Бесконечный сон Эндимиона

– Знаете, куда сладостнее пасть от нежных пальцев мудрой femme fatale, чем быть заточенной в темницу немытым полоумным кузнецом.

Афродита фыркнула, убрав ладонь с синих кюлотов портье, демонстрационно развернувшись от него к Зельде.

– а где же Фрэнсис, дорогая, почему не с вами?

– Не знаю, спросите у Фантаса, с какими шлюхами он якшается сейчас…

– К сожалению, максимум, что я могу, подруга – это снобдить его так называемыми шлюхами лишь в те часы, когда он будет в сонном беспамятстве, слежку за вашим кавалером я не устраивал – Фантас вновь опрокинул в себя рюмку водки.

– Но вы же были вместе с ним в кабаре, когда он обжимался с этой мужиковатой Айседорой.

– Я там был не для того, чтобы смотреть, кого обжимает ваш избранный.

– Ох, вы снова надумываете, дорогая, я слышала, что у нее счастливый брак с одним русским поэтом… – Афродита по-матерински поправила локон волос, упавший на лицо Зельде.

– Брак-то может и счастливый, но все эти писаки лишь на словах несут знамя однолюбов, а выпьют бокал – так сразу начинают искать очередную потаскуху…

– Ну так давайте и мы выпьем! – Фантас, щелкнув по рюмке пальцами, отправил ее прямиком к помрачневшей Зельде. – За крепкий брак и смерть всех потаскух в радиусе тысячи километров от Зельды!

Выпив, они оба рассмеялись.

– А что у вас висит на шее? – Зельда обратилась ко мне, указывая на металлический брусок.

– Ничего особенного просто фотоаппарат, ношу его с собой по привычке, оставшейся с давно оставленных в прошлом работ.

– О, так вы фотограф!

Не захотя слушать мои пояснения, девушка обязала меня сделать снимок. Встав из-за стола, я отошел, раскрыл полароид и сделал снимок. Достав его из камеры, я вернулся к своей компании, протянув фотографию Зельде.

– Ох, какая я тут чудесная. А Афродита, поглядите, ваша грудь смотрится восхитительно! Эти блики камней… – закончив изучать фото, Зельда вернула его мне. – Пускай остается у вас на память, кто знает, быть может мы и никогда так больше не соберемся.

Взяв маркер из держателя на камере, я, покусывая его колпачок, раздумывал, как его подписать. Вспомнив предыдущую работу, сделанную в Пьяном корабле, я аккуратно нанес на бумагу «VI» и убрал снимок во внутренний карман пиджака.

– Афродита, вот ты где! – слова принадлежали грузному мужчине, идущему к нашему столику и остановившемуся за спиной своей цели, начав делать ей легкий шейный массаж. – собирайся, мы отчаливаем.

– Я еще сижу со своими друзьями, Гефест. Неприлично вот так вот врываться и портить всем праздник. – тон, с которым были произнесены эти слова, могли сломать любого мужчину, поэтому теперь я не был удивлен взгляду, которым весь вечер бурил ее Арес – взгляд мужчины, готовый пронзить себя кинжалом, если так того захочет объект его обожания.

Портье привлек мое внимание, подозвав двумя пальцами к себе: «И вправду хорошо, что вы успели сделать фото, не хватало еще вам видеть в вашем фотоальбоме неотесанную деревенщину». В его словах читалась жгучая ревность, но она была оправдана – на фоне Гефеста, и в правду выглядевшего так, что представить его в театральной ложе было нереальным, Арес являл собой статного мужчину, внешне куда более подходившего в спутники Афродите.

– Поговорим дома. Я остаюсь. – на этих словах Афродиты Гефест молча ее покинул, отправившись в сторону арки. Кусая губы, она о чем-то раздумывала, провожая взглядом своего супруга. Как только он скрылся из зала, Афродита наклонилась к Аресу, шепча слова, от которых глаза портье раскрылись настолько, что казалось, еще немного – и нам придется искать его глазные яблоки под столиком.

– Так чего же мы медлим, моя богиня? – Арес вскочил из-за стола, снова чуть не повалив его наземь. Взяв Афродиту на руки, швейцар начал кричать, заглушая своим голосом музыку из механического пианино. – Алектрион! Алектрион, мать твою за ногу! Ко мне! Не заставляй богиню ждать!

Алектрион и вправду не заставил себя ждать. Делая в этот момент коктейль для молодой пары у барной стойки, верный слуга портье, выронив бутылки из рук, что звоном бьющегося стекла привлекли внимание всех присутствующих, кубарем подлетел к Аресу, запутавшись в веревках, выглядя как пойманный в сети лесной зверь.

– Ох, друзья. – Арес, на лбу которого выступили капли пота, обратился к оставшимся сидеть за столиком, при этом балансируя на одной ноге – эрекция, дававшая о себе знать выпуклостью от паха до колена, демонстрировала воистину исполинские габариты агрегата портье. Ткань кюлотов скрипела под напором детородного органа, угрожая с секунды на секунду порваться надвое, оголив то, что сегодня планировала увидеть только Афродита, но никак не все присутствующие в банкет-зале. Не имея возможности поставить ногу на землю, Арес был вынужден стоять буквой «Г». – у нас появились неотложные дела с Афродитой, поэтому мы вынуждены вас покинуть. Спасибо за вечер, господа, все было прекрасно. – портье развернулся к Алектриону, чья нога была закинута за голову из-за перекрутившихся веревок. – И чтобы не так, как в прошлый раз, понял, деревянная ты башка?

На этих словах швейцар припал с животным ревом к шее своей добычи, от чего та закатила глаза и тяжело вздохнула. Развернувшись, Арес поскакал на одной ноге к выходу, крича смотрящим на эту сцену местным зевакам: «Расступитесь, черт бы вас побрал, сейчас Арес нагрешит настолько, что в Средневековье на утро бы старика четвертовали!» За обезумевшей от страсти парой покорно плыл по воздуху Алектрион.

– В таком возрасте уже о душе думают, а у него по-прежнему вместо мозговой жидкости сперма. – Фантас, уже забыв о всех правилах этикета, выпил из горла графина. – Что же, я, наверное, тоже удалюсь. Печенка уже не та. – пожав руки сначала рядом сидящему молчаливому Джабиру ибн Хайян аль-Азди, а затем и мне, он спрыгнул со стула и отвесил поклон Зельде. Уходя, Фантас не забыл о сосуде с водкой, прихватив его с собой.

– Сколько раз встречалась с ним на застольях, и по-прежнему не могу привыкнуть к его внешнему виду. Ребенок ребенком. Ладно хоть пузыри носом не пускает.

Я согласился, кивнув в ответ единственной представительнице прекрасного пола, оставшейся за нашим столиком. И вправду, рост его был не больше метра тридцати.

– Что же, я тоже вас оставлю, господа. Мне еще разыскивать по городу моего ненаглядного.

Я вскочил со стула и помог Зельде выйти из-за стола. Прикоснувшись губами к ее кисти, мы друг другу кивнули, после чего я сел обратно, провожая ее изумрудное платье взглядом. Мы остались наедине с Гебером, я потупил свои глаза, рассматривая обмякшие листья мяты на дне бокала.

– Я бы был рад увидеть тебя завтра в своем номере, хабиби.

Я по-прежнему не видел лица своего собеседника, скрытого за облаком дыма, но, пронзив облако, ко мне протянулась рука, на ладони которой лежала визитка. Взяв ее, я поблагодарил Гебера, но не услышал слов в ответ. Решив, что диалога у нас не состоится, я принялся рассматривать визитную карточку. На черном картоне, украшенным золотым орнаментом-арабеской, по середине находилась надпись:

«Джабир ибн Хайян аль-Азди.

Отель «Пьяный корабль»

Третий этаж

Номер…»

На месте ожидаемых цифр располагался маленький аккуратный рисунок, выполненный тончайшими белыми нитями, скрупулезно выведенными чернилами. Приглядевшись, я узнал очертания опийного мака с надрезанной коробочкой.

– Ох, вы не так поняли, мне не нужно…

Я поднял глаза к незнакомцу. Дым исчез, и ни Вебера, ни кальяна на прежнем месте уже было. Я остался за столиком совершенно один. Убрав визитку во внутренний карман, я вновь выудил снимок на свет. Подпись «VI» излучала легкое свечение.