Белый призрак

Он ненавидел эти ранние заказы. Уже в четыре утра его униформа должна быть безукоризненно выглажена и вычищена. А какое, черт подери, это имеет значение: любой, кто заказывает завтрак в такую рань, все равно будет полусонным. Кто станет обращать внимание на его форму?

Да и вряд ли вообще кто-то из постояльцев взглянет на него, когда он войдет с завтраком. Высокомерные ублюдки. Как тот маленький дерьмовый выскочка из 216-го. Что он о себе возомнил, козел эдакий? Вчера вечером дважды отсылал его со стейком, потому что мясо, видите ли, недожаренное. И в конце концов ничего не дал на чай.

Когда официант вез тележку мимо пожарного выхода, он заметил, что дверь на лестницу слегка приоткрыта. Задержавшись на мгновение, он хотел было закрыть ее, но решил, что сделает это на обратном пути. Приближаясь к нужному номеру, он поднял серебряную крышку и полюбопытствовал, что же скрывается под ней. Глубокая тарелка овсяных хлопьев и несколько сухих тостов. Это вряд ли заслуживало особых церемоний.

Официант остановился возле двери, собравшись постучать.

И тут он заметил, что дверь номера 326 приоткрыта на дюйм или два. Изнутри доносились голоса. Приглушенный разговор, заговорщицкий шепот.

Официант откашлялся, прочищая горло, и поднял руку, чтобы постучать.

В то же мгновение в номере стало тихо, затем дверь распахнулась, и из номера выскочили два человека, налетели на официанта и, свалив его на пол, умчались. Он крикнул что-то, замахнулся вслед убегавшим, но оба они уже скрылись за приоткрытой дверью пожарного выхода. Официант слышал торопливый топот, когда мужчины сбегали вниз по каменным ступенькам. Он был уверен, что убегавшие — китайцы.

Дверь номера осталась открытой, и, поднимаясь на ноги, официант заметил, что несколько соседних дверей тоже приоткрылись, и любопытные постояльцы выглядывали из них, чтобы узнать, что происходит.

Официант осторожно вошел в номер, нарочито покашливая.

Кашель мгновенно сменился громким воплем ужаса.

На постели, раскинув руки и ноги, лежало обнаженное тело.

Мужчине нанесли несколько колотых ран, кровь обильно пропитала матрас и стекала на пол, образовав липкую лужу вокруг кровати.

Половые органы убитого были отрублены — между ног у него зияло кровавое месиво. Убийцы засунули гениталии мертвецу в рот, от чего щеки его непристойно оттопырились. Алая жидкость запеклась на губах и шее.

Стояло ужасное зловоние.

Как и налетчики, убитый был китайцем.

Но для официанта это едва ли имело какое-то значение.

Он упал в обморок.

Глава 85

Детектив-сержант Ник Хендерсон поправил рукой волосы и откинулся на спинку кресла.

— Черт, — пробормотал он, уставившись на рапорты, лежавшие на его столе.

Он прочитал каждый по два-три раза, но от повторного чтения содержание их не стало более утешительным.

Восемь убийств.

Все в радиусе трех миль.

Все убитые — китайцы.

Все — члены триады Хип Синг.

Хендерсон устало вздохнул, встал и, выйдя из кабинета, направился к торговому автомату, который стоял в коридоре недалеко от его двери. Оперся на автомат рукой и стал опускать в щель монеты.

ВОСЕМЬ, ТАК ИХ ПЕРЕТАК, УБИЙСТВ, И ВСЕ В ОДНО УТРО.

Он покачал головой, не обращая внимания на то, что за спиной у него раздались чьи-то шаги. Детектив извлек свой кофе из автомата и повернулся — и только тогда услышал голос:

— Сержант Хендерсон?

Он оглянулся.

Человеку, который стоял перед ним, на вид было лет тридцать пять. Плотного телосложения, небрит, волосы до плеч, на левой щеке — свежая повязка. Одет в джинсы, майку и кожаную куртку. Хендерсон обратил внимание на его ковбойские сапоги. Давно же к ним не прикасалась щетка, подумал он.

— Так точно, Хендерсон, — отозвался он. — Чем могу служить?

— Меня зовут Дойл. Шон Дойл, — сказал незнакомец. — Я из подразделения по борьбе с терроризмом. — Он открыл бумажник из тонкой кожи, который достал из кармана, и протянул полицейскому служебное удостоверение.

Хендерсон кивнул, убедившись, что Дойл действительно тот, за кого себя выдает.

— Не уделите ли вы мне минуту? — спросил охотник за террористами. — Я знаю, что вы очень заняты. У вас масса хлопот со всем этим дерьмом, что приключилось сегодня утром. Но у меня очень важное дело.

— Заходите, — сказал Хендерсон и махнул рукой в сторону своего кабинета. — Хотите кофе? В автомате, конечно, бурда, но это все же лучше, чем ничего.

Дойл улыбнулся.

— Благодарю. С молоком и один сахар, — сказал он.

Хендерсон опустил в автомат еще несколько монет.

— А без кофеина у вас, конечно, нет? — спросил Дойл.

Хендерсон поднял бровь. Дойл снова улыбнулся и прошел его кабинет.

Полицейский присоединился к нему через минуту, передал ему пластиковый стаканчик и уселся напротив.

— Итак, мистер Дойл, чем могу вам помочь? — спросил он.

— Мне нужна кое-какая информация. О триадах.

Какое-то время Хендерсон рассматривал его с любопытством и некоторой настороженностью.

— Откуда у подразделения по борьбе с терроризмом такой интерес к триадам? — поинтересовался он.

— Это длинная история, — сказал Дойл. — Я просто хочу знать все, что вам известно о них. — Он вытащил сигареты и закурил. — Мне необходимо понять, как они организованы, каким образом действуют? Какова там внутренняя иерархия? И прочее дерьмо в этом духе.

— Почему вы решили, что я смогу вам помочь? — полюбопытствовал Хендерсон, едва ли не с тоской глядя на сигаретный дым, вьющийся в воздухе.

— Вы отвечаете за это расследование, вы, надо полагать, и является специалистом.

— По триадам нет специалистов. Во всяком случае — здесь. У нас неплохое представление о том, как они работают, кое-что знаем об их структурной организации и обо всем прочем, но это только поверхностные знания. Дело в том, что мы не ожем в них проникнуть, как в другие преступные организации, по той причине, что в наших рядах не так уж много полицейских-китайцев. Европеец же в этой среде не продержится и пяти минут. Они зовут нас «гуэйло». Это значит — «белые призраки».

Дойл заметил, как полицейский смотрит на его сигарету, и протянул ему пачку.

— Вообще-то я пытаюсь бросить, — сказал ему Хендерсон. — Впрочем, хрен с ним. — И, уже не сопротивляясь, взял «Ротманс».

Дойл щелкнул зажигалкой и поднес огонек к сигарете.

Он улыбался.

— Итак, вы полагаете, что нет никакой возможности подобраться к ним поближе? Проникнуть в организацию изнутри.

— Исключено. Начнем с цвета лица. Сразу — провал. С тем же успехом вы можете попробовать продавать свиные отбивные на ритуальном празднике евреев.