Берия без лжи. Кто должен каяться?

В феврале 1949 года Сталин сделал свой ход. ЦК ВКП(б) приняло постановление «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) т. Кузнецова А.А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М.И. и Попкова П.С.». Все трое были освобождены от занимаемых должностей. Та же участь постигла председателя Госплана Н. Вознесенского. И Кузнецов, и Вознесенский после смерти Жданова считались фаворитами Сталина.

Против группы была применена самая действенная сила. Наряду со старой гвардией в лице Маленкова, Хрущева и Шкирятова в борьбу включился и Абакумов, что еще раз указывает на то, что МГБ стояло выше МВД.

Следствие очень быстро «выявило» преступников, и дело закончилось так, как и ожидалось. Все «заговорщики» были признаны виновными, часть из них была расстреляна, часть арестована.

Нужно обратить внимание на одну интересную деталь, связанную с данным делом – ход процесса не освещался в прессе, что довольно-таки нетипично для сталинских репрессий, и скорее всего этот факт указывает, что целью процесса вовсе не было запугивание масс новыми репрессиями. Здесь мы имеем дело с чисто политической борьбой.

Настало время остановиться на роли Берии в данном деле: где тут можно обнаружить его след? Какова его роль в фабрикации дела?

Все, кто ищет ответа на этот вопрос, имеют один ответ: прямых доказательств вины Берии в этом деле нет, но…

Если продолжить мысль, фразу можно окончить следующим образом: кто, как не Берия? Зачем искать козла отпущения, когда у нас под рукой есть садист и палач, на которого можно свалить любое преступление, и искать ответа, так это или нет, никто не будет?

Даже неутомимый фантазер Антонов-Овсеенко не имеет собственной версии роли Берии в этом деле и старается ограничиться общими фразами, или, по крайней мере, ссылается на «непререкаемый» авторитет Хрущева.

Когда он касается факта смерти Жданова, делает такое полузаключение: «Не будем удивляться, если когда-нибудь станет известно, что и к этому акту Берия руку приложил». Такому доказательству позавидовал бы даже Вышинский.

В целом по ленинградскому делу «историк» ссылается на Хрущева, который через 8 лет со дня процесса изрек такую мудрость: «Повышение Вознесенского и Кузнецова встревожило Берия… – …именно Берия предложил Сталину, что он, Берия, со своими сообщниками сфабрикует против них материалы в форме заявлений и анонимных писем».

На этом фантазия Антонова-Овсеенко по вопросу участия Берии в «разоблачении» «ленинградцев» иссякла. Сам он не очень-то и задумывался, насколько слова великого кукурузного вождя были правдой, и не дознавался у него, кем же были эти сообщники, готовые на грязное дело. Неужели Курчатов или Харитон, ведь Берия в это время руководил атомным проектом, и с МВД или МГБ у него были касательства лишь по вопросам, связанным с новым оружием. Сам Антонов-Овсеенко признается, что после того, как Жданов стал вторым человеком в стране, произошла чистка органов МВД и МГБ, в которых Берия участия не принимал.

Хотя, скорее всего, мы слишком многого требуем от такого «авторитета» в истории, каким является сын невинно осужденного известного революционера. Думать и делать логические заключения – это не для него. Его жанр историческая фантастика.

Более серьезный биограф Берии, Николай Рубин, для решения этой проблемы советует нам сложный путь. Он исходит именно из того принципа, о котором мы говорили выше: кому выгодно? Правда, этот принцип дает нам лишь односторонний ответ, но раз уж все считают его полноценным доказательством, было бы нелишне, рассмотреть данный вопрос именно с этого ракурса.

Вот как оценивает «Ленинградское дело» и роль Берии в его фальсификации Рубин: «Разумеется, ничего антипартийного в Ленинградской ярмарке не было…»

Во-первых, трудно согласиться даже в этом вопросе. Возможно, в ярмарке не было ничего преступного, но антипартийной она точно была исходя из вышеперечисленных причин. Продолжение текста понять гораздо труднее: «Здесь видна рука опытного интригана, которым мог быть Берия или Маленков. Возможно, и кто-то другой, но это менее вероятно».

Такое заключение не очень-то украшает биографа. Выходит, Берия под подозрением только потому, что он опытный интриган, хотя для того, чтобы признать человека интриганом, к тому же опытным, наоборот, нужно привести конкретный пример (лучше примеры), на основании которого будет не зазорно сделать такой вывод. Н. Рубин сам же обесценивает столь сложный силлогизм следующими словами:

«Не исключено, что идея удара по «ленинградцам» принадлежала самому вождю, и прежде часто менявшему круг своих любимцев».

Это уже чересчур. Список подозреваемых у Рубина слишком разросся, и под обвинение может попасть любой человек, само же заключение основано лишь на домысле. По этому делу фамилия Берии даже не всплывала. По части МГБ ею занимался Абакумов, по партийной же части Маленков. Но поскольку имя Маленкова ассоциируется с именем Берии, последнему и попала рикошетом пуля от соратника. Хотя ненадолго отложим этот вопрос.

Несмотря на поверхностное рассмотрение этого дела, Рубин старается установить, кто же был заинтересован в том результате, который последовал за «Ленинградским делом»:

«Это преступление сталинского режима окончательно сделало Берию, Маленкова и Хрущева наиболее близкими к вождю людьми. Заметьте, речь идет о трех людях! Но многие исследователи, согласно традициям мифа о Берии, почему-то считают именно его конструктором «ленинградского дела» и главным палачом».

Как видим, Рубин «оправдывает» Берию, но данное оправдание не что иное, как перераспределение вины на нескольких человек.

Принять данную мысль невозможно, поскольку она безосновательна. Не знаю, как Маленков и Хрущев, но вот о вознесении на пьедестал сталинского доверия Берии не может быть и речи. Для этого достаточно вспомнить о другом деле, которое разразится через короткий промежуток времени. Это «Мингрельское дело», которое было направлено именно против Берии.

Кроме того, довод Рубина, что от данного дела выиграли три человека, сделан очень поспешно. От этого дела выиграла вся старая гвардия. То, что Молотов, Микоян и Ворошилов не были в фаворе у вождя, вовсе не значит, что возвышение «ленинградцев» их не беспокоило.

Нет уж, если исходить из результатов, нужно признать, что вся «старая гвардия» вздохнула с облегчением после устранения опасных конкурентов. Кроме того, Рубин забывает еще об одной важной фигуре – Абакумове. Почему-то интересы данного чиновника ему не кажутся серьезными. Как уже отметили, Абакумов был довольно независимой фигурой, и ему тоже не очень нравилось, как заправляли на его кухне Жданов с «ленинградцами». После устранения назойливых соперников у Абакумова появлялось больше шансов стать единственным фаворитом Сталина.