Белый плен

Отчаянный крик эхом прокатился над озером. Чей-то силуэт пролетел короткое расстояние и с силой ударился об лёд, расколов его.

«Только не...»

Билл!

Мрачные видения растаяли перед глазами Тома. Страх подарил ему силы...

Глава 7.

Где же ты? Где?

Том скользил на коленях по льду, расчищая от снега дрожащими и облезшими от холода руками гладкую прозрачную поверхность озера. С отчаянием в глазах он пытался разглядеть под коркой знакомое лицо. Сердце болью отдавалось в висках, холод и страх потерять друга сдавили разум.

Билл! Билл…

Ладонь ласково погладила прозрачную поверхность. В горле застрял колючий ком. Том на мгновение залюбовался. По ту сторону льда, в воде, находился Билл. Он невольно касался пальцами льда. Распушившиеся волосы придавали ему какой-то неземной вид. На красивом лице нет ни единой эмоции.

Билл…

Плохо осознавая, что делает, Вайденхофф склонился ко льду, потёрся об него щекой и прикоснулся лбом к гладкой поверхности. Он не может потерять его, слишком дорог стал. Время бежало, но Том не мог подняться, словно колени примёрзли ко льду. Взгляд не в силах оторваться от созерцания неземного образа Билла.

В спину подул ледяной ветер. Том резко выпрямился и обернулся. Следующие свои действия он плохо помнил. Перед глазами всё плыло, но откуда-то находились силы. Спину, руки и ноги сильно ломило. Холод стянул горло, как стальная проволока с шипами. Дальше сознание явно отказалось воспринимать реальность. Он не помнил, как умудрился проломить лёд рядом с Биллом, причём так, чтобы не задеть осколками, выловить его за волосы и подтянуть к себе, а потом вытащить.

Как только Каулитц показался над водой, Вайденхофф подхватил его под руки и, вскрикнув от боли в позвоночнике, вытянул на лёд. Поволок по припорошенной снегом поверхности на безопасное расстояние от пролома.

Его дыхание готово было разорвать грудь на мелкие кровавые осколки. Не обращая внимания на мокрые трясущиеся руки и волнение, Том упал на колени перед Биллом, моментально расстегнул куртку и ударил кулаком ему в грудь.

Давай! Давай! Дыши! Я знаю, ты выберешься! Давай!

Глаза заслезились от подувшего в лицо морозного ветра. Сердце стучало в ушах, а лёгкие не могли вернуться к своему прежнему ритму. Сбившееся дыхание никак не восстанавливалось. Громко вдохнув ртом воздух, Том вновь ударил кулаком по груди Каулитца.

Давай! Живи!

Билл не реагировал. Только голова и грудная клетка чуть вздрагивали от наносимых ударов. Том в немой мольбе закатил глаза к небу, вцепившись промерзшими пальцами в плечи друга. Буквально через секунды Билл дёрнулся, распахнув глаза, и начал откашливаться.

Том вымученно улыбнулся, взяв шумно дышащего Каулитца за подбородок и притянув к себе. Билл, было, инстинктивно дёрнулся всё ещё из-за душившей воды, но Вайденхофф сильнее стиснул пальцы и прижался губами к уголку губ друга.

«Живой… живой…», метались мысли в голове.

Билла от чего-то передёрнуло, и он, прогнувшись в груди и задрожав всем телом, повернулся на бок, сплюнул оставшуюся воду, что вытолкнули лёгкие. Том принялся тормошить его, старался разогреть, потом снял с себя куртку, чтобы обернуть друга и хоть как-то сохранить тепло.

Т-Том… я… я… н-не могу… двигаться… совсем…не ч-чувствую…н-ног…

Держись дружище, пройдёт, всё сможешь.

Т-точно?

Конечно.

А е-ещё с… спина… б-болит.

И она пройдёт…

Вайденхофф осторожно переместил Билла к себе на колени, поддерживая его голову ладонью. Может, вдвоём они согреются. Сил на что-либо делать не было. Оба учащённо дышали, смотря друг другу в глаза. Их дрожащие пальцы ласково скользили по щекам, переместились к губам, а потом к подбородку.

Сейчас для них не существовало времени. Оно остановилось. Есть только они. Заснеженные холмы. Просторны поля. Озёра. Всё это ничто по сравнению с тем, что творилось у них в душе.

Его ладонь обняла запястье Каулитца. Том поднёс руку к губам и нежно поцеловал костяшки пальцев, облизнув. Приятное тепло зародилось в теле. Боль в спине уже казалась притуплённой.

Как ты умудрился попасть на Чиву?

Том уткнулся носом в щёку Билла. С неба начал оседать мелкий снежок, осыпая серебром их фигуры и безграничные снежные просторы. Солнце так и освещала округу задорными золотистыми лучами.

Я решил помочь тебе и…

Том так и просидел под снегом, крепко обнимая Билла и чуть покачивая на руках. Пальцы Каулитца судорожно теребили растрепавшиеся косички и цеплялись за плечи, как будто искали поддержки.

Правда, в один миг лицо Билла поменялось. Ужас застыл в его глазах. Том недоумённо заморгал и, буквально, в этот же момент запрокинул голову от безумной боли под лопаткой. Лицо и губы исказились, волосы, на которых снег превратился в чудесные кристальные капельки, рассыпались по плечам, а из горла вырвался леденящий душу крик, эхом разнёсшийся по небольшой долине. Что-то холодное и острое контролировало его боль и движения. Секунды, и оно покинуло тело.

Ну, здравствуй, Том… послышался насмешливый, но дрожащий голос.

Пути дыханию перекрылись. Глаза округлились и сразу же зажмурились. Чья-то рука небрежно повалила его на спину. Всё тело пронзила очередная боль.

О, Билл, ты оказывается жив, я думал, что утонешь.

Том с трудом приоткрыл глаза, видя расплывчатый силуэт Чиву, возвышающийся над ним. Билл не мог двинуться, молча и с ужасом смотря на бандита.

Ну, что красавчик, вот мы и встретились. Хотя назвать тебя красавцем, теперь язык не поворачивается. Во что тебя превратили снег и раны, а? Потрепанное чучело.

Чиву присел на корточки рядом с Вайденхоффом и вытер окровавленный нож о его щёку:

Вот так, ты смотришься лучше.

Хва… начал, было, Билл, но Том, сжав зубы, положил ему ладонь на руку, давая понять, чтобы не встревал в разговор.