Белый Слон
Шрифт:
Оставалось лишь догадываться, какое впечатление произвели слова Валерии на Студенева. Однако, голос его переменился — кроме раздражения и испуга появились нотки растерянности.
— Боюсь, вам не понравится то, что я скажу… Ума не приложу, зачем Антон Владимирович вообще назвал мою фамилию. У нас с ним… что-то вроде договоренности.
Лера включила громкую связь и переглянулась с Дашей. Динамики убавила так, чтобы сказанное слышали только они.
— Меня устроит любая информация.
Студенев глухо вздохнул, явно сомневаясь в словах.
— Хорошо. Кое-что я расскажу. Людмила Крымова, жена
Лера неслышно хмыкнула. Гипноз. Она всегда считала это шарлатанством. Впрочем, поверхностное действие допускала, в частности — что человек может рассказать что-то важное в полусонном состоянии. Даша же вся подобралась, почуяв интересный рассказ. Неплохой бы вышел материал… Но только «бы».
— Людмила не сказала ничего нового. Она страдала из-за смерти сына. Но Антон… Я могу дословно процитировать его слова, потому что не часто слышал такие признания, — врач немного помешкал и без особого выражения произнес. — Мила… я больше так не могу. Ей все хуже. Это все она… она должна умереть. Рано или поздно я убью ее!
Последние слова Студенев выкрикнул слишком резко, видимо, изображая интонацию Антона. Во всяком случае выглядело это не совсем нормальным.
— И он не объяснил, что значат эти слова? — совершенно спокойно спросила Лера, словно сказанное не удивило ее.
— Я поговорил с ним после сеанса. Он спросил — так вы все знаете? И сказал, что сказанное должно остаться в тайне, Людмила ничего не должна знать.
— И вы согласились? — все тот же равнодушный тон.
— Да. Потому что Антон уверил меня, что действительно так думал, потому что Людмиле становилось хуже, она сильно мучилась. Но в последнее время пошла на поправку, почти вернулась к жизни — и Антон клялся, что даже из жалости никогда не причинит ей вреда. Знаете, я поверил ему. Слова, сказанные под гипнозом, чаще всего говорят о душевном состоянии, но не об истинных намерениях человека. А Людмиле знать это было бы просто опасно — новый стресс мог погубить ее и свести на нет наши многомесячные старания.
— Хорошо. Как я могу быть уверена, что вы говорите правду?
— Никак. Ваше дело верить мне или нет. Пленку с записью этого сеанса я уничтожил. И, боюсь, больше ничем помочь не смогу.
— Так вы не знаете, что может означать фраза «она должна была быть последней»? — напоследок уточнила Валерия.
— Нет. Всего доброго.
На этом разговор оборвался.
— Если кто-нибудь спросит меня, что я об этом думаю, отвечу. Этот Студенев скользкий тип и он мне не нравится! — выпалила Даша.
Лера не смотрела на нее. Она втиснула телефон в карман джинсов и задумчиво, сама для себя, произнесла.
— Посмотрим… посмотрим.
Даша не торопила ее. Лера думала минут пять, прежде, чем сказала, так и не повернув головы.
— Даш, ты должна любыми путями уговорить его на встречу. Нужно побеседовать с ним лично, но со мной он точно не встретится. А у тебя есть шанс.
— Сделаю что смогу, — Даша встала со скамьи. — У тебя какие планы?
— Мне нужно заглянуть к Жеке. Увидимся на концерте. До вечера!
Не теряя времени, девушки разошлись
в разные стороны — Лера оседлала круизер и направилась к общежитию, а Даша — к остановке, на ходу набирая номер Студенева, чтобы договориться о встрече. Что-что, а договариваться и заговаривать зубы журналистка умела. И если он не согласится сам, она найдет способ его заставить. Связи у Дарьи имелись, в разных сферах, и довольно обширные. Хватит, чтобы найти обходные пути к одному человеку.Общежитие № 1 стояло всего в паре сотен метров от Университета. Обшарпанные стены в окружении тополей и кленов навевали ностальгическую тоску на добрую половину горожан. Ведь многие из них жили здесь в советские времена, когда приехали учиться, да так и остались навсегда.
Вытянувшись буквой «Г», старое здание было средоточием студенческой жизни в городе N. Несмотря на строгую вахтершу, сюда стекались друзья друзей, оставались с ночевкой, пели песни под гитару, рассказывали страшные истории по ночам, собирались вместе, чтобы решать задачи по математике и информатике, залезали в окна после одиннадцати и, как ни странно, умудрялись соблюдать положенную тишину по ночам.
Лера не была исключением. На первом курсе она частенько заглядывала в гости к Женьке, а изредка и к своим клиентам — тем из студентов, которые особенно любили терять зачетные книжки, учебники и абонементы в библиотеку.
Но в последние полгода сыщица появлялась здесь редко. Правда, стоило ей приехать и заглушить рычащий мотор, как нашлись старые знакомые, влюбленная парочка — Аня и Олег, которых с первого курса окрестили женихом и невестой. Они и правда подходили друг другу — высокий и статный темноволосый юноша, стройная и изящная брюнетка… Что и говорить, было чем любоваться.
Весело переговариваясь и приветственно махая руками, они подбежали к Валерии, завидев ее еще от университета.
— Привет байкерам! — крикнула девчонка, взмахнув черной гривой волос. На ее открытом плече красовалась татуировка в виде розы и дракона. Такая же была у ее парня — они решили скрепить свои отношения с помощью иглы татуировщика.
— Привет, Анчик, — Лера спрыгнула с мотоцикла и обняла старую знакомую. — Я уже сто раз объясняла, я не байкер, как бы заманчиво это не звучало. У этих ребят особый стиль жизни, на который у меня нет ни времени, ни возможности.
— Ой, да ладно тебе, — отмахнулась Аня. — Скромница. Знаем мы, как ты иногда целыми днями за городом гоняешь. Ты уже в курсе что произошло в универе?
— А что? — Лера сделала вид, что ничего не понимает, а между делом добавила, — Привет, Олег.
Парень в ответ помахал рукой, а Аня защебетала:
— Все говорят, что там Иру Глазову убили. А как и кто — никто не знает. Ужас какой, правда?
— Смотря, что подразумевать под «ужасом», — резонно заметила Лера, застегивая цепь на колесе. — Если то, что никто не знает как — так в этом я вижу только положительные стороны. Меньше знаешь, крепче спишь. А если то, что убили — пожалуй, можно согласиться, это совсем невесело.
— Ну ты как всегда, а… — надула губки Аня. — Не скажешь, значит?
— Анчик, ну откуда мне знать? — снисходительно произнесла Лера. — Зачем ты вообще веришь всяким сплетням?