Беспокойные боги

Высокопоставленные лица на своих скамьях и Имперский совет в равной степени неловко заерзали от вопроса гранд-адмирала.

Нужно было обладать смелостью или высокомерием, быть дерзким, наглым до грубости, чтобы предстать перед Имперским советом и задать такой вопрос.

Логофет в темном костюме справа от меня слушал с бюрократическим бесстрастием, иностранная принцесса слева наблюдала за мной.

"Что бы вы хотели?" спросил Аврелиан у Сатты Кулла, и в его отточенном баритоне зазвучали ломкие нотки.

"Мира!" ответил Кулл. "Перемирие, повелитель. Между вашей нацией и моей. Письменное заверение, что вы отказываетесь от всех притязаний на звезды в созвездии Тельца".

"У нас нет на это времени!" - сказал принц Ранд Махидол, чьи предки правили Саттой Куллом. "Если Совету суждено выслушать требования каждой из присутствующих сторон, мы все еще будем в этом зале, когда сьельсины будут у наших ворот!"

Не желая отступать, гранд-адмирал поднял руки. "И все же вы просите нас сражаться за вас!"

"Мы просим вас сражаться за всех людей!"

Голос прозвучал как выстрел, как граната, брошенная с самого высокого уровня на этот бело-черный мозаичный пол. Это был голос, который многие из них знали, голос с бесчисленных голографий сети данных, из пропагандистских фильмов и видеозаписей трансляций, насчитывающих сотни лет. Каждый ребенок в Империи, несомненно, слышал его, ему показывали записи на уроках истории. Мрачный, отточенный, суровый, как голос какого-нибудь злодея в эвдоранском маскараде.

Это был мой собственный голос, и я обнаружил, что стою, а шестьсот с лишним глаз смотрят на меня.

"Мы просим вас сражаться за всех людей", - повторил я, наклоняясь над столом. "Один должен служить благу многих, говорите вы. Вы также говорите, что сьельсины - величайшая угроза, с которой человек столкнулся со времен Доминиона. Они сильнее. Намного больше, чем вы думаете..." Я поймал взгляд Аврелиана и увидел, как тот едва заметно покачал головой. Я не мог раскрыть существование Наблюдателей. Не здесь и не сейчас.

"Лорд Марло!" Сатта Кулл сверкнул передо мной белоснежными зубами. "Это лорд Марло, не так ли? Вы не можете напугать меня сказками о богах и чудовищах. У нас есть только один бог в Мире. Это Разум!"

"Чей разум, адмирал?" спросил я. "Ваш?"

Сатта Кулл громко и отчетливо рассмеялся. "Они говорили, что ты змей! Ты оставил на Эдде двенадцать человек мертвыми. Двенадцать человек мертвыми, и унес одного из наших".

"Ваших?" спросил я, не обращая внимания на сотни лиц, уставившихся на меня. "Она была моей женой, адмирал".

"Многие люди так говорили о своих пленниках", - сказал Сатта Кулл, все еще улыбаясь.

"Вы очень мудры, - сказал я, - говоря такие слова на таком большом расстоянии".

"Она принадлежала своему клану", - сказал офицер Тавроси.

"Она принадлежала мне".

Фасции сержанта-оруженосца ударились о пластину, призывая к порядку. Принц Аврелиан снова встал. "Гранд-адмирал, - обратился он, - вы наш гость здесь, на Форуме. Лорд Марло - тоже наш гость. Будьте осторожны. Лорд Марло: присаживайтесь".

Улыбка Сатты Кулла не дрогнула, и он не отвел глаз от моего лица.

Я почувствовал, как в моей груди разгорается гнев Марло.

"Anaryoch", - процедил Кулл, и меня потрясло, что это слово - так давно превратившееся в выражение привязанности для меня и Валки - вернулось к своему исконному звучанию.

Варвары.

"Лорд Марло!" Голос Аврелиана треснул, как хлыст.

Сразу же осознав, что на меня обращено море лиц и что они перешептываются, я сел.

Не исключено, что именно в этот момент андрогин в белом парике появился из арки позади возвышения и подбежал к уху принца-канцлера, но я не могу вспомнить, какие государственные и имперские дела обсуждались между выступлением гранд-адмирала и посланием андрогина. Аврелиан поднялся и вежливым словом отстранил того, кто заменял Утнамнави.

Снова зазвенели фасции, и голос герольда, возвестившего о приходе Аврелиана, поднялся высоко и четко. "Его Императорское Сиятельство, Император Вильгельм Двадцать Третий из Дома Авентов; Первородный сын Земли; Защитник Солнечной системы; Король Авалона; Властелин Королевства Виндзоров в изгнании; князь-император рукавов Ориона, Стрельца, Персея и Центавра; Магнарх Ориона; Завоеватель Наугольника; Великий Стратиг Солнечных Легионов; Верховный правитель городов Форума; Путеводная звезда констелляций палатинской крови; Защитник детей человеческих и Слуга слуг Земли."

Голографическая панель завибрировала, сдвинулась, открывая взору императорскую особу, восседающую на Солнечном троне под резной аркой. Принц Александр сидел на походном табурете правее и ниже Императора, одетый в черную тунику и брюки офицера Легиона, его длинные рыжие волосы были закреплены золотым кольцом на левом плече. Позади них обоих стеной стояли рыцари-экскувиторы, держа пылающие мечи прямо перед своими зеркальными лицами, их белоснежные плащи служили девственным фоном для красных и золотых одежд императора.

Сам Вильгельм выглядел постаревшим, хотя в буйном рыжем цвете его волос еще не было седины. Под глазами залегли тени, которые не могла скрыть никакая пудра, а сам он казался похудевшим, осунувшимся и вытянувшимся. На его плечах висела мантия из пунцового самита, перекинутая через правую руку. Левая сверкала перстнями, белая перчатка блестела, когда он поднял ее в знак приветствия. "Милорды и леди, уважаемые гости, мы просим простить нас за то, что нас нет среди вас. Столь великое собрание героев, княжеств и сил нашей вселенной… мы должны быть там, в нашем собственном доме. Нашим джаддианским друзьям: мы вам сочувствуем. Нумара - первый из ваших миров, павший в этой кровавой войне. Мы долгое время были вашими союзниками и щитом против сьельсинов. Как щит, мы приняли на себя основную тяжесть бесчеловечного натиска, хотя и не в одиночку..."

При этом император обратил свое внимание на ухранского триумвира и других сидящих вокруг него норманов. "Но, господа, дамы… щит не может выиграть войну. Если мы хотим победить..." Он запнулся, что было нехарактерно для него, и я немного подался вперед в своем кресле. "Если мы хотим победить, мы должны дать бой врагу. Время для реакции прошло".

Это заявление вызвало возмущение среди собравшихся сановников. Сьельсины могли напасть в любом месте, за тысячи световых лет от пограничья, в любое время. Даже если сигнал будет послан мгновенно - а это уже не гарантия из-за разрушения телеграфной сети во внешних провинциях, - пройдут годы, прежде чем ближайший флот сможет добраться до атакованной системы, а к тому времени сьельсины могут быть уже далеко. Именно по этой причине так мало наших битв за столько столетий увенчались победами.