Беременность напрокат

Отец снял очки и сложил их в нагрудный карман жилета.

— Я ничего не понимаю. Фантастический вариант с подменой ребенка в животе беременной девушки я отметаю сразу.

— Вариант с неверными тестами? — задумалась мама.

— Олена, мы трижды проверили. Давай в четвертый раз, что ли?

— Нет, что ты… Это уже после родов. Да? Вроде срок уже…

— После родов обязательно! — запыхтел в пышные усы отец. — Чтобы исключить вероятность ошибки. Мало ли что…

— Постойте! Я ничего не понимаю! — повысил я голос.

— Мы, знаешь ли, тоже! — расстроилась мама, громко поставив чашку на блюдце. — Мы тоже не понимаем, почему ты водишь нас за нос, обманываешь или просто… Просто скрываешь, что у тебя скоро родится сын. Твой сынишка.

— Но… — возразил я.

Отец протянул мне бумаги и важно заявил.

— Ты это сделал, не отрицай. Не знаю, что за хороводы с таинствами вокруг беременности твоей девушки, и почему ты считаешь, что ребенок не твой, но он твой.

— Алекс, последнее как раз ясно. Юджин сам сказал, что обидел девушку. А мы, девушки, иногда бываем мстительными и крайне обидчивыми в этот уязвимый период… Она могла сказать, что ребенок не от Юджина, и если он обидел ее снова...

— Думаешь, обидел?

— Уверена! Ведь рядом крутилась эта мерзкая…

— Олена, за столом о таком говорить нельзя! — накрыл тонкое запястье мамы отец. — Юджин, тебе есть что сказать? Мы слушаем.

— Мы очень внимательно слушаем, — подчеркнула мама и принялась потягивать чаек, приготовленный по рецепту Оли. — Кстати, вкусный чай.

— Боже…

Я накрыл голову руками. На меня обрушилось понимание, воспоминания хлынули потоком, водопадом, разрушили до основания и воссоздали все четко, ясно, поставив на свои места.

Ле-ка. Лель-ка…

Та самая пугливая и нежная стесняшка!

Моя…

И малыш… Малыш тоже мой. Сынишка!

Глава 44

Глава 44

Юджин

Едва пришел в себя, осознал, не смог усидеть на месте. Хотелось бежать… Бежать к Леле сейчас же.

— Простите. Мне нужно… Важно. Вы тут располагайтесь, как у себя дома!

Я наспех простился с родителями, побежал на выход.

— Юджин, кольцо…

— Цветы! Побольше цветов… Подожди, мы так быстро не успеваем!

Обернувшись, я с удивлением увидел, как родители встали.

— А вы куда?

— Мы тоже хотим. Познакомиться, в конце-то концов! — заявил папа.

— Я вас очень прошу. Подождать немного. Обязательно вас познакомлю немного позднее. Просто сейчас я не уверен, что Оля даже меня слышать захочет, а тут вы…

— Мы — что — мы? Ты нас стесняешься? — ахнула мама.

— Мама, нет! Боже, нет… Просто с Лелькой деликатнее нужно, осторожнее. Я много дров наломал. Не хочу ее спугнуть.

Родители переглянулись.

— У нас есть аргумент, — важно заявил отец и достал коробку. — Такого обручального кольца больше нет ни у кого. Редкое, выкупил на аукционе.

— Вы даже размер не знаете.

— Это ты не знаешь, а мы знаем. Посмотри, какое красивое! Нежное… целое состояние стоит! — начал нахваливать кольцо отец. — У тебя-то кольца нет?

— Вы меня шантажировать хотите, что ли? Я на шантаж не ведусь.

— Так… А слабо? Слабо предложение сделать? — не растерялся отец.

Я не смог удержаться от смеха, поцеловал их по очереди.

— Спасибо, большое спасибо. Но вы сейчас, правда, будете…

— Лишними?!

— Я не говорил слово «лишние», вы сами его назвали, — покачал я пальцем. — Я бы сказал, что впервые признаваться в любви при родителях не совсем уместно.

— Тем более! Вдруг ты снова скажешь что-то не то…

— Так! Надеюсь, это была шутка. Вы остаетесь здесь или внука… увидите только по фото.

— Ах!

— Месяцев через пять! — добавил я совсем жестоко.

— Подлец… — обиделся папа.

— Прошу, немного терпения. Папа, кольцо! — протянул ладонь. — Давайте…

— Шантажист, — протянул мне нехотя и вдруг отдернул руку. — А ты речь приготовил?

— Я придумаю что-то.

— Придумает он. Олена… Речь!

Мама достала из сумочки сложенный вчетверо листок.

— Держи, милый. Речь составил лучший из копирайтеров, в духе самых романтических объяснений в любви…

— Что?! — я уже совсем сердито посмотрел на родителей.

— Мы очень хотим внука, милый, — виновато протянула мама.

— Очень хотим!

— Так, дорогие мама и папа. Я разменял четвертый десяток, я больше десяти лет успешно управляю большой корпорацией, а вы хотите сказать, что я не смогу в любви изъясниться?

— Насчет бизнеса мы даже не спорим, милый. Но мы же понимаем, как некоторые негативные моменты повлияли на твою коммуникацию с девушками, а ты всегда не очень хорошо изъяснялся в чувствах. Помнишь, как ты сказал той девочке, что у нее лицо красивое и круглое, как кусок сыра, и она на тебя вылила банку черной краски…

— Мне было пять, мама. Все, довольно! Речь… Брать не стану. Тем более, слова, идущие от сердца, лучше всяких заготовленных речей.

— А вот с этим я согласен! — закивал папа.

— Кто бы сомневался, что ты согласишься… Помню я, как ты кряхтел и потел от чистого сердца, когда просил моей руки.

— К счастью, у меня есть то, что вас развлечет. Попросите прислугу разгрузить мое авто, плюс игрушки стоят не разобранными. Займитесь созданием уюта, — предложил я.

— Уют — это мы можем… Алекс, помнишь, какую мы чудесную детскую сделали Юджину…

— О да. Славная! Мы же еще не выкинули те игрушки?

— Коллекционные? Шутишь, что ли?

— Тогда почему мы их не взяли?

— Ты же меня торопил…

***

Так, родителей я успешно отправил заниматься делами, а сам помчал в больницу.

Уже у палаты взвыл: гребаные цветы! Я забыл про цветы…

Что за идиот!

Так… Назад не поверну, у меня вся душа пылала от желания признаться и увидеть Лельку свою, пузатенькую. Смешная такая, милая, невыносимо сладкая…

Из палаты доносились голоса.