Берсерк: Против всех

Боль в боку давала о себе знать, но я старался не выдавать её внешне. Прихрамывая, я направился к выходу, и решетка передо мной поднялась, позволяя подняться на трибуны. В глазах уже всё плыло, и кружилась голова, но собрав всю волю в кулак, я заставил себя стоять на ногах.

Я прошел мимо оцепеневших землян и направился к Строгу. Подойдя к тому вплотную, я посмотрел ему в глаза и бросил свои мечи перед ним.

— Объявляй, — процедил я сквозь зубы.

К моему удивлению, лицо наставника не выражало раздражения или ненависти. Скорее задумчивость.

Тем не менее, глядя мне в глаза, он во всеуслышание заявил:

— Победа в турнире достается школе силы! Деменс одерживает верх в этом противостоянии.

Едва держась на ногах, я развернулся и, шатаясь, направился к выходу. Да, я сейчас подохну, но не доставлю вам удовольствия полюбоваться этим процессом.

Вот только сделав пару шагов, я почувствовал, как земля уходит из-под ног, и я теряю сознание.

Наверное, не смотря на все свои грехи, я попал в рай. И если бы он существовал, для меня он бы выглядел именно так.

Мы лежали с ней на кровати и, улыбаясь, смотрели друг другу в глаза. Я любил её широкую открытую улыбку, а она говорила, что ей нравится моя ехидная односторонняя ухмылка. Хотя ухмылялся я так, лишь потому, что считал свою полную улыбку стремной.

Я вновь мог быть с ней рядом и касаться её волос. И даже обнять так, как раньше.

Но рай в один миг сменился адом, когда на её лице вдруг отразился звериный оскал, а в её руке появился нож, сейчас торчащий из моего живота.

Я в ужасе вскрикнул и открыл глаза на больничной койке.

— Тише-тише-тише! Всё нормально! Всё в порядке! Просто твоё тело запомнило рану и еще не осознало, что оно здоровое.

Рядом со мной сидела Аска.

Я ничего ей не ответил и просто плюхнулся на подушку, прислушиваясь к ощущениям. Действительно ничего не болело. Я медленно осмотрел свои руки, а потом и весь торс. Ран не было. Однако, если шрамы действительно украшают мужчину, я бы мог претендовать на звание мистера вселенная. Или как там самые красивые красавчики называются?

Я повернул голову в сторону глядящей на меня озабоченно девушки и спросил:

— Что произошло? Почему я жив?

Та пожала плечами:

— Потому что тебя вылечили, суицидник хренов. Опять, — тяжело вздохнула Аска. — Когда ты ляпнулся оземь, появился верховный дядька Маркал. И, похоже, что ему очень не понравилось всё происходящее. Мадам Аурелии ничего не оставалось, кроме как забрать тебя в лазарет и исцелить. Но из-за истощения ты провалялся всю ночь.

— А тебя, стало быть, назначили за мной присматривать?

— Ну а кого же еще? Все остальные тебя боятся.

— А ты?

— Что я?

— Не боишься?

— Нет, — пожала плечами девушка.

— Почему?

Аска задумалась, опустив взгляд:

— За каждым великим гневом скрывается великая боль. А лечить боль — это моя работа.

Я вновь откинулся на кровати и начал вспоминать события прошедшего дня. То, что я творил, сейчас пугало даже меня. В памяти вновь вcпыхнули те ненависть, гнев… и отчаяние. Аска права. Гнев — брат ненависти и сын боли. Однако вернись я на день раньше, поступил бы я так же? Без раздумий.

— Как там Гела? — решил я узнать о лекарке, что была в паре с Балу.

Аска замялась и испуганно заозиралась, после чего ответила полушепотом:

— Её забрали.

— В смысле?

— После боя она была сама не своя. Ты напугал её до чертиков, и она сказала, что никогда больше не будет сражаться. С этим она пошла к Аурелии. Они очень долго говорили у неё в кабинете. А сегодня утром Гелу увели стражи. Мадам Аурелия говорит, что её перераспределят в гражданский госпиталь, но…

— Что но?

— Не нравится мне всё это. Плохое предчувствие.

Я напрягся. Однажды уже предчувствия Аски спасли мне жизнь, и теперь мне кажется, что стоит к ним прислушиваться.

— Кстати. Спасибо, — неуверенно вымолвил я. — За зелья. Если бы не они…

— Пожалуйста. Но они помогли лишь отчасти. Основную работу сделала твоя стойкость.

— Ты о чем?

— Ты давно ауру свою смотрел? У тебя выносливости сейчас, как у коня. Или у быка? Не знаю. Не особо в животных разбираюсь.

Я поднял руку и взглянул на дымку, окружающую моё тело. К моему удивлению, сейчас там очень четко выделялся коричневый спектр. Сила тоже подросла, но не столь заметно. А вот интеллект как будто упал. Либо мне всё-таки отбили последние мозги, либо он стал казаться чуть слабее из-за роста других характеристик.

От чего поднялась выносливость, я не особо понимал. Возможно, от сверхнагрузок, упавших на мое тело во время турнира?

Внезапно наш разговор прервал звук колокола. И означал он лишь одно.

— Прорыв тварей! — воскликнула девушка. — За мной! Твое снаряжение здесь!

Я подорвался с кровати, поспешно натягивая уже сплошь дырявые штаны. К сожалению, ручьи моей крови испортили выданные мне изначально сапоги, и мне бы пришлось бегать босиком, если бы я не заметил стоящие рядом новенькие кожаные говнодавы.

Судорожно перебирая какие-то склянки в шкафах, Аска заметила мою оторопь и пояснила:

— Строг принёс. Награда за победу в турнире. Там еще перчатки лежат. Они должны были достаться твоему напарнику, но… сам понимаешь.

Меня вновь пронзил укол сожаления, но я не стал терять время и нырнул в обновки. Сапоги явно подогнали под мою ногу, ведь сидели они, как вторая кожа.

«Оракул. Справка по артефакту», — подумал я и получил ответ.

[Сапоги выдающихся прыжков.] Редкое. Позволяют владельцу совершать усиленные прыжки и получать меньше урона от падения с высоты. Действие артефакта усиливается с возрастанием характеристики ловкости.

Недурно. Наверное, что-то подобное носил Каспер. Песок ему стекловатой.

Я также надел беспалые кожаные перчатки, и оракул выдал справку по ним.

[Перчатки амбидекстра]. Необычное. Корректируют работу полушарий мозга, позволяя одинаково функционировать правой и левой стороне тела.

Артефакты явно были заточены под какого-то ловкача. А значит, кто-то изначально делал ставку на эту школу. Перчатки, наверное, должны были достаться Касперу, а вот сапоги его напарнику. Но не срослось.