Белые перья шпиона

– - Пятый. Это финский разведчик неизвестного типа!

– - Седьмой ты уверен?!

– - У меня бинокль. На плоскостях финские кресты отчетливо вижу. Атакуем?

– - Сами не справимся. Нужно вызывать истребители ОКОНа. Они ближе всех.

– - Не успеют они. До границы всего ничего. Товарищ старший лейтенант, упустим, потом локти себе кусать будем! Прошу разрешение на атаку?

– - Стой, пацан! Чем ты их собрался атаковать?! Пульками с краской! Не разрешаю! Как понял, Седьмой?

– - Пятый. Будем бить с короткой дистанции метров с трехсот. Бить очередями по пять снарядов. Выстрелил-перезарядил. Первые снаряды у нас стоят на дальность 1200, они должны как болванки пробить ему обшивку и рваться внутри. Даже если не взорвутся, гермокабину ему продырявим или моторы. Решайте быстрее, Пятый, или они уйдут!

– - Ладно, Гандыба, действуй! Я за все отвечу. Эх! Жаль, что не мои там, в передних кабинах, сидят!

– - Это Седьмой. Внимание! Девятому, всем звеном зайти на разведчика сбоку, курсом двести восемьдесят. Курсант Орловский! Леха, только под огонь стрелка не лезь, бей чуть спереди. Я его стрелка вижу. У него пулемет вбок-вперед стрелять не может, угла поворота не хватает. А если начнет вертеться, и огнем поливать, сразу на вертикаль уходи, и всем своим скомандуй. А наша пара ему в лоб отработает.

– - Седьмой. Девятый приказ понял. Удачи, Серый!

– - Внимание всем! Это Пятый! Приказ Седьмого всем подтверждаю! Инструкторам не мешать! Только, ребята!!! Очень прошу вас, дуром под пули не подставляйтесь, тогда все получится. Гандыба командуйте!

– - Есть товарищ старший лейтенант! Это Седьмой. Группа атака!

А нарастающая тревога командира 'Хеншеля' гауптмана Крюгера, сменилась смешанной с паникой досадой. Крупнокалиберные вражеские трассы уже несколько раз прошли рядом с кабиной, и даже оставили несколько отметин на крыльях. Было нестерпимо обидно попасть под удар всего в нескольких минутах лета от границы. Даже мелькнула мысль, включить самоликвидаторы фотокамер. Враг их не должен получить. Но граница была уже так близко. Внезапно, веселый ор Пауля, разнесся по кабине.

– - Макс, они бьют по нам болванками или бракованными снарядами! Гляди, какие здоровые дыры в плоскости! А разрывов-то нет! Надеюсь, и не будет!

– - Не каркайте, герр Вюцлоф! Лучше молитесь, чтобы во второй атаке они не погасили нам мотор.

– - Я воль! Даже в монахи постригусь ради этого! Когда-нибудь потом.

Первые атаки двухместных учебных истребителей, оказались не особо результативными. Снаряды попадали в крылья, проламывали не маленькие дыры - и... Ничего не происходило. Самолет как ни в чем не бывало продолжал свой полет к границе. По команде старшего группы, в следующей атаке "Зяблики" бросались на разведчик с разных сторон.

– - Гандыба, ну что там?! Тьфу. Ты! Седьмой, это Пятый! Доложить о результатах!

– - Это Седьмой! Товарищ, старший лейтенант, снаряды пробили его, но не рвутся! Нужно повторять атаку, но подходить еще ближе, и бить только по моторам.

– - Внимание всем! Это Молчанов! Принимаю командование боем! Как поняли меня?

– - Курсант Гандыба понял. Командование группой сдал!

Скороговорка подтверждающих реплик быстро протрещала в эфире, и старший лейтенант торопливо стал сыпать командами, наплевав на позывные.

– - Внимание! Повторить атаку. Паре Серебровского выйти вперед, и подготовиться к атаке нарушителя, со стороны передней полусферы. Серебровскому бить сразу после пары Орловского. Дистанцию открытия огня всем выдерживать двести метров. Пара Гандыбы, атака!

– - Пятый и Седьмой ответьте КП. Это майор Скрынников. Что вы видите?

– - Это Седьмой! Товарищ майор, разведчик задымил правым мотором, пошел в низ. Рвется к границе, гад! Готовим следующую атаку. Товарищ майор! С запада вижу чьи-то самолеты!

– - Пятый, ты их видишь.

– - Не вижу пока!

– - Это инструктор Кудрявцев! Вижу финские 'фоккеры', товарищ майор! Два звена по три.

– - Спокойно лейтенант. Помощь мы уже подняли. На подходе восьмерка 39-х 'Девуатинов'. Чуть позже будет звено И-180. Держитесь там!

В этот момент, в какофонию переговоров ворвался еще один новый голос.

– - КП, это Одиннадцатый! Товарищ майор, мы на четырех 'Кирасирах' с учебным боекомплектом подходим к месту боя. Этих 'фоккеров' пока свяжем боем.

– - Белых ответь, это КП! Одиннадцатый!

– - Я, товарищ майор! Одиннадцатый на связи!

– - С тобой там, в кабинах, 'пионеры есть'?

– - Есть двое на ведущих 'Кирасирах' в задних кабинах. Степанов, и Литвинов.

– - Хвосты и борта чухонцам не подставляй там! Помни Иван, одних бронестекол мало для защиты. Не потеряй мне хлопцев!

– - Понял, товарищ майор, не подставимся, не потеряем. Группа 'Буки'! 'Кирасирам', огонь на поражение открывать только со ста метров. Отсекающими разрешаю с дальней бить. Подтвердить.

Подтверждения унеслись в эфир. А к месту боя с разведчиком, наконец, прорвались первые финские истребители. К этому моменту разведчик уже дымил одним мотором и летел вдоль границы на север. Все попытки повернуть на запад пресекались быстрыми атаками. Юркие учебные истребители отчаянно неслись прямо в лоб на длиннокрылую машину. И Гауптман Крюгер несколько раз с трудом уводил свою подраненную птицу от столкновений. Финские истребители вели себя не слишком уверенно. Возможно, знай они, что против них кружатся в схватке только учебные машины с небоевыми снарядами и пулями, агрессивности было бы больше. Но пилоты шести 'Фоккеров' видели другое. Перед ними было равное число явно не устаревших большевистских истребителей. Разведчика спасти было уже почти нереально. Мотор его горел. В самые первые минуты они попытались атаковать преследователей 'Хеншеля', но к ним тут же, приклеилась четверка новых противников, открывшая огонь практически в упор. А атакованные ими самолеты резко ушли на вертикаль и сами снова спикировали в атаку на обидчиков. Получившие несколько попаданий финны, уже были готовы выйти из боя, когда по радио получили приказ, держаться во что бы то ни стало. Оказалось командование подняло им на помощь целую эскадрилью. Но и русские не желали уступать. Еще через несколько минут на этом участке неба шел довольно крупный воздушный бой. Но германский самолет-разведчик к тому моменту уже валялся на земле, на границе болота. Несколько фотокамер, покидавшему борт последним Крюгеру, взорвать так и не удалось. То ли проводка уже была перебита, то ли еще что, но доказательства шпионской операции Суоми, доставались восточному соседу. А за выпрыгнувших у самой границы немецких летчиков деловито взялись поднятые 'В ружье' пограничники.

В штаб Каргопольского аэроузла в своем кожаном пальто ворвался заместитель командующего ВВС комкор Рычагов. Докладывали ему лично комбриг Громов, и командир пограничного отряда полковник Морозов.

– - Здравствуйте товарищи. Что с результатами боя?! Разведчика сбили?

– - В пяти километрах от границы лежит германский разведывательный самолет 'Хеншель'. Из пяти фотоаппаратов на нем, три подорваны самоликвидаторами, два уцелели. Из экипажа двое захвачены в плен. Это не считая еще троих сбитых пилотов-истребителей. Их тоже взяли. Немцы содержатся отдельно, про них кроме штаба и погранотряда никто не знает.

– - Товарищ комкор, третий немец из экипажа разведчика утонул в болоте, когда от тревожной группы убегал.

– - Точно утонул, или ты мне врешь, полковник? Может, у финнов он сидит, коньяк глушит?

– - Да, точно утоп он, товарищ комкор! С двух соседних застав остальных двух немцев разные группы брали. Я всех своих, как облупленных знаю. Вранья там быть не может!

– - Ладно, что там по бою с финскими истребителями, товарищ комбриг?

– - Со стороны Финляндии в бою участвовало девятнадцать самолетов. С нашей стороны работали двадцать два. С учетом того, что шесть пилотов были несовершеннолетними курсантами...