Берсеркер - Безжалостный убийца (Берсеркер - 12)

– Ах, Ник... Я не хочу запираться от вас. Я думаю...
– Что?

– Я думаю, что мне хочется запереть вас здесь.

– Женни - Хоксмур распахнул объятия, но Женевьева ловко уклонилась.

– Но я понимаю, что это невозможно. До тех пор, пока мы будем оставаться всего лишь призраками, - невозможно. Вы должны выйти во внешний мир и выполнить мою просьбу. Ведь вы же сделаете это, правда, Ник?

– Я клянусь... клянусь теми силами, что запрограммировали меня, что я найду или создам для вас такое тело, какое вы пожелаете! А до тех пор, если вам не нравится мое аббатство, только скажите, и я сотру все эти готические камни в порошок, лишь бы доставить вам удовольствие.

Казалось, если Женевьева несколько смягчилась.

– Разрушить ваше аббатство? О, Николас, после всего что вы для меня сделали, это было бы жуткой неблагодарностью с моей стороны - разрушить место, которое вы так любите. Даже если оно существует лишь в воображении.
– Женни ненадолго умолкла.
– Пожалуйста, скажите, где мы сейчас находимся? Я имею в виду - на самом деле.

Тот факт, что Женни все еще продолжала считать настоящим лишь внешний мир, приводил Ника в глубокое уныние.

– Скажите же мне, Никки.

– Ну, местонахождение электронных плат, в которых мы размещаемся, не изменилось. Мы по-прежнему находимся на биостанции. На самом деле, как вы говорите.

– А почему вы так расстроились? Должно быть, я что-то не то сказала.

– Потому, что вы сказали "где мы находимся на самом деле". Ведь если на самом деле мое аббатство не существует, значит, не существую и я - и вы. И вы, и я, и аббатство - все мы - явления одного порядка. Мы существуем.

– Да, я понимаю. Тем больше причин как можно быстрее раздобыть для нас тела. Я понимаю, Николас, я слишком часто повторяюсь. На самом деле я не сомневаюсь, что вы сделаете все наилучшим образом. Любовь моя...

Нику хотелось как можно больше времени проводить с Женни. Но сейчас он мог позволить себе лишь краткие визиты, длящиеся не больше доли секунды по корабельному времени. И, кроме того, Хоксмур беспокоился, что у Дирака могут быть какие-то неизвестные самому Нику способы контролировать его. Если он будет слишком часто отсутствовать, примется избегать общества Дирака и других людей и отвлекаться от своих основных обязанностей, это вызовет подозрения.

Ввиду неослабевающей угрозы со стороны берсеркера долг продолжал властно повелевать Хоксмуром. События, происходящие в этом загадочном внешнем мире плоти и металла, по-прежнему продолжали угрожать существованию Женевьевы, да и его собственному. А влиять на внешний мир изнутри компьютера можно было лишь косвенно.

Время от времени Хоксмур снова вспоминал о загадочном тоне послания, которое Фрэнк Маркус передал перед самой смертью. Нику определенно не хватало Фрэнка, несмотря на неприязненное отношение полковника к мыслящим программам.

Ник уже подумал: а не поделиться ли с Женни своими мыслями по поводу этого странного последнего сообщения? Но потом он решил, что это, возможно, будет ей неинтересно.

Да, Хоксмуру не хватало Фрэнка, но его чувства по отношению к премьеру сейчас претерпевали значительные изменения... Похоже, достаточно предать человека, чтобы начать относиться к нему как к заклятому врагу, даже если у тебя и нет логических причин его ненавидеть. Ник признался себе, что предпочел бы увидеть своего создателя и начальника мертвым.

Процесс измены и мятежа, начавшийся с мелкого неповиновения, постепенно изменял моральные нормы Хоксмура, и, как понял Ник, этот процесс понемногу двигался к своему логическому завершению.

Интересно - берсеркеры в тот момент, когда избавились от своих создателей, тоже испытали подобное... превращение?

Во время своей жизни во плоти леди Женевьева, подобно многим другим женщинам, обладала очень малым сексуальным опытом. Культура, к которой она принадлежала по рождению и воспитанию, ценила девственность выше брака. Но какими бы малыми ни были ее познания в сфере секса, Женни, несомненно, все равно была в этом намного опытнее Ника.

И все же Женни чувствовала, что когда они действительно захотят быть вместе - если захотят, - то ведущим станет все же Ник. Как это странно...

Время от времени леди Женевьева снова начинала беспокоиться о своем ребенке - то есть о своем проторебенке. Это мучительное ощущение потери преследовало Женни с момента ее первого пробуждения в аббатстве, хотя большую часть времени оно было приглушенным.

"И неожиданно оказалось, что эти несколько клеток внутри пробирки стали более реальны и близки к человеку, чем я. Чем я когда-либо стану снова... О боже, я должна, должна снова получить тело!"

"...до тех пор, пока не разлучит вас смерть".

Ник не поручился бы, что эта фраза действительно была произнесена во время венчания аристократической пары, но откуда-то она к нему привязалась. Хоксмур обдумывал эту фразу в моменты наибольшего уныния. Выходит, что смерть незримо присутствует при любом соларианском венчании и становится частью любых взаимоотношений?

Ник пытался обсудить это с Женни, но у нее не хватало терпения выслушивать такие философские тонкости. Все ее мысли и желания по-прежнему были сосредоточены на возвращении к тому состоянию, которое она считала настоящей жизнью.

Но Хоксмур был не в силах так легко отмахнуться от одного из величайших вопросов, когда-либо стоявших перед людьми. Действительно ли то преобразование, которое произошло с Женевьевой на борту курьерского корабля и в медотсеке "Крапивника", являлось смертью?

Можно ли считать, что он, Ник, спас Женевьеве жизнь, или все же нельзя? И следует ли из этих событий вывод, что теперь Женни не является женой Дирака?

Несмотря на все усилия Ника сделать ее пребывание в аббатстве как можно более приятным и убедить ее в преимуществах оптэлектронной жизни в целом, возражения леди против ее нынешнего способа существования - и, возможно, против некоторых планов Ника - бурно усиливались. Женни боялась навсегда остаться в таком положении, и страх ее был столь велик, что Хоксмур начал опасаться за ее психическое здоровье. Через некоторое время после показа первых образцов Хоксмур решил, что лучше будет защитить Женни от этих потрясений и на некоторое время погрузить ее в глубокий сон.

Как обычно, он проделал это без предупреждения. Недавно Женни в разговоре упомянула, что теперь она боится спать - боится, что Ник каким-то образом подведет или предаст ее в тот момент, когда она все равно что вовсе не существует, и, значит, она никогда больше не обретет плоть.

Хоксмур, хотя у него еще не было достаточного опыта, удерживал избирательный контроль над воспоминаниями леди. Он решил попытаться, если дела пойдут неудачно, стереть все, что Женевьева узнала с момента превращения в компьютерную программу, и начать заново с той же самой точки.

Если он пойдет на это, Женни просто заново начнет жизнь, неожиданно очнувшись во дворе средневекового монастыря. Залитый солнечным светом двор, трава, музыка... Эти ощущения будут для Женни свежими и незнакомыми. Она будет слушать песню менестреля словно в первый раз. Возможно, на этот раз ему удастся сделать менестреля более красивым.

Но проблема в том, что для него самого эти ощущения уже не будут свежими и новыми. Если, конечно, он не решит стереть также некоторую часть и своих собственных воспоминаний. Но это уже напоминает бродящее по кругу безумие.