Бешеный волк

– А я не хочу другую Машу.

– Жизнь – рулетка, – усмехнулась она. – Ладно, извини, мне пора. Другие мальчики ждут. Чао!

– Кончао!

– И кончао тоже. Но не с тобой.

Если она хотела разозлить его, то ей это удалось.

На улицу Алик выскочил сразу после нее. Девка уже села в машину, поэтому не могла его видеть. Алик прыгнул в вишневую «девятку», за рулем которой сидел Серега. Тачки он угонять не умел. Да и зачем угонять, если они вполне могут позволить себе иметь собственную машину? Права не обязательны. Достаточно сказать гаишнику, что оставил их дома. И конечно, подтвердить правоту своих слов стодолларовой купюрой. Проверено. Даже номера можно ставить фальшивые. Как сейчас. Но нужно будет отвалить две-три сотни – чтобы мент техпаспорт не смотрел. В такую ситуацию они еще не попадали. Но если попадут, надеялись откупиться. А еще лучше, вообще на гаишников не нарываться.

Маша уезжала на серебристом «Опеле».

– Охранник с ней, – сообщил Серега. – Так просто не возьмем.

Ехать пришлось через весь город. Охранник подвез Машу к какому-то высотному дому. Оставил ее в машине, а сам вошел в подъезд.

– Хату будет смотреть, – решил Алик. – А она потом зайдет. Давайте, пацаны, времени в обрез…

Время позднее. Темно. А темнота друг бандитов.

Маша вышла из машины, направилась к подъезду. Дура. Полная дура. Алик и Толян вихрем налетели на нее, затащили в свою машину. Она даже опомниться не успела, как сидела на заднем сиденье между ними. Толян полюбовно заклеил ей рот скотчем.

– Не тем затыкаешь! – хохотнул Серега, срывая машину с места.

Операция прошла успешно. Если кто-то что-то и видел, то ничего не успел запомнить. Слишком быстро все произошло.

Машу отвезли на новую квартиру. На старую путь заказан навсегда.

– А ты говорила, что мы с тобой больше не встретимся, – позлорадствовал Алик, срывая скотч с ее рта.

– Ты! – в бешенстве взвизгнула она. – Ты же даже не знаешь, что наделал! Тебя же на куски порежут!..

– Заткни пасть, шалава! – рыкнул Алик.

И приставил к ее лбу ствол пистолета. Маша вмиг спала с лица, глаза остекленели от ужаса.

– Что… Что вы хотите?.. Зачем… Зачем я вам нужна? – Нервный тик мешал ей говорить.

– А ты как думешь? – Алик спрятал ствол.

– Если вы… Если вы хотите получить за меня выкуп, лучше не надо…

– Что не надо?

– Не будет выкупа. За меня никто не заплатит.

– Ну да, конечно. За такую киску и не заплатить. Только нам выкуп не надо. Ты нам не для того нужна.

– А для чего тогда?

– Для экономии, – засмеялся Алик. – Сейчас тебя Серега трахнет. Потом Толян. За ним я. Снова Серега. Толян. Я. Серега. Сутки будем тебя пахать. А в сутках двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа – это двадцать четыре тысячи долларов. А если мы месяц тебя будем трахать? Умножаем двадцать четыре на тридцать! Семьсот двадцать тысяч долларов. А если тебя драть полгода, год! Даже страшно подумать, какие это бабки…

– Ты сумасшедший?

Маша, похоже, оправилась от потрясения. Иначе бы не дерзила. А может, она хочет ему польстить.

– Нет, как раз наоборот. Я совершенно нормальный. Хотя нет, иногда шарики за ролики заскакивают. Тогда на меня находит…

Алик сходил на кухню. Принес банку, в которой лежало окровавленное человеческое ухо. Вчера по случаю в морг заехали, сторожу монету отстегнули и у самого свежего покойничка отрезали. Всего-то делов.

– Вчера одной дуре ушко оттяпал, – осклабился он. – Звездела много. Как ты…

Маша рассмотрела, что находится в банке. И ей сделалось дурно. Блеванула прямо на свои голые ножки. Эффект устрашения налицо. Теперь эта шалава долго не придет в себя.

– Но ты не бойся, – продолжал стращать ее Алик. – Это со мной не часто случается. Раз в полгода. Так что за уши свои не переживай. А вот насчет языка… Языки я давно никому не отрезал. Уже с год никого не трогал. Но чую, в любой момент могу сорваться. Так что даю совет – не болтай много.

Маша в ужасе закивала. Можно не сомневаться, дерзить она больше не будет.

– А теперь иди в душ. Помойся.

Маша не возражала. Поднялась с пола и, как побитая собака, поплелась в душ.

– Толян за тобой уберет, – сказал ей вслед Алик. – А потом к тебе мыться пойдет. Ты его не прогоняй, ладно?

Толян сначала возмутился. Но когда понял, какая награда ему светит, принялся убирать блевотину со скоростью электровеника. Маша пустила его к себе. И скоро из ванной понеслись душеразжигающие стоны…

Машу гоняли по кругу всю ночь. Все трое оторвались на полную катушку. И ей дали оторваться.

– А теперь небольшой групповичок, – утром, ближе к обеду, предложил Алик.

Маша лишь тяжко вздохнула. Понимает, что деваться ей некуда. Окровавленное ухо до сих пор стоит перед глазами.

– Может, хватит? – И все же у нее хватило наглости перечить.

– Кто еще может, тому не хватит.

– Я больше не могу. Мне хватит… Да и вы сами устали. Ни у кого уже не стоит.

Это она верно сказала. Все уже пресытились. Никто ее не хотел.

– Ничего, тебя подключим, встанет. Но ты хочешь спать.

– Хочу.

– По уставу положено спать восемь часов. А восемь часов простоя – это убыток на восемь тысяч долларов. Как же нам восполнить эту потерю?

– Я вам заплачу. Есть у меня восемь тысяч долларов. Домой меня отвезите. Там деньги.

– А вот хитрить не надо. Дома у тебя твои сутики пасутся. Ты нам лучше другой адресок дай, где на бабки разжиться можно.

– Какой другой?

– Тебя к богатым клиентам когда-нибудь возили?

– И возили, и сама ездила. И к богатым клиентам. И к очень богатым….

– Вот и припомни адреса, по которым они живут. Очень к ним в гости сходить хочется.

– Адреса? Вам нужны адреса богатых клиентов?! – истерично хихикнула Маша. – Так вам наводчица нужна! Ну и дура же я. Сразу не поняла…

– Какая разница, когда ты поняла, раньше, сейчас? Мы бы все равно тебя трахнули…

– Ну, это понятно. На халяву все мужики падкие. Да и меня вы уже не испортите. Только надо было со мной миром договориться. Когда я к тебе сама приходила. Сказал бы прямо, что тебе нужно, я бы тебе нарисовала пару адресков.

Алик нехорошо улыбнулся и покачал головой.

– Кому ты лапшу на уши вешаешь? Знаю я вашу сучью породу. Если ментам не сдашь, то сама постараешься нас грохнуть.

(Оля наглядный тому пример.)