Бесконечность любви, бесконечность печали

– Не стоит, - не без труда ответила она.
– Выпишусь - сама позвоню.

– Понятно. Значит, отец ребенка не он, - сделал Веня глубокомысленный вывод.
– И явно не Виталик... С этим я пересекся на границе, когда из Польши возвращался. С Алиской был. Похоже, счастливы.

– Вот видишь, ты сам ответил на все вопросы. Во всяком случае

– кто не может быть отцом ребенка, - опустила глаза Катя.

– И кто тогда?
– озадачился Потюня.
– Твой друг немец? Никого другого рядом с тобой в последнее время не наблюдалось. Разведка донесла бы.

– Насмешил... Генрих - друг и только. И вообще, Вень, хп.п и Давай ближе к делу.

– Как скажешь, - согласился тот.
– Говори, чем могу помочь.

– Вот, - протянула она связку ключей.
– Сигнализации нет. Документы на машину и ключи лежат в сумочке. Сумочка в прихожей рядом с телефоном. Машиной можешь пользоваться, пока меня не выпишут.

– А когда тебя выпишут?
– заинтересовался Веня.
– Морозы пару дней точно продержатся.

– До конца недели, надеюсь, выпишут. Так что пока пользуйся, успокоила Проскурина.
– С одним условием: если мне понадобиться куда-то съездить, тебе придется свозить.

– Не вопрос. Всегда пожалуйста. Только заранее предупреждай

– Предупреждаю: сегодня в семнадцать буду ждать тебя на этом месте. Поедем к отцу. Его на днях оперируют... Ах да, чуть не забыла!
– встрепенулась она.
– Привезешь телефон и подзарядку! Телефон - в сумочке с документами, подзарядка - на кухне. А еще

– Катя на секунду задумалась.
– Верхнюю одежду и обувь я сдала, так что захватишь все это в квартире. Джинсы найдешь в шкафу в спальне, там и свитер какой-нибудь посмотри. Меховые полусапожки стоят в прихожей. Ну и курточка горнолыжная там висит.

– Ключи, документы, телефон с подзарядкой, одежда, повторил Веня неуверенно.
– Что-нибудь обязательно забуду.

– Я тебя научу, как не забыть. Ключи и документы ты и так возмешь, для тебя это жизненно необходимо. Теперь запомни цифру пять: к пяти часам подъехать. Далее считаем: телефон, подзарядка, джинсы, свитер, обувь, куртка - шесть. Итого - пятьдесят шесть

– Ну и что? Все равно забуду, - пробубнил Веня.

– Не забудешь. Подумай, какие у тебя ассоциации с эти ш рой?

– Пятьдесят шесть?
– сделал он паузу.
– Вспомнил! Старшей сестре недавно пятьдесят шесть исполнилось. Год назад на пенсию вышла.

– У вас такая большая разница?
– удивилась Катя, зная, что Веня не намного ее старше.

– Так я поскребыш!
– тут же довольно заулыбался тот. Три сестры у меня. Мамке моей, героине, за сорок было, когда родился.

– Ты никогда не рассказывал. И кто сестры?

– Одна - продавщица, вторая - швея, третья - на пенсии. Сиделкой подрабатывает. Я ведь из трудовой семьи. Говорят, четвертый ребенок в семье - самый талантливый, - расплылся он в самодовольной улыбке.
– Так что приходится соответствовать и отрабатывать надежды всего семейства. После смерти отца они меня всем миром учили, помогали, кто чем мог.

– Дружная семейка. Теперь понимаю, отчего ты такой плодовитый, - улыбнулась Катя.
– Отец-героин.

– Героин, - Потюня невесело усмехнулся.
– Вот только у моих деток мамки разные... Ладно, пора отчаливать. Хорошо - такси попросил не уезжать: попробуй отсюда в такой мороз выбраться! Сорок минут машину ждал! Еще и твою чего доброго «прикуривать» придется. Ну, чао, бамбино! Буду в пять.

Глядя вслед сбегающему с крыльца Вене, Катя задумалась. Хорошо, когда в семье много детей. Сама не раз просила у родителей братика или сестричку. Ведь насколько сейчас все воспринималось бы легче, будь рядом родная душа!

«И Вадим один. И тоже небось мечтал о брате или сестре. Пока у него есть, слава Богу, Нина Георгиевна, но случись с ней что - один как перст останется. Надо делать выводы из чужих недоработок. И, чего бы то ни стоило, у меня обязательно будут еще дети! Двое, а лучше трое! И неважно, если от разных отцов! Мамка - это главнее... Ты не будешь скучать, обещаю!» - улыбнулась она, приложив ладонь к животу.

В эти две недели Катя незаметно для себя привыкла постоянно разговаривать с малышом. В мыслях рисовались радужные картинки: вот они вдвоем с маленьким, вот он улыбается в коляске, вот она ведет его за руку, а вот он сам шагает в школу. Учится хорошо, вернее отлично, как мама с папой...

Папа... Странно, но как только она спотыкалась об это слово, на яркие картинки будущего опускалась серая вуаль, они тут же тускнели, наполняясь беспросветной печалью.

«Ну что, маленький? Пора в палату, - снова вернулась она к разговору с ребенком.
– По плану у нас обед и тихий час».

Бросив последний взгляд в окошко, Катя машинально глянула на открывшуюся входную дверь и обмерла: в холл вошли... Виталик и Алиса в знакомой норковой шубе!

«Что они здесь делают? Неужели вздумали меня навестить? Но откуда могли узнать, где я?
– не веря собственным глазам, она поправила очки.
– Выйти им навстречу? А вдруг они не ко мне? Вдруг по своим делам?»

Пока Катя лихорадочно соображала, как поступить - окликнуть или же ничем не выдавать свое присутствие, ситуация прояснилась: на ступенях, ведущих в корпус, показалась заведующая отделением, в котором лежала Катя, и махнула вошедшим рукой. Перекинувшись с ней парой слов, Виталик с Алисой сдали в гардероб верхнюю одежду и, взявшись за руки, пошли вслед за женщиной.

Не зная, куда они направились, на всякий случай Проскурина решила задержаться. Пересечься в запутанных коридорах больницы, с одной стороны, было сложно, с другой - проще простого. А это нежелательно.

«Скорее всего, Алиска приехала на прием к гинекологу. И Виталика с собой прихватила... Странно, он ведь терпеть не может больниц и докторов. Сколько лет я его уговаривала пройти обследование для ЭКО...
– с грустью припомнила Катя.
– Надо срочно звонить Надежде: что там с автомойкой? Я же еще неделю назад обещала с ней связаться... Совсем из головы вылетело! До развода - всего ничего, а ситуация, можно сказать, в корне изменилась. Судя по всему, автомойка отцу теперь не скоро понадобится. Если вообще понадобится... Временно нетрудоспособные мы теперь. Мне за счастье будет найти хоть какую-то подработку, так как постоянное место беременной вряд ли светит. У Арины Ивановны зарплата не бог весть какая, да и отцу на одну пенсию не протянуть - лекарства нынче не дешевы. А после родов нам с маленьким ого-го-го какие суммы понадобятся! Да уж, ситуация... Хорошо, если Виталик вернет деньги, вложенные отцом в автомойку, а я при разводе получу хоть небольшую компенсацию - первое время проживем. И потом... Жилье у нас с малышом будет, перееду к отцу. Арина Ивановна снова сдаст квартиру, хоть какая-то копейка... Права Надежда: можно уйти с гордо поднятой головой, громко хлопнув дверью, но это просто гордыня. Надо успеть до развода составить новый брачный договор... Позвоню ей вечером. И еще хорошо бы быстрее встретиться с адвокатом для Половинкиной - обещала ведь помочь человеку. Но адвокату платить придется... Да, Екатерина Александровна, не получится у вас спрятать голову в песок... Всё, завтра попрошусь домой. Время на анестезию чувств вышло... Пора в палату, а то совсем замерзну», - поежилась она.