Берег мечты
Шрифт:
— Ты так смотришь на меня, — насмешливо начала Роза, — что я лишний раз убедилась, как была права, сказав: не жди меня!
— Да, ты была права, Роза, как всегда права, — не принимая вызова, миролюбиво отозвался Отасилиу, — я встретил любовь своей жизни, как и ты однажды встретишь свою. Ведь ты не любила меня.
В голосе Отасилиу прозвучала невольная обида, страшно возмутившая Розу: это он смеет её упрекать?! Он?! Женившийся! Разбогатевший!
— Ненавижу несправедливость! — бросила она, и рука её привычно сжала кинжал, всегда висевший у неё на поясе.
— О тебе ходят легенды, да ты и сама живая легенда, — буркнул Отасилиу, с раздражением вспомнив брошюрку, которая испортила столько крови ему и его
— Прими благодарность, — язвительно сказал он и протянул Розе конверт. — От Феликса.
— Не приму, — с не меньшей язвительностью заявила она. — Справедливость всегда бескорыстна.
Отасилиу вздохнул и принялся её уговаривать.
— Не теряй понапрасну время! — оборвала его Роза. — Ты не из тех, кто способен меня уговорить!
Отасилиу не забыл, как уговаривал красотку Розу, не дожидаясь свадьбы, начать семейную жизнь, и как она всегда ему отказывала. Редко когда ему удавалось сорвать с её губ поцелуй. Роза всегда была как скала. Нет, теперь ему было совершенно очевидно, что она не любила его. Перед любовью не устоять!
— Эх, Роза, Роза, — только и сказал Отасилиу. — Где тебе знать, что такое любовь…
И столько снисходительности и подспудного пренебрежения прозвучало в его голосе, что Розу захлестнула нестерпимая обида. Это она-то не умеет любить?! А её ненаглядная Сесилия? А Арлете? А её жених Отасилиу, в конце концов?! Розе показалась страшной несправедливостью череда испытаний, выпавших на её долю. Она поступила благородно, не связав своего жениха обещанием, но, он-то, почему оказался таким послушным? Почему не ждал её? Почему не заботился об Арлете? Почему ничего не знает о её сыне?! Эгоист! Себялюбец! Ничтожество! Она отвесила Отасилиу оплеуху — одну, другую, третью… Хлестала Отасилиу не холодная, умеющая владеть собой Роза, закалившаяся в горниле жизненных испытаний, а девчонка, не умевшая справляться с обидами и страстями, может быть, воскресшая в зрелой женщине в последний раз, хлестала наотмашь, без удержу, без жалости. А он уворачивался, кляня себя, что попал в такое дурацкое положение.
Неизвестно, сколько времени продолжалось бы ещё избиение, если бы не Амапола. Она влетела в «Маяк», думая, что застанет чуть ли не любовную сцену, но застала хулиганку, избивавшую её мужа.
— Полиция! На помощь! — закричала Амапола.
Полицейский не замедлил себя ждать, и красавица Роза в очередной раз отправилась за решётку.
Феликс только улыбнулся, когда узнал о неожиданном исходе встречи.
— Ну что ж, теперь Роза Мария будет уж точно мне благодарна, — успокоил он расстроенного Отасилиу и самолично отправился в тюрьму. Феликс потрудился дойти и до камеры, чтобы сообщить узнице, что она свободна.
Увидев перед собой красивую, обаятельную женщину, Феликс почувствовал то особое вдохновение, какое делает мужчину неотразимым. Одним словом, в тюремной камере пробежала та искорка, от которой, бывает, занимаются пожары. Феликс нашёл самые точные, самые нужные слова, и они показались Розе убедительными.
— Признаюсь откровенно, что и мне довелось побывать в тюрьме, — сообщил он, — но я благодарен судьбе за это, потому что, выйдя оттуда, я встретил Адму. С тех пор мы не расстаёмся. Я предлагаю вам не плату, Роза, — жизнь Адмы бесценна, — я прошу вас принять от нас обоих подарок.
Роза согласилась.
— Хорошо, так и быть, — сказала она. — Главное, что я принимаю от вас свободу.
— Если бы я был свободен, то взял бы вас в плен, — не мог удержаться от своеобразного комплимента Феликс.
Он проводил Розу в гостиницу и заплатил за номер.
— Вам нужно как следует отдохнуть, — сказал он. – Мне кажется, что за столь короткое время у вас было слишком много напряжённых моментов.
Лёжа на мягкой кровати, Роза вспомнила предыдущую
ночь, которую провела в развалинах «Казино». Вспомнила и свой разговор с ночной красоткой, которая показалась ей слишком тощей.— Похоже, ты немного зарабатываешь, — сказала ей Роза.
Девушка пожаловалась, что в Порту-дус-Милагрес они зарабатывают только на пляже или в развалинах «Казино». А много ли возьмёшь, если и порядочной кровати нет?
Роза открыла конверт, вынула чек и взглянула на сумму. Она оказалась много больше, чем можно было предположить. И Роза решила, что подарок сделает городу и префекту — откроет большой развлекательный центр на месте обветшавшей гостиницы. Девушки получат приют, горожане — место для приятного отдыха, а Роза сможет без помех, не привлекая к себе внимания, заняться розысками пропавшей сестры и племянника. Кто знает, может, среди девушек весёлой профессии сохранилась какая-нибудь легенда об Арлете, которая поможет Розе напасть на след сестры? Спасибо, сеньор префект, вы сделали Розе настоящий подарок!
Глава 12
Ночь, проведённая, как в романе Агаты Кристи, не помогла найти ни вора, ни украденое. Первой поднялась Ливия, заявив, что смертельно устала, что впереди рабочий день и ей нужно хоть сколько-то часов поспать. Леонтина тут же поддержала её.
— Пошли, Кирина, — обратилась она к служанке, — никто из нас ни секунды не думал, что деньги взяла ты.
Кирина замешкалась, не зная, как ей поступить, потом зевнула и пошла вслед за Леонтиной.
Августа и Освалду продолжали дремать в креслах. Родолфу давным-давно храпел у себя в комнате, ему и в голову не приходило, что в доме ловили вора.
На следующий день Ливия вместо того, чтобы работать, отправилась бродить по городу, на ходу ей лучше думалось, она хотела понять, что же ей делать, как поступить. Всё, что казалось ей таким прочным, рассыпалось в один миг — работа в фирме, дружба с Алешандре. Зато появилось что-то другое: Гума, работа у Феликса, тётя Леонтина… Ливии так хотелось в Рио! Она не сомневалась, что, как только разошлёт своё резюме по разным фирмам, работа непременно найдётся. Вопрос был в деньгах. Взять их было неоткуда. Ливия брела, куда глаза глядят, и ноги сами привели её на причал. Там всегда царило оживление. Рыбаки толпились вокруг грузовика-рефрижератора и что-то горячо обсуждали. Ливия заинтересовалась и подошла поближе. С ней поздоровался Руфину, друг Гумы. А Гума? Где же Гума?
— Привет, Ливия! — тут же услышала она голос, который ей так нравился. Гума подошёл к ней, глаза у него сияли. — Ты даже не представляешь, что у нас творится, — радостно заговорил Гума. — Сегодня я впервые отвёз рыбу в Салвадор, и мы получили в четыре раза больше денег, чем получали от Эриберту. Мы одержали победу! Понимаешь? Теперь мы сами будем продавать рыбу.
Глаза Ливии засияли в ответ. Она была рада за ребят с причала, наконец-то им повезло! Может, и ей повезёт тоже?
— Дело не обошлась без приключений, — продолжал Гума, — Посреди дороги меня остановила налоговая инспекция, а у нас пока ни одной бумаги! Представляешь, что могло быть? Арестовали бы наш товар, и конец всему нашему предприятию. И вдруг…
Ливия слушала, широко раскрыв глаза.
— Инспектор оказался крестником матушки Рикардины, моим приятелем, которого я вдобавок вытащил из воды, когда он тонул. Представляешь? Ясное дело, он меня отпустил.
Ливия радостно рассмеялась. Подошедшая чуть ли не вплотную Эсмералда окинула Ливию ревнивым взглядом. Если бы она могла, то уничтожила бы эту блондиночку!
— Пойдём, Ливия, — предложил Гума, — выпьем сока за успех нашего предприятия!
И они направились к «Звёздному маяку» под ненавистным взглядом Эсмералды.