Беркут
Шрифт:
Эльф уложил серп и спешно поднялся на ноги. Он не хотел быть грубым, но все же прервал собеседницу взволнованным возгласом.
— Не извиняйся!.. И объясняться тоже не нужно. Ты же пришла, так что…
Никогда в жизни Грим не ощущал столь глубокой нехватки слов. В детстве он читал не меньше других, однако сейчас все фразы и выражения будто испарились из головы, как испаряется камень под огнем виверны.
— В общем, рад, что ты зашла, спасибо.
Девушка тепло улыбнулась и оглядела сложенный инструмент.
— У тебя… нет планов на день? Если ты закончил, может, немного пройдемся?
Грим на
— Я сегодня свободен как демон, так что с удовольствием приму твое предложение, — эльф старался скрыть воодушевление от чудесной неожиданности, хотя удавалось это прескверно. Впрочем, именно проглядывающая улыбка и живой блеск в глазах заставляли его спутницу улыбнуться вместе с ним.
Нилья пошла чуть впереди Грима к главной площади, по окраине которой росли деревья. Одни из немногих за пределами теплиц. Даже без листьев в пока еще раннюю весну они не утратили своего изящества. Их стволы будто плавно текли ввысь, то в одну, то в другую сторону, иногда создавая завораживающие узоры. И все это — посреди бледного, немого и тусклого города.
Путь отнял некоторое время, и большую его часть занимал праздный обмен фразами, чтобы заполнить неловкое молчание.
— Знаешь, когда я тут бываю, мне странно видеть эти растения такими. Порой кажется, что они похожи на нас — усохшие, понурые, но все равно живые… — дойдя до площади, Нилья снова взяла на себя инициативу, в то время как Грим шел чуть позади и не осмеливался завести беседу.
На мгновение он подумал, что речь о нем самом и эльфийке, а после секундной задержки понимание все же настилго его.
— Не говори так. Они только сейчас выглядят тоскливо. Летом, особенно под вечер, вид просто шикарный, — вдруг Грим задумался, почему девушка сама об этом не вспомнила, — Ты же видела их в цвету?
Уводя взгляд в сторону, Нилья остановилась у одного из деревьев и коснулась тощими, но изящными пальцами его коры.
— Видела. Но наверное, вечерами они правда лучше. Мне не выдалось бывать тут перед закатом, я часто работаю до ночи… когда получается найти возможность.
Конечно, так изматывать себя — неправильно, она знала. И все же это похоже на порочный круг: стоит лишь раз упустить момент, и деньги заканчиваются. Приходится уставать на длительных сменах, затем отдыхать, после чего монеты вновь утекают сквозь пальцы… И все по новой.
— Ну… — Грим почесал затылок, пытаясь подобрать слова, — Может тогда, как выдастся день летом, сходим и посмотрим? Вечером.
Нилья обернулась и подошла к юноше чуть поближе, смотря на него своими лазурными глазами. Решительно, но все равно тоскливо проговорила.
— Не летом. Обещай, что осенью.
Парень вскинул брови в удивлении, когда услышал отказ… И быстро понял, в чем смысл обращенной к нему просьбы.
— Обещаю. Цветы еще не опадут, так что можно и попозже…
Срок наказания Грима закончится через шесть месяцев, ближе к середине месяца фетраль рождения осени, аккурат до начала листопада. Нилья не просила Грима вернуться, как его мать. И тем не менее обещание, которое он только-только дал, она хотела получить с него во что бы то ни
стало.— Грим… спасибо тебе еще раз. Благодаря тебе я хотя бы знаю, что не всем в этом городе безразлична моя судьба. Конечно, не стоило делать именно так… но если ты вернешься, то я смогу честно сказать, что рада этому.
Юноша ощущал, как в ушах начинает стучать сердце, а внутри все сжимается и трепещет. Стоя сейчас рядом с эльфийкой он мог признаться хотя бы себе в том, зачем поступил таким образом, и пытался найти смелость сделать это вслух.
Как вдруг резко вспомнил то, о чем едва не забыл напрочь. На его лице отразились ужас и стыд за одно мгновение, и Нилья тут же забеспокоилась.
— Все в порядке? Ты…
— Прости, пожалуйста, я совсем забыл, ко мне же еще придут отец с сестрой! Если они не застанут меня, то…
Не дав Гриму продолжить, девушка, что была на половину головы ниже спутника, заключила его в свои объятья.
— Я все понимаю. Беги скорее, мы и так прошлись достаточно далеко.
Самому юноше не хотелось уходить. Если бы он мог еще хоть на минуту задержаться, зная, что не расстроит при этом отца и сестру, он бы так сделал.
И все же пришла пора прощания. Он обнял Нилью в ответ, задержав ее в руках на несколько мгновений, а затем разорвал объятия. Грим уже почти направился обратно в лагерь, как вдруг эльфийка резко поднялась к его щеке, оставив на ней короткий поцелуй — и тут же сбежала в первый попавшийся переулок. Эльф чуть потер ладонью место, которого только что коснулись нежные губы девушки. Он не мог и не хотел сдержать счастливую улыбку, и с ней же встретился с семьей. Благо, ждали они осужденного недолго.
— Грим! Ты дурак, почему ты не тут был? — бросившись обнимать старшего братца, Байя уткнулась лицом ему в живот.
Погладив малышку по малиновым волосам, парень извинился.
— Прости-прости, братик правда дурачок. Спасибо тебе огромное, что дождалась меня, — поцеловав сестру в макушку, эльф встретился взглядом с отцом, отчего не сразу заметил небольшого гостя на своем плече.
Дерек, видимо, смекнул, что с сыном произошло нечто хорошее — а потому отнесся к его отсутствию с пониманием.
— Привет, пап. Извини, я тут…
— Ничего. Вижу, ты не унываешь.
Смущенно почесав голову, Грим не нашелся, что ответить — все же он до сих пор ходил с улыбкой до ушей, и счастью его не было предела.
— Можно и так сказать, да. Рад, что вы пришли.
— Еще бы я не пришел. Того и гляди, ты бы потерялся в городе, не скажи мама тебе о нашем визите. Я, кстати, встретил ее, пока мы сменялись в карауле, — многозначительно приподняв брови на лице едко-зеленого цвета, Дерек давал сыну понять, что догадывается, почему тот опоздал.
Снова не зная, как оправдать себя, юноша лишь пожал плечами. От такого движения очаровательная бабочка вспорхнула с него и вновь приземлилась, заставляя маленькую эльфийку восторженно показывать на нее пальцем, а Грима стать более аккуратным, дабы не спугнуть чудесное создание природы.
Стараясь соскочить с щекотливой темы, что поднял отец, он обратился к сестре.
— Так, Байя, иди сюда, — он выхватил сестру в объятия, а затем развернул невинным личиком к себе, — Мы полгода будем редко видеться. Только это не повод шалить дома и не слушаться родителей, договорились?