Белый барнаульский блюз. Петров и Сидоров идут к Иванову

ПАЦИЕНТ. Утром она уехала. У нее был неудачный брак.

ВАСЯ. Брак – это не любовь. Первая любовь такая резкая.

ПАЦИЕНТ. А я про что?

ВАСЯ. Развод – это не конец.

ПАЦИЕНТ. У кого как. У нее был психоз, ее разрывало. Потом мне рассказали, что она упала с крыши.

ВАСЯ. Убилась.

ПАЦИЕНТ. Погибла.

ВАСЯ. Чувствуешь вину?

ПАЦИЕНТ. Дебил?!

Лида быстро перелистала в конец книги.

ПАЦИЕНТ. Есть отличный портвейн, ждет случая десять лет.

ВАСЯ. Я выйду. Вика пойдемте со мной.

ВИКА. Да. Но, я хочу посмотреть финал. (Вася выходит.)

ЯН. Это кто?

ПАЦИЕНТ. Да Вася какой-то.

ПИТ. Юль, ты с инструментом?

ПАЦИЕНТ. Сыграй веселый марш.

ЮЛЯ. Да легко. (Достает саксофон, Пит достает скрипку. Все чокаются).

ЖЕКА. Как я рада вас видеть. (Все пьют. Звучит веселый марш. Входит Вася).

ВАСЯ. Чрез три месяца Жека приехала без предупреждения и сообщила, что вышла замуж и переехала в Европу. Она взяла с него обещание, что он обязательно приедет к ним в гости и все останутся друзьями. Ля. (3 раза.)

Занавес.

Лида отложила книгу.

– Это выходит все его бабы? Вот, скотина. Неужели написал? Кто там, на «Л»? Как это было давно. Завлек молодую женщину. Цветы, ужин на берегу – ей трудно было его забыть.

– Вы посмотрите за моими вещами, пожалуйста, – обратилась она к парочке ребят.

– Да, конечно, – сказал лысый, а очкарик, что был постарше, только кивнул. Очкарика звали Женя К, а лысого Глеб П, это было написано на их полотенцах.

– Вы кажетесь надежными парнями.

Парни заверили.

– Мы надежные.

Вода была цвета жидкого чая с молоком и, примерно, комнатной температуры. Лидия Леонидовна проплыла метров сто от берега и вернулась. Вышла, мотнула головой, представляя себя девушкой Бонда на пенсии, и встала, повернувшись лицом к солнцу.

– Привет, красавица. Можно я буду сдувать с вас пылинки и промокать росинки?

– Боже мой, кто там еще? – она повернула голову, рядом стоял высоченный крендель равномерно покрытый татуировками. – Давайте останемся друзьями.

– Так сразу и не попробуем ничего другого?

– Мой возраст не позволяет разговаривать на пляже с незнакомыми обнаженными мужчинами. Я вашего звания не вижу.

– В том и прелесть, в бане все равны. И только чувства вам подскажут.

– Я бы попросила вас отойти.

– Просите.

– У вас топорщится, – и она показала пальцем ему ниже пупка.

– Хотите, угощу вас мороженым?

– Нет.

– Мороженое на пляже – это же безотказный вариант.

– Я не ем сладкого. Безотказный вариант – бриллианты.

– Сразу по-крупному.

– Мороженое – это для мелкой шушеры.

– Мадам, ваши трехдюймовые глазки попали прямо в цель: бах, бах.

– Гражданин, давайте в темпе вальса.

– Неприступных крепостей не бывает, – пожал плечами верзила.

Лида повернулась и пошла в сторону, где ее полотенце, зонт и сумку охраняли товарищи К и П. Говорливый ловелас не стал ее преследовать.

– Спасибо, молодые люди, Вы – настоящие джентльмены.

– Что вы, мы украли все ваши деньги, – пошутил Глеб П.

– И спрятали книгу, – пошутил Женя К.

– Отлично, – она легла и закрыла глаза.

Что тогда сказал Клим?

Любимым времяпровождением Лидии Леонидовны было вспоминать, как все было. Например, как она провалилась в колодец, как встретила новый год, когда ей было одиннадцать лет, как въехали в новую квартиру. Не говоря о том, как рожала или как познакомилась с этим наказанием, за которым следила долгие годы по газетам и ТВ. Только пару последних лет он ускользнул из-под ее наблюдения. Потом она прочитала, что известный критик покинул город. На прошлой неделе по телевизору показали рекламу его книги.

– Какой у меня хороший зять, – вспомнила Лидия Леонидовна, – правда зовет меня мамой, а разница в возрасте у нас невеликая. Вася прелесть. А кто для нее Клим?

Прошло двадцать пять лет, Она так и не смогла выбрать: он предатель или козел. Они познакомились в доме отдыха, в начале сентября. Лида со стройотрядом приехали на фестиваль, а он жил там, как на «творческой даче». Бабье лето, чтоб оно пропало.

Все эти годы бабье лето наступало тоской по желтому купальнику. Тогда она была в новом специально связанном купальнике – в таком бикини, что мальчики из стройотряда обращали внимание на ее мелкие дыньки и ходили кругами.

Он прошел мимо, потом зашел с другой стороны и пригласил на ужин. Точнее пригласил на грибы. Сказал:

– Хотите романтический ужин с вином и грибами?

Где он тогда взял вино? А может, не было вина. Как это не было? Было шампанское и баклажанная икра, которой он заляпал ее белый спортивный костюм. Да, он заляпал мне костюм. И я сняла штаны. Ходила в юбке из пледа. Погода была прекрасная.

– Простите. Мадам, простите.

Лида подняла голову. Мужчины, лежавшие рядом, смотрели на нее вопрошающе.

– Простите, посторожите наши вещички, мы пойдем за пивом. Может вам принести?

– Спасибо. Идите.

– А вы точно не уйдете? – спросил лысый.

– Мы недолго, – сказал очкарик.

– Не беспокойтесь.

– Спасибо, – сказал лысый.

– Вы так добры, – улыбнулся очкарик.

Лида перевернулась на живот, положила голову на скрученное полотенце.

– А потом зимой я была у него, посмотрела, где живет, и не сказала. Почему не сказала?

На этот вопрос у нее было много разных ответов.