Бесконечная борьба

– Обстоятельства вынуждают меня к каким-то поступкам, - сказал Модьюн.
– У меня такое чувство, что лично с вами нужно что-то делать.

Если нунулийца и обеспокоили эти слова, то он не подал вида, а только язвительно спросил:

– Ну и что же, к примеру?

– Вероятно, я должен вас как-то наказать.

– Как именно?
– ворчливо осведомился правитель.

– Есть одна старая поговорка, - сказал Модьюн.
– Зуб за зуб.

– Насколько я понимаю, она полностью противоречит вашим убеждениям. А кроме того, что от этого изменится? нетерпеливо спросил нунулиец.

– Да, это правда, - Модьюн ощутил растерянность.

Переполнявшая его потребность что-то сделать быстро отступала, повинуясь очевидной логике ситуации.

Все дело в том, - продолжал нунулиец, - что люди даже не попытались защищаться. Почему же вы считаете, что обязаны предпринять какие-то ответные действия?

Модьюн не спешил с ответом. Он невесело размышлял, какова его собственная роль в том, что люди так и не сумели ничего сделать.

Как оценить такой сложный психологический феномен?

Предположим, что именно он несет полную ответственность за роковое промедление в критический момент - и что же тогда получается.

Кроме всего прочего, это в некоторой степени перекладывает бремя ответственности с нунулийцев на него самого - полный абсурд! Остается единственный вывод: раз уж катастрофа произошла и ничего исправить нельзя, какой смысл искать виновных?

Внезапно его заинтересовала другая сторона вопроса.

– Что заставило комитет принять такое решение? спросил он.

– Ведь номер первый предупреждал - от вас можно было ожидать неприятностей.

– Но это касается только меня. Причем же здесь все остальные? Где логика - нанести удар по тем, у кого и в мыслях не было выйти из-за барьера.

– Откуда нам знать, что было у них в мыслях? Вы-то однако, вышли. По данным комитета, даже остатки человеческой расы могли причинить множество осложнений, не сдавался нунулиец.
– Вот они и нашли самое верное решение.

– Положим, в том, что вы сказали, есть какая-то доля истины, - неохотно признал Модьюн. Но меня беспокоят их козни, да и вы сами тоже. Встает вопрос: можно ли допустить, чтобы такое существо, как вы, да еще связанное с комитетом, который способен на подобные акции, и впредь имело полную свободу вершить столь же пагубные дела? Судя по всему, вы на это способны - ведь в данном случае вы не имели ничего против?

– Что значит "столь же"?
– осведомился инопланетянин.

Модьюну пришел в голову только один довод.

– Ваши безмозглые гиены просто не давали мне прохода. Отсюда следует, что прежний нунулийский правитель что-то замышлял против меня.

– Гм-м...
– казалось, инопланетянин обдумывает данное предположение. Его светлосерое лицо слегка вытянулось.
– Вот что я вам скажу. Все преследования прекратятся. Ваш приговор аннулируется. Можете делать все, что вам заблагорассудиться, и свободно передвигаться по всей планете.

– Не могу сказать, чтобы такой исход меня удовлетворил, - сказал Модьюн.
– Но в сложившихся обстоятельствах ничего лучшего, пожалуй, не придумаешь.

– Вот и отлично. Вы можете свободно бывать повсюду, но только... под видом обезьяны.

– Значит, ограничение все-таки остается, - заметил Модьюн.

– Самое минимальное. Какой смысл последнему человеку на Земле открывать свое истинное лицо?

Модьюн был вынужден согласиться; информация и впрямь не такая уж ценная.

– Но вы не учли, - попытался возразить он, - что есть еще один человек. Это женщина, Соодлил. Вы ведь сказали, что она покинула Землю этой ночью?

– Член комитета, занимающийся этим вопросом, пояснил нунулиец номер два, - рассудил так: если местонахождение земной женщины будет известно только номеру первому, который в свою очередь навсегда удалится в другую галактику, то вам не удастся ее обнаружить.

Стоя под высокими сводами компьютерного зала, Модьюн подошвами ощущал, как, подрагивая, вибрируют под ногами металлические панели пола. Тем временем в мозгу у него напряженно билась мысль.

– Что ж, интересная проблема, - произнес он наконец

– Неразрешимая!
– самодовольно заметил нунулиец.

Торжество, прозвучавшее в реплике инопланетянина, задело Модьюна, но он понял, что тело реагирует так, словно часть его существа приняла вызов, считая делом чести решить поставленную проблему. К чему все это? Зачем решать задачу, которая не требует разрешения? Соодлил ушла из дома и по-видимому вскоре после этого поднялась на борт звездолета. Последовательность событий удивила Модьюна: он полагал, что такой поступок не входил в ее планы.

– Вот пожалуй, наиболее простой выход, - произнес он вслух.

– Вы узнаете, где она находится, и скажите мне.

– Исключено, - последовал резкий ответ.

– Назовите причину отказа.

– Вы - мужчина, а она - женщина, - ответил нунулиец. Неужели вы думаете, что мы позволим вам спариваться и производить на свет потомство? Именно, поэтому она отправилась туда, где земных мужчин нет, а вы останетесь здесь.

Модьюн даже в мыслях не допускал, что Соодлил когданибудь согласилась бы довести процесс размножения до естественного конца. Поэтому он сосредоточил внимание на другой идее и сказал:

– Значит, номеру первому удалось похитить ее и доставить на корабль?

– Да нет же!
– по сероватому, гладкому, как стекло лицу собеседника промелькнула рябь какой-то внутренней реакции - мышечной или, может быть, эмоциональной. Модьюн расшифровал ее как снисходительное, слегка насмешливое превосходство.
– Как мне сообщили, она оказалась очень доверчивой, - сказал нунулиец.
– Разумеется, ей и в голову не пришло нарушить тайну мыслей моего предшественника. И когда он пригласил ее посетить один из быстроходных кораблей, принадлежащих комитету, она без малейшего подозрения взошла на борт. Командир доложил, что она нисколько не встревожилась, даже почувствовала, что корабль стартовал.

У Модьюна отлегло от сердца.

– Все правильно, - сказал он.
– Какая разница - где находиться?
– Похоже, ваши соотечественники никак не могут это усвоить.

Его интерес быстро погас.

– Теперь я вижу, - добавил он, - что вы собирались причинить зло мне, и ей. К счастью, человеческая мысль сильнее всех ваших интриг и сводит их на нет. Так, значит, Соодлил куда-то увозят на вашем звездолете. Когда-нибудь попозже вы как следует уясните истинное положение вещей и тогда узнаете, где ее искать, за что я буду вам весьма благодарен.