Белый Слон
Шрифт:
— Ну хорошо, — нехотя согласилась Лера. — Только, давай ближе к вечеру? В пять я встречаюсь с Иванной, а сейчас хочу заехать к Женьке в общагу… Вот блин!
Лера неожиданно хлопнула себя полбу. Ребенок, сидевший неподалеку в песочнице, залился смехом, размахивая пластиковой лопаткой. Молодая мама поспешила объяснить малышу, что нехорошо смеяться над незнакомыми тетями, когда они бьют себя по лбу, но ребенок продолжал заливисто хохотать.
— Уже и дети над тобой смеются, — хихикнула Даша. — Чего ты себя лупишь?
— Да совсем забыла! Женька ведь ночью звонил, уговаривал пойти на
— Ну так в чем проблема? Я тоже иду, вот там и поговорим.
— А Иванна?
— Что все Иванна да Иванна? — рассердилась Даша. — Свет клином на ней что ли сошелся? Подождет, завтра с ней поговорите.
— Ой, Даша… — Лера покачала головой, но решила не спорить. В конце концов, все будет зависеть от того, что ей удастся обнаружить с помощью Жени. А намеревалась она взломать страничку таинственного Белого слона.
— Что Даша? Ну что Даша? Я, между прочим, добыла тебе газеты! И прошлый номер, и материалы на свежий. Вот, получите, распишитесь!
И она протянула Лере газету и распечатанные материалы.
— Дашуль, ты просто прелесть, — Лера чмокнула подругу в щеку. — А что насчет кроликов?
— И их пристроим. В новом номере выйдет мега-объявление. Вот увидишь, весь город сбежится их забрать!
— Да? — Лера с сомнением посмотрела на сияющую подругу. — А что такого ты там написала?
— Вот выйдет, и узнаешь, — с гордостью заявила Даша. — Но и это еще не все мои приключения. Я тут Игоря встретила, ну, Семерядова, ты знаешь. Так он, прикинь, каких-то наркоторговцев разоблачил! Опередил, нехороший человек…
— Да ты не переживай так, — Лера похлопала подругу по плечу и усмехнулась. — Эти его наркоторговцы, в лице одного человека, по сравнению с нашим делом так — тьфу!
— Вот я на тебя гляжу и поражаюсь, откуда это ты все знаешь! — всплеснула руками Даша. — Значит, и правда всего один? Ну и тьфу на него тогда. Но Семерядов меня все равно раздражает. Представляешь, полчаса мне доказывал, что наш главред, Гущин, скоро повысит его до редактора собственной колонки, а все из-за этого материала! Нет, ты представляешь, что он о себе возомнил?
— А ты с ним лучше не спорь, пусть думает, что хочет. Всё равно не переспоришь — среди дураков ему равных нет.
— Легко тебе говорить, — Даша тяжело вздохнула. — Ладненько, переживу. Давай уж к делу. Надо полагать, бесполезно спрашивать, что ты узнала,?
— Я бы сказала, бессмысленно, — Лера отчертила ногой линию на земле. — Антон кажется невменяемым…
— Кажется?
— Да, именно. По-моему, он просто не хочет говорить. По какой-то причине он не может рассказать что означают те его слова. Единственная более-менее полезная информация — это некий Студенев, фамилию которого назвал Антон. Только что это за Студенев и с чем его едят он не сказал.
— Вот теперь мой выход! — бросив остатки семечек из кармана флегматичным голубям, гордо заявила Даша. — Это — семейный психотерапевт Крымовых, который, кстати, ходит у тебя в подозреваемых. Та-дам!
— А еще говоришь, что я все знаю… — Лера почесала затылок и усмехнулась. — Колись давай.
— Да тут ничего сверхъестественного нет. Вчера вечером я вышла на сайт самого
известного в нашем городе психотерапевта, этого самого Студенева. Потом позвонила Жеке, он быстренько взломал его клиентскую базу — и, ву а ля! Мои подозрения подтвердились, в списке обнаружилась некая Крымова Л.В. с улицы Калиновая, д.10.— Отлично! — потирая руки, то ли от холода, то ли от радости, воскликнула Лера. — Значит, побеседуем и с ним. Справишься?
— Да не вопрос! — усмехнулась Даша.
— Отлично. Поговори с этим персонажем, а главное — запомни все детали. Потом опишешь мне его кабинет, какие бумаги на столе, предметы…
— Да без проблем, подруга! Сделаем, — Даша построила из пальцев «ок». — Знаю я твои методы… Да давай прямо сейчас ему позвоню!
С одобряющего кивка Валерии Даша набрала номер психотерапевта и через пару секунд произнесла:
— Здравствуйте! Могу я услышать господина Студенева? Ах. Это вы… Нет, я не ваш клиент. Вообще-то я из газеты, хотела бы взять у вас интервью…
Даша помолчала, но по ее лицу Валерия поняла, что Студенев как минимум не любит журналистов.
— Хорошо. Поняла. Но я бы хотела написать о самом выдающемся…
Она прервалась на полуслове, и с досадой посмотрела на телефон.
— Блин. Трубку положил, зараза!
Лера ни слова не говоря достала свой сотовый.
— Диктуй номер.
Через три длинных гудка послышался недовольный голос.
— Слушаю вас.
На скамейку села бабочка-крапивница. Валерия попробовала подставить ей палец.
— Здравствуйте. Я звоню по просьбе одного вашего клиента, Антона Крымова…
— Все разговоры только лично с клиентами! — последовал раздраженный ответ. За раздражением промелькнул испуг — так показалось Валерии.
— Лично не получится. Я потому и звоню — Антона обвиняют в убийстве. Он не в себе, но назвал вашу фамилию. Сказал, что вы можете что-то знать. Могу я приехать?
— Нет, — быстро ответил врач. — Я ничем не смогу вам помочь.
— Полиция все равно скоро посетит вас, — равнодушно сказала Валерия. — Я так понимаю, Антон хорошо платил вам за лечение своей жены. И теперь он нуждается в вашей помощи. Кажется, он не обрадуется, если вы расскажете полиции что-то лишнее. Он просил поговорить с вами именно меня.
Повисла недолгая тишина.
— А вы, собственно, кто? — на фоне голоса послышался шорох бумаг.
— Друг. Похоже, единственный, который может ему помочь. Но без вас мне этого не сделать.
— Хорошо, — нехотя ответил врач. — Я готов вас выслушать. Но только по телефону. И не обещаю, что смогу прояснить хоть что-то.
Лера подмигнула Даше и показала большой палец — все ок.
— Вчера на Лебяжьем утонула жена Антона и ваша пациентка — Людмила Крымова. Точнее, ее утопили, перед этим надев на голову пакет и вколов какое-то вещество. Точно неизвестно, тело похитили. Люди на берегу утверждают, что видели, как Антон сам надевал пакет на голову жене. Но свою вину ваш клиент отрицает, говорит, что ему стало дурно, и в тот момент, когда он отвернулся, что-то произошло. А на берегу, увидев Милу, он едва не сошел с ума и повторял странные слова — она должна была быть последней. А еще говорил про какую-то цепь.