Бенефис и другие юмористические рассказы

— Мистрисс Пеппер! — проговорила дама в ужасе. — О, мистрисс Пеппер!

— Не беспокойтесь, мисс Уинтроп, все в порядке, — возразила та очень спокойно, снова привлекая на свое широкое и поместительное плечо покрасневшее лицо капитана Криппена. — Это мой первый муж, Джем Будд.

— Боже мой! — вскричала мисс Уинтроп в изумлении. — Воплощенный Энок Арден!

— Кто? — осведомился Пеппер с видом вежливого любопытства.

— Энок Арден, — отвечала мисс Уинтроп. — Один из наших великих поэтов [2] написал чудную поэму про одного моряка, который возвращается домой и застает свою жену замужем за другим, но там, в поэме, первый муж удаляется никем не узнанный, чтобы не нарушать их счастья, и умирает от разбитого сердца.

2

"Энок Арден" — поэма английского поэта Альфреда Теннисона (1809–1892).

И она посмотрела на капитана Криппена с таким выражением, точно тот не вполне оправдал ее ожидания.

— Да, — сказал Пеппер, далеко не безутешным тоном, — а теперь мне приходится умирать от разбитого сердца! Ну, что делать, что делать!

— Как это все интересно! — вскричала мисс Уинтроп. — Подождите только немного, я сейчас принесу свой аппарат, и сниму вас вместе, так, как вы теперь!

— О да, пожалуйста, — дружески сказала мистрисс Пеппер.

— Я не хочу, чтобы меня снимали! — проговорил капитан очень сурово.

— Как, даже если я желаю этого, милый? — нежно осведомилась мистрисс Пеппер.

— Даже если бы ты продолжала желать этого всю жизнь, — угрюмо возразил капитан, снова пытаясь отделить свою голову от ее плеча.

— Ну, разве вы не находите, что следует сделать их портрет? — спросила мисс Уинтроп, обращаясь к бывшему лоцману.

— Не вижу в этом ничего дурного, — отвечал тот необдуманно.

— Слышите, что говорит мистер Пеппер? — сказала дама, обращаясь опять к капитану. — Конечно, уж если он не принимает этого так близко к сердцу, то вам и подавно нечего.

— Я поговорю с ним потом, — произнес капитан очень кислым тоном.

— Может быть и правда, лучше сохранить все эта дело пока между нами, — поспешил сказать бывший лоцман, встревоженный выражением лица своего приятеля.

— Ну хорошо, я не буду больше мешать вам, — сказала мисс Уинтроп. — О, посмотрите, как это невежливо с их стороны!

Остальные поспешно обернулись, и успели еще заметить несколько голов, быстро мелькнувших за окном. Капитан Криппен первый прервал молчание.

— Джем! — строго сказала мистрисс Пеппер, не давая ему окончить.

— Капитан Будд! — воскликнула мисс Уинтрои, вся вспыхнув.

Взбешенный капитан вскочил и заходил взад и вперед по комнате. Он посмотрел на бывшего лоцмана, и неудачный заговорщик содрогнулся от его взгляда.

— Не беспокойтесь понапрасну, капитан, — пробормотал он, подмигивая ему с видом, которому тщетно старался придать бодрое и утешительное выражение.

— Я выйду немного пройтись, — сказал капитан, по уходе дочери ректора. — Только, чтобы освежиться.

Мистрисс Пеппер сняла свою шляпу с вешалки около двери и начала надевать ее перед зеркалом.

— Я пойду один, — нервно сказал Криппен, — я хочу поразмыслить немного, обдумать.

— Никогда, Джем, — твердо произнесла мистрисс Пеппер. — Мое место около тебя. Если ты стыдишься того, что люди на тебя смотрят, то я не стыжусь. Я горжусь тобой. Пойдем. Пойдем, покажись им всем, и скажи, кто ты такой. Пока я жива, я не выпущу тебя больше из виду, никогда.

Она начала всхлипывать.

— Ну, что тут делать? — сказал Криппен, оборачиваясь к совершенно озадаченному лоцману.

— Ему-то какое до этого дело? — резко спросила мистрисс Пеппер.

— Ну, нужно же и о нем сколько-нибудь подумать, — сказал капитан, сдерживаясь. — Да и, кроме того, я, право, думаю, что мне лучше будет поступить, как тот человек, в стихах. Дайте мне уйти отсюда и умереть от разбитого сердца. Пожалуй это будет лучше всего.

Мистрис Пеппер взглянула на него пылающими глазами.

— Позвольте мне уйти и умереть от разбитого сердца, — повторил капитан с искренним чувством. — Я предпочитаю это, право, предпочитаю.

Мистрисс Пеппер залилась сердитыми слезами, опять обвила руками его шею, и зарыдала у него на плече. Лоцман, повинуясь отчаянным взглядам приятеля, опустил штору на окне.

— Там собралась целая толпа, — сказал он.

— Пусть их, — любезно ответила жена его. — Они скоро узнают, кто он такой.

Она стояла, держа капитана за руку и время от времени поглаживая ее, и каждый раз, как волнение одолевало ее, опускала голову к нему на жилет. В такие минуты капитан яростно сверкал глазами на бывшего лоцмана, который, будучи от природы довольно слабого характера, не был в состоянии, несмотря на всю свою тревогу, придать своим чертам приличествующую случаю серьезность.

День медленно склонялся к вечеру. Мисс Уинтропп, вообще недолюбливавшая всякие двусмысленные положения, намекнула кое-кому о происшедшем, и несколько посетителей, между прочим, и местный корреспондент какой-то газеты, уже стучались в дверь, но их попросили прийти на следующий день, под довольно правдоподобным предлогом, что так долго разлученная чета желает побыть немного наедине. Все трое сидели молча; бывший лоцман, наморщив брови, тщетно старался разобрать движения губами, которыми капитан порывался ему что-то сказать, каждый раз как представлялась к тому возможность, и значение которых становилось ему несколько понятнее, только когда он подкреплял их угрожающим жестом своего увесистого кулака.

Наконец, мистрисс Пеппер встала и вышла в заднюю комнату приготовить чай. Но так как она оставила дверь открытой, да еще захватила с собой, к тому же, шляпу капитана, то он не мог заключить ничего хорошего из ее временного отсутствия и свирепо обратился к бывшему лоцману.

— Что же теперь делать? — проговорил он яростным шепотом. — Не может это так продолжаться!

— А ведь придется, — прошептал тот в ответ.

— Слушай, ты! — сказал Криппен с угрозой. — Я иду в кухню и все ей объясню. Мне тебя жаль, но я сделал все, что мог. Пойдем и помоги мне объясниться.

Он повернулся к двери, но Пеппер, с силой отчаяния, ухватил его за рукав и удержал.

— Она убьет меня! — прошептал он, задыхаясь.

— Не моя вина, — сказал Криппен, отстраняя его от себя. — Поделом тебе.

— И она скажет всей этой толпе там за окном, — продолжал Пеппер, — и они убьют вас!

Капитан опять опустился на свое место и уставился на него, с лицом, таким же бледным, как и у него.

— Последний поезд отходит в восемь, — поспешно продолжал лоцман. — Это рискованно, но это единственное, что вы можете сделать. Возьмите ее с собой прогуляться по полям, поблизости от вокзала. Оттуда видно подходящий поезд почти за версту. Разочтите хорошенько время и поймайте его; она бегать не может.