Беседы о вирусах

Через несколько лет Копровский добился стойкой аттенуации вирусов всех трех типов. В 1954 году ему удалось привить небольшие группы детей ослабленными вирусами второго и первого типов. Кроме того, несколь­ко детей, которых привили в 1951 году, по-прежнему сохраняли высокий уровень антител. Это свидетельство­вало в пользу живой вакцины и вселяло надежу на длительный многолетний иммунитет, тогда как после приема убитой вакцины он исчезал уже через два года.

Самым важным преимуществом живой вакцины перед убитой была способность создавать высокую устойчивость кишечного канала к повторному введению ослабленного вируса. Копровский давал вакцину пер­вого типа детям, а затем через два-три месяца снова вводил им вакцинный вирус. Он не приживлялся, что свидетельствовало о полной защищенности клеток ки­шечника привитых детей. Следовательно, массовое при­менение живой вакцины могло решить кардинальную за­дачу: создать такие условия, когда дикие вирусы не най­дут ни одного человека, в кишечнике которого они смогут размножаться. Это бы привело к полному исчез­новению полиомиелита.

В эти же годы Кокс и часть его сотрудников шли своим путем, пытались ослабить вирусы полиомиелита, выращивая их на куриных эмбрионах. Кокс считал, что вирусы полиомиелита, как и многие другие агенты, с ко­торыми он работал прежде, должны обязательно приоб­рести способность хорошо размножаться в курином эмбрионе. В этом была его главная ошибка, и именно она помешала Коксу получить хорошо аттенуированные вакцинные штаммы.

К сожалению, ни Копровскому, ни Коксу не удалось найти подходящие контингенты для испытания своих вакцин против полиомиелита. Взрослые, добровольцы, были неподходящими объектами для оценки действен­ности вакцины: все они обладали иммунитетом к полио­миелиту. А ведь защищать от болезни нужно тех, у кого нет иммунитета: в вакцинации нуждались дети. Как вирус поведет себя в их организме, никто не знал.

Вакцины против бешенства, желтой лихорадки и даже убитая вакцина против полиомиелита вводились путем инъекций, а живую вакцину предполагали давать через рот. Из пищеварительного тракта вирус, а ведь это живой вирус, после размножения должен был выхо­дить в окружающую среду. Если, пройдя через кишеч­ник человека, вирус снова восстановил бы свои преж­ние патогенные свойства, вакцинный штамм, рассеива­ясь вокруг привитого, приобрел бы потенциальную опасность, мог бы заражать окружающих людей.

В США ни Кокс, ни Копровский не смогли найти врачей, которые согласились бы применять их вакцины для прививок детям. Неожиданная помощь пришла Ко­провскому из Ирландии. Профессор университета в го­роде Белфасте Дик предложил организовать ограни­ченные испытания вакцинных штаммов Копровского, Первые наблюдения Дик провел на себе и своих сотруд­никах, затем на своих детях, а в дальнейшем еще на нескольких сотнях добровольцев из числа студентов медицинского института. Все проходило благополучно: вакцина не вызывала каких-либо побочных явлений, вирус размножался в кишечнике и выделялся с экскре­ментами, а в крови обнаруживался выраженный подъем антител.

В заключение сопоставили действие на обезьян вак­цинного вируса и того, что выделялся из кишечника привитых. И вот тут-то Дик обнаружил колоссальные различия. Он установил, что после прохождения через организм человека вирус обрел способность разрушать нервную ткань у обезьян, вызывать у них параличи.

Дик подготовил отчет о результатах своих испытаний и статью для журнала, а копии послал Копровскому. Тот немедленно прилетел в Ирландию, устроил там со­вещание с ведущими специалистами-вирусологами и пытался доказать необходимость продолжения исследо­ваний. Он обещал улучшить качество вакцинных штам­мов дополнительными лабораторными процедурами. Однако Дик был непреклонен. Если раньше он был по­лон оптимизма и всячески поддерживал живую вакцину Копровского, то сейчас стал ярым ее противником. Причем противником настолько активным, что на Бри­танских островах в результате его многочисленных вы­ступлений все пути для вакцины Копровского оказались закрытыми.

Это же явилось полным фиаско для живой вакцины Копровского и на территории Америки. Тем более что в феврале 1957 года фирма Ледерле сократила персонал отдела вирусологии в несколько раз и практически пре­кратила финансирование исследований по полиомиелит­ной вакцине. Работа, которая проводилась в течение десяти лет и стоила фирме более 13 миллионов долла­ров, была прикрыта в одну ночь.

Полученные Копровский штаммы полиомиелитной вакцины были признаны потенциально опасными для людей и неперспективными для дальнейших испытаний. Провал работы по созданию живой вакцины против полиомиелита был первым и единственным публич­ным скандалом для такой известной фирмы, как Ледерле.

Кокс остался руководить вирусологическим отделом и с частью сотрудников решил не прекращать исследо­ваний по созданию самостоятельных штаммов для жи­вой полиомиелитной вакцины.

Копровскому пришлось покинуть фирму Ледерле. Весной 1957 года он переехал в Филадельфию, где по­лучил пост директора Вистаровского института. Вместе с ним ушли и его соратники — энтузиасты живой вак­цины. На новом месте они возобновили работу по улуч­шению качества своих вакцинных штаммов. Однако ни у Копровского, ни у Кокса не оказалось действительно надежных штаммов, с которыми можно было бы рабо­тать дальше. Они находились в положении, когда прак­тически все исследования нужно начинать с самого на­чала.

— Когда же все-таки появилась живая вакцина про­тив полиомиелита?

— Родилась она в результате установившегося в те годы советско-американского научного сотрудничества. Только помощь русских вирусологов позволила живой вакцине пробиться к жизни и получить всеобщее при­знание.

Значительно позднее X. Копровского и Г. Кокса к созданию живых ослабленных штаммов вирусов полио­миелита приступил другой известный американский вирусолог — А. Сэбин. Он был профессором университе­та в городе Цинциннати. Для ослабления вирусов Сэбин избрал более прогрессивную методику культур ткани из почек обезьян макак-резусов; такую же культуру Солк использовал для выращивания своей убитой вакцины. Сэбин сделал множество пересевов вирусов полиомиели­та всех трех типов через культуры тканей и добился того, что вирусы стали безвредными для обезьян при введении как в головной, так и в спинной мозг.

Эти штаммы А. Сэбин впервые проверил в 1955 году в своей семье. Он сам, а затем две его маленькие доче­ри выпили сок с примесью вирусов. Все прошло благо­получно, и это позволило продолжить испытание без­вредности вакцинных штаммов. Уже в 1956 году появи­лась первая статья Сэбина о том, что ему удалось до­биться аттенуации всех трех вирусов полиомиелита и создать вакцину, которую он успел испытать на 133 де­тях и взрослых.

Таким образом, к началу 1956 года Сэбин догнал X. Копровского по созданию набора перспективных ослабленных вакцинных штаммов, безвредность кото­рых необходимо было доказать в наблюдениях на вос­приимчивых детях. Дискредитация штаммов Копровско­го затормозила всю дальнейшую работу в США по жи­вой вакцине. Правда, Копровский получил разрешение правительства Бельгии, которой принадлежала тогда эта огромная колония, на вакцинацию нескольких десятков тысяч детей в Конго. Но в Конго были свои климатиче­ские и социальные условия, резко отличные от условий в цивилизованных странах.

В США огромное влияние на общественное мнение оказывают средства массовой информации: печать, ра­дио, телевидение. Именно они нагнетали обстановку не­доверия к создателям живой вакцины. Связано это было с огромнейшей пропагандой в пользу инактивированной вакцины, которую поддерживала правительственная организация — Национальный фонд по борьбе с детским параличом.

Все считали, что битва с полиомиелитом выиграна. Есть надежная вакцина Солка, безвредная сама по се­бе, хотя в результате несовершенства технологии на пер­вых этапах ее внедрения в 1955 году 204 человека за­болели паралитическим полиомиелитом, а 11 умерли.

Так как вирус полиомиелита даже во время эпиде­мий проявлял свою болезнетворность только у очень небольшого числа зараженных детей, доказать безвред­ность живой вакцины можно было, лишь сделав при­вивки нескольким тысячам детей. Развернуть такие ра­боты в Америке оказалось невозможным из-за психо­логического давления прессы и большого сопротивления органов здравоохранения и частных фирм, выпускавших вакцину Солка. Они высказывали опасения, что виру­сы, входящие в состав живой вакцины, пройдя через организм привитых детей, смогут восстановить свои бо­лезнетворные свойства.