Беспечные

— Так, ты по делу пришёл, оценщик хренов? — возмутился Киран, что кто-то ещё его девушку смеет называть своей. — Вот и давай ближе к делу. Что предлагаешь?

— Понял, перегнул палку, — лицо старпома сразу сделалось серьезным. — Сначала расскажи, что ты знаешь о кораблях.

— Таких? — Киран поднял палец вверх и нарисовал в воздухе небольшую окружность. — Ничего, кроме того, что они деревянные и, видимо, из-за этого не тонут. Как с ними управляться — не знаю.

— Да так же, как и с девушками, — усмехнулся капитан: — Нежно и ласково.

— Помощник… — укоризненно посмотрел на него Киран.

Старпом сглотнул.

— Я серьёзно, капитан, — в его голосе не было страха, но чувствовалась напряженность. — Корабль надо беречь. Тогда он, даже разваливаясь на части после шторма, дотащит тебя до берега.

— Как даже смертельно раненая валькирия вытащить с поля боя своего умирающего побратима, — закончил за него Киран. — Но мы до этого доводить не будем.

— Да, капитан, — серьёзно ответил старпом.

— Значит, — начал рассуждать вслух Киран, — мне надо узнать о кораблях достаточно, чтобы понять, как их не угробить своими хотелками, а дальше…

— А дальше, — мягко перебил его старпом. — Мы выполним любую вашу команду.

— Откуда такая преданность? — холодно на него посмотрел Киран.

— Так вы же покорили сердце нашего неприступного и кровожадного «дракона», — спокойно выдержал его взгляд старпом. — Мы вас опасаемся и уважаем, а значит, хотим быть на вашей «хорошей» стороне.

— Это ты Элеонору «драконом» назвал? — усмехнулся Киран. — Какой из неё «дракон»? «Дракончик» разве что.

— В нашей команде случайных людей нет, — серьёзно ответил старпом. — Здесь только люди, закалённые в бесконечных боях и выжившие после её репрессий. Рассказать?

— Ну, расскажи, — равнодушно пожал плечами Киран.

— На службу к графине Дэйнере я попал около четырёх лет назад. Слухам о её дурной славе я не верил. Мало ли чего про девок рассказывают по тавернам? А вот деньги мне были нужны. На её личном корабле как раз «освободились» места после очередной морской «прогулки». Я и записался. Матросом. Старпомом мне пришлось стать потом, за неимением других «вариантов». Меня сразу предупредили, что за один «неправильный» взгляд на графиню сразу четвертуют и бросают за борт. Я отшутился, а на меня посмотрели, как на покойника. Тогда меня это не насторожило, и я забыл об этом разговоре до вечера.

Старпом криво усмехнулся, потёр шею, уставился в стол и продолжил:

— Вечером четвертовали не меня. Мне чертовски повезло в тот день.

Киран видел, как расширились у старпома глаза, будто он прямо сейчас перед собой видел эту картину.

— Не знаю, «как» посмотрел на неё бедолага, я лишь видел, как к моим ногам подкатилась его голова. Когда я проследил взглядом до места, откуда она прикатилась, то увидел, как графиня стоит одной ногой на груди обезглавленного тела и отрезает ему руку с профессионализмом мясника. Руку она сама выбросила за борт, а когда шла обратно, то заметила, что я на неё смотрю.

Киран внимательно смотрел на собеседника: «Правду говорит».

Старпом поднял глаза на Кирана:

— Я не из трусливых, капитан, но тогда у меня реально похолодело в груди. Я даже инстинктивно схватил себя за руку и прижал её к телу, ожидая, что она полетит за борт следующей. Графиня указала саблей в мою сторону и сказала, что вторую руку и обе ноги отрубить надо мне, а потом бросить всё за борт и вымыть палубу. Она подошла к телу, отрезала кусок его рубахи, вытерла ею саблю, сложила её в ножны и ушла к себе в каюту. Я бросился выполнять указания, пока она не передумала. За это…

Киран слушал молча, и взгляд его начал становиться тяжелым, но тут он заметил, что старпом умолк на полуслове, успокоился и равнодушно сказал:

— Продолжай.

— За это мы её боялись, — продолжил старпом. — Извини, конечно, но я не знаю, что может быть у двадцатилетней девушки в голове, чтобы так вот хладнокровно убить человека не моргнув глазом и с надменным равнодушием на лице.

— Я знаю, — ответил Киран. — Это всё?

— Нет. Теперь я расскажу, за что мы её уважали. В те времена на наш корабль нападали часто: и в порту, и в море. Заканчивалось это всегда с потерями разной степени тяжести, но всегда нашей победой. Я небезосновательно считаю, что всеми нашими победами мы обязаны ей. Она никогда не пряталась за нашими спинами и не посылала на убой, но и на рожон не лезла. Грамотно нами командовала, находясь среди нас и мастерски орудуя своей саблей. Не знаю, где она этому научилась, но это было не придворное фехтование, а борьба за выживание: один удар — одно смертельное ранение или промах, никаких «танцев».

Киран усмехнулся и подумал: «Значит, не преувеличивала. Могла бы и зарезать».

Старпом продолжал:

— А старпомом я стал, когда наш корабль в шторм налетел на рифы и развалился на части. Я упал за борт и, ударившись обо что-то в воде, сломал рёбра, а таже повредил плечо. Кое-как я всплыл и какое-то время ещё держался на плаву. Даже доплыл до какого-то деревянного обломка, чтобы уцепиться. Уцепился, но понял, что начинаю слабеть, терять сознание и соскальзывать в воду. К моему обломку кто-то подплыл, уцепился рядом за край, отжался на руках и выскользнул из воды.

Старпом весело посмотрел на Кирана:

— Я реально подумал, что русалка! Тёмные длинные волосы, стройная фигура в обтягивающей намокшей белой рубашке — как обнажённое тело, темные штаны — как чешуйчатый хвост…

Старпом осёкся, заметив взгляд Кирана.

— Капитан, не убивай меня! — взмолился он. — Я ничего не успел разглядеть!

— И что было дальше? — с интересом спросил Киран.

Старпом снова сглотнул и поёжился от этого «интереса».

— Дальше графиня перекинула себя поперек обломка, развернулась вдоль и закинула ноги на обломок. Усевшись сверху, она зацепилась ногой за противоположный от меня край и начала меня затягивать на него! Затягивать! Понимаешь, капитан?! Затягивать!!! Я многое видал, но обычно или ты спасаешься сам, или тебя сбрасывают за борт, но не затягивают… Кое-как я помог ей себя затащить и потерял сознание. Очнулся на берегу. Нас выжило семеро, включая графиню. Потом я узнал, что четверо выплыли сами, а двоих, включая меня, спасла она. Я очнулся, а она спала на песке — такая маленькая, беззащитная, обалденно красивая девушка. Сразу скажу! Никому из нас и в голову не пришло её тронуть! Мы не звери какие-то! В тот день я решил, что должен стать старпомом на её новом корабле, и мы все договорились, что «четвертовать» впредь будем только мы и без её ведома. Как-то так, капитан.

Когда старпом закончил свой длинный рассказ, Киран снова равнодушно на него смотрел, а про себя думал:

«Бедный ты мой дракончик, кто же тебя довел до такого?..»

Потом его лицо сделалось серьёзным, и он произнёс:

— Благодарю тебя, старпом, и всю вашу команду за то, что заботились о ней все эти годы. Я перед вами в долгу.

— Да брось ты, капитан. Ты же теперь в «нашей» команде. Лучше береги её, а не нас благодари.

— Берегу, — серьёзно ответил Киран, а потом весело добавил. — Кстати, о команде. Познакомишь меня с «нашей» командой? А то вы или коситесь на меня со стороны, или разбегаетесь.

Старпом сглотнул и снова напрягся. Он выглядел так, будто с «веселостью» капитана было что-то не так.

Киран вздохнул и подумал, что Марк ему тоже говорил не улыбаться.

— Выдыхай, старпом. Скажи хотя бы, как тебя зовут.

— Картэн.

— Идём, Картэн, покажешь, где у нас тут что и кто.

— Слушаюсь, капитан.

Картэн

Песня Души: Tremonti — Marching in Time