Бесконечная одержимость

— Это был лучший секс в моей жизни, — пробормотала я, и его ухмылка расширилась.

— Хорошо. Это значит, что ты захочешь увидеть меня снова.

Я отдергиваю руку, позволяя своей голове упасть обратно на кровать.

— В любом случае, я бы хотела увидеть тебя снова.

Я медленно поднимаюсь, не зная, что делать дальше. Я хочу вести себя спокойно, отправить Ивана домой, относиться к этому так, как будто это ничего не значит. Но я знаю, что это не так. Это действительно что-то значит. И все, чего я хочу сейчас, — это перевернуться на спину, прижаться к нему и обнимать его, пока мы оба не заснем.

— Ты можешь остаться, если хочешь, — бормочу я, придвигаясь ближе. Иван смотрит на меня, его темно- светлые волосы падают на лицо, и я вижу на нем выражение сожаления.

— Я бы с удовольствием это сделал, — мягко говорит он. — Но мне нужно рано вставать. Наверное, будет лучше, если я этого не сделаю.

— Да. Конечно, конечно. — Я прикусываю губу и начинаю вставать, чтобы пойти в душ, но Иван хватает меня за руку, останавливая.

— Это не имеет к тебе никакого отношения, Шарлотта. — Он поднимает руку, откидывая мои волосы назад. — Я хочу остаться. Правда, хочу. Это просто работа, обещаю. В следующий раз я спланирую все лучше.

Я хочу верить ему. Боже, всем своим существом я хочу верить, что он говорит правду.

— Хорошо, — шепчу я. — Ловлю на слове.

— Хорошо. — Он наклоняется вперед, даря мне еще один поцелуй, а затем опускается вниз, чтобы собрать свою одежду. — Это ненадолго, я могу тебе это пообещать. Я уже хочу тебя снова.

Я вижу, что это правда, так как он встает и начинает одеваться. Его член наполовину твердый, набухший между ног, и я вижу, как он дергается, когда он смотрит на меня, на его лице все еще волчье, голодное выражение.

— Скоро, Шарлотта. — Он натягивает рубашку, обходит кровать и снова целует меня, его губы задерживаются на моих на долгий, теплый момент. — Я напишу тебе.

Он улыбается мне, в его улыбке и темно-синих глазах звучит обещание, и, глядя, как он уходит, я понимаю, что не могу больше притворяться, что это не настоящие отношения. Иван просто ждет меня. Я знаю это — и все, что мне нужно сделать, это отпустить свои другие фантазии. Темное, скрытое место, где я могу говорить обо всем, чего, как мне кажется, я хочу, но боюсь попросить, с человеком, который называет себя Веномом, который говорит мне обо всем, что он хочет сделать со мной в ответ.

Если я хочу Ивана, я должна отказаться от этого. Но после того, что только что произошло между нами, я думаю, что это будет не так уж и сложно. Я думаю о том, как он прикасался ко мне, что делал со мной, и у меня появляется внезапная, острая уверенность, что, если я расскажу ему обо всех этих фантазиях, он не станет смотреть на меня по-другому. Он не бросит меня из-за этого и не перестанет меня хотеть.

У него появились бы свои собственные.

25

ИВАН

Покинуть Шарлотту, когда она просит меня остаться, практически невозможно. Но опасность того, что Лев проследит за мной до ее квартиры, слишком велика. Я не сомневаюсь, что есть вероятность того, что он уже знает, где она, но я не хочу давать ему повод думать, что она пролезла ко мне в душу. Если он узнает, что я дошел до того, чтобы провести с ней ночь, он будет еще больше стремиться найти причину, чтобы использовать ее против меня.

Поэтому вместо этого я возвращаюсь домой, наслаждаясь ее прикосновениями, ее запахом, прилипшим к моей коже. Реальность пребывания с ней оправдала все фантазии и даже больше. И я уже снова хочу ее.

Придя домой, я сразу же спускаюсь в подвал. Все, о чем я хочу сейчас думать, — это Шарлотта, но у меня есть работа, и я не могу ею пренебречь. Сейчас, как никогда, я должен быть уверен, что не окажусь на плохой стороне федералов, а также своей семьи.

На мгновение я задумываюсь о том, чтобы рассказать агенту Брэдли о Шарлотте. Интересно, есть ли вероятность, что он сможет спасти ее. Но она не участвует в этом, не является жертвой моего отца, и я думаю о том, как он смотрел на меня каждый раз, когда мы встречались, как будто ему нужна только причина, чтобы уничтожить и меня вместе с моей семьей.

Он не стал бы помогать Шарлотте. Я чувствую это до мозга костей. А если бы и помог, то за это пришлось бы заплатить — скорее всего, ее использовали бы как приманку, и одна мысль об этом приводит меня в холодную ярость. Я не собираюсь раскрывать все свои секреты, но и не хочу лгать ей, уничтожать все шансы увидеть ее снова, и все ради того, чтобы они использовали ее как средство добраться до моего отца.

Я лучше умру, черт возьми.

Другой монитор, тот, который я использую для отслеживания интернет- и телефонной активности Шарлотты, пикает, и мое сердце резко падает. На мгновение я думаю, что она вошла в систему, чтобы поговорить с Веномом, и ревность, которую я ощущаю, густой, больной гнилью впивается в мое нутро.

Но это не она. Это ее гребаный бывший пишет ей. И пока я смотрю, как сообщения появляются на экране, моя кровь то холодеет, то пылает от гнева, то снова холодеет.

НЕЙТ: Я видел тебя в машине с каким-то гребаным парнем.

НЕЙТ: Я знал, что ты ведешь себя как гребаная шлюха. Трахаешься с ним в нашей постели. Ты станешь бездомной, сука. Я собираюсь вернуть квартиру.

НЕЙТ: Пошла ты. Думаешь, ты слишком хороша, чтобы написать мне ответ? Думаешь, я переспал с какой-то другой сучкой и сделал тебя несчастной? Ты даже не представляешь, насколько несчастной ты можешь стать.

Мои руки сжимаются в кулаки, когда я читаю сообщения. Я прокручиваю назад, чувствуя укол вины за то, что пропустил это, что не видел, что он говорил ей, потому что был так захвачен нарастающим хаосом вокруг меня. Я видел сообщения, которые он отправлял ей в самом начале — ревнивый бывший, который ведет себя как козел. Я думал, что он оставит ее в покое, когда стало ясно, что она не отвечает. Но он так и не сдался, и я скрежещу зубами, читая каждое из них, и мой гнев нарастает с каждым новым сообщением.

Никто не сможет так с ней разговаривать и остаться безнаказанным.

То чувство беспомощности, которое я испытал, когда отец бил меня, когда Лев угрожал Шарлотте на яхте, когда я поговорил с Брэдли и понял, как многого они еще хотят от меня, — все это снова поднимается, и я чувствую, как гнев сужается, получает направление, на чем можно сосредоточиться.

Сначала он был просто жалким, ревнивым, горьким бывшим, который злится, что его поймали на измене. Но теперь он следит за ней, угрожает ей. И хотя я прекрасно осознаю свое лицемерие, злясь на то, что он преследует Шарлотту, мне наплевать.