Беру тебя в долг
Шрифт:
***
Вылетел, а там эта толпа любопытных. Короля такое зло взяло. Внутри все еще клокотало то дикое, что девчонка в нем раздразнила. Но постепенно в голову стало просачиваться понимание того, о чем она ему рассказала.
Получалось, что его низвели до…???
У него просто не было слов описать свое состояние. Что угодно он готов был услышать, только не то, что у него за спиной происходит торговля живым товаром. И он, получается, к этому причастен. Его просто ела досада.
Да плевать он хотел! Пусть бы его лорды продавали своих
И тут ему попалась на глаза смотрительница отбора матрес Фоурм. Стояла, испуганно шепталась о чем-то со старым мерзавцем Малгитом. Эти двое были довольно далеко от шатра. Но Родхар сам не понял, как вдруг оказался рядом.
– Ваше величество, – присела перед ним в поклоне эта карга.
Он рыкнул:
– Прочь.
Ею он собирался заняться после. Сначала Малгит.
Старый барон попытался было испуганно попятиться от него, но Родхар был быстрее. Он просто схватил его за грудки и яростно тряхнул. А потом заорал в лицо:
– Только посмей на ней жениться!
– М… мммм… – попытался что-то промямлить тот.
– Что?! – Родхар наконец ослабил хватку.
А тот, почувствовав небольшое облегчение, выдал:
– Но если девушка согласна, ее опекун тоже, почему же нет, сир?
В глазах горело старческое упрямство, страх, глубоко запрятанный мужской интерес и жадность. Ну да, он же заплатил за нее. Урод!
Кровь ударила королю в голову, он тряхнул его снова, выплевывая слова в лицо:
– Только посмей на ней жениться, и я сгною тебя за измену! Сдохнешь в кандалах, понял?!
И снова тряс его, пока тот не пошел на попятный и не заскулил:
– Я понял, сир. Понял. Понял. Сир!
Большого труда стоило Родхару разжать руки, но отпустил.
Теперь эта старая сводня, матрес Фоурм. Огляделся, ища взглядом. Где она? Смотрительницы нигде не было видно, да и вообще вокруг короля образовалось пустое пространство. Родхар кликнул стражу:
– Найти мне матрес Фоурм и привести сюда.
Стражники бросились исполнять приказание, а он взял первый попавшийся стул и уселся на него, нервно притопывая ногой. Его придворные сгрудились в отдалении и оттуда настороженно поглядывали. Охота давно уже перестала быть развлечением. И все, что тут происходило, пахло грозой. Но уехать никто не мог, потому что король не давал разрешения. Плевать.
Лекарь подошел, в очередной раз пытаясь уговорить его:
– Ваше величество, надо перевязать раны…
– Плевать! – рыкнул он.
Лекарь испарился. А стража наконец нашла матрес Фоурм. Родхар повел шеей и поднял на нее взгляд. Женщина силилась держаться, но видно было, что ее всю трясет.
– Матрес Елена Фоурм. Только ради того, что вы когда-то были фрейлиной моей матери… – начал он.
А та уже поняла, стала заламывать руки.
– Сир, ваше величество, я ни в чем не виновата! Я не знаю, что вам про меня рассказали?! Это все клевета!
– Чтобы я вас больше не видел при дворе, – медленно проговорил он.
И вот тут она заголосила по-настоящему:
– Ваше величество! Я все скажу! Все! Только дайте мне оправдаться… Сир!
Он мотнул головой страже:
–
Убрать. Под замок, пока все не расскажет.Потом еще некоторое время сидел, успокаивая дыхание.
И только после этого снова пошел в шатер.
глава 15
Когда Мара осталась одна, в первую секунду она еще как-то держалась на выплеске эмоций. Как срезанный косой цветок, который доли секунды держится на стебельке. Потом все рухнуло, словно из нее выпустили воздух.
Как будто этот мужчина давал ей силы бороться, а без него…
Она огляделась в шатре и на секунду зажмурила глаза, потому что стала все четче обозначаться реальность. Что теперь с ней будет? Неужели она действительно согласилась выйти замуж за того старого барона?
Вспомнился дядя Меркель. Его отношение, слова:
«Отбор – это шанс. Если повезет, устроишься при дворе. А нет… Кто-нибудь да на тебя позарится».
Спешка, с которой он торопился сбыть ее с рук.
«Ничего лишнего с собой не бери. Кое-какую одежду купим тебе по дороге, чтобы не была оборванкой. На первое время хватит, а дальше пусть думает тот, кто на тебя позарится».
Ну вот. Позарился.
Мара мрачно усмехнулась, силясь встать. Прострелило руку, смех отдался болью в ушибленном боку. Мара понимала, что настоящая боль придет потом. И болеть у нее будет сердце. А сейчас надо просто найти в себе силы и выйти из шатра. Но ей было трудно заставить себя сделать это. Потому что тонкие тканевые стенки – последнее убежище, за которым на нее обрушится разом все.
А снаружи доносился шум. Слышно было, как король гневно распекал кого-то. Но далеко, слов не разобрать. Хотелось втянуть голову в плечи. Мара сидела, покачиваясь, на огромном, покрытом шкурами ложе и собиралась с силами.
Вот сейчас. Еще немного, и она встанет и выйдет из этого шатра. Сейчас.
Не успела.
Раздались шаги у входа, резко взлетел кусок ткани, закрывавший вход, в шатер вошел король. Мара вскинула голову и сжалась, а он подался навстречу. На секунду они замерли, впившись друг в друга взглядами. Странное это было мгновение, казалось, сейчас изменится что-то и станет все хорошо.
И тут он сказал с каким-то злым пренебрежением:
– Барон на тебе не женится.
Как будто швырнул ее в омут и пристально отслеживал, как она будет барахтаться. В первый момент, конечно, был шок. Осмысление того, что за этот час ее мир перевернулся уже дважды.
Честно? Мара даже не знала, что в данной ситуации было правильно – расстраиваться или радоваться, что она не выйдет за старого барона. Зато наваливалось осознание будущего, которое ее ждет.
– Ну, что ж, я… – начала Мара.
Мужчина зло ухмыльнулся, делая шаг в ее сторону. Сокращая пространство, заставляя ее чувствовать себя маленькой и беззащитной. Огромный страшный волк, он попросту загонял ее, как дичь на охоте. Стало дико обидно за собственную глупость. А потом она вдруг перестала ощущать боль от ушибов и как-то сами собой развернулись плечи. Теперь ей действительно терять было нечего.