Бессамемуча

– Разговорчики в строю! Шире шаг!

Колонну замыкал Долин в паре с плешивым.

На стоянке, в опасной близости от собравшихся для встречи начальства людей, маневрировал огромный американский джип "Хаммер". Сверкая никелем на чёрном кузове, он с хрустом утюжил гравий, дерзкой формой капота утверждая, что быть им раздавленным - огромная честь и привилегия. "Так вот, оказывается, кто ездит на таких дорогих машинах!" - восхищённо думал Долин. До сих пор Долину не приходилось видеть главного врача, но от жены слышал о нём много. Из рассказов получалось, что Ораевский Виктор Николаевич - фантастически крутой парень, как в смысле личного благосостояния, так и с точки зрения связей и возможностей. Ораевский руководил больницей уже десять лет, сменив на этом посту своего отца. За это время ему удалось переписать в личную собственность половину больничных корпусов и, уже в качестве законного владельца, сдавать их в аренду, получая за это сказочные прибыли. По слухам, почти верным, Ораевский приобрёл виллу в Испании, там же - яхту, несколько квартир в Москве, а также коттедж в Подмосковье. Однако, на этом главврач успокаиваться не собирался. У него была цель - приватизировать весь больничный комплекс. Для этого им было сделано почти всё, оставался сущий пустяк - переизбраться на очередной пятилетний срок. Поначалу всё шло так, как задумывалось, но недавно сверху дали понять, что на его место рассматривается другая кандидатура. Ораевский бросился в министерство, пытался уладить дело по-хорошему, не получилось. Тогда он объявил министерству войну. И нужно было такому случиться, что вскоре после этого Ораевский попал в автомобильную катастрофу. Машина - вдребезги, водитель - инвалид, а ему хоть бы хны. После этого Ораевский пересел на "Хаммер". По прошествии небольшого времени у него дотла сгорает коттедж в Подмосковье. При этом гибнет его тёща. Говорят, кто-то оставил у двери свёрток, а она решила посмотреть. Последовал взрыв, и дома не стало. Но и этим дело не кончилось - у Ораевского грабят одну за другой московские квартиры. По слухам - вынесли всё, а то, что не вынесли - сломали. Преступников ни в одном из вышеперечисленных случаев не нашли.

Долину было любопытно было взглянуть на человека, который, имея всё для того, чтобы просто жить и наслаждаться жизнью, вместо этого ведёт отчаянную борьбу, судя по всему, далеко не безопасную для него и для его близких. Долин признавал, что для подобной борьбы нужно обладать сильным характером: хладнокровием и мужеством, теми качествами, которых он у себя не находил. Будь на месте главного врача, он оставил бы себе некоторое количество денег, достаточное для безбедной жизни на природе, а остальное отдал бы врагам и ходил бы себе на рыбалку, а в свободное время слушал латиноамериканскую музыку, как он говорил, бессамомучу.

Джип, наконец, остановился, двигатель заглох, фары выключились. Металлический монстр тяжело вздохнул и как бы осел. С небольшой задержкой открылась задняя правая дверь и показалась пара белых китайских кед "два мяча" (такие же в точности были у Долина, но он стеснялся их носить), затем ноги и туловище, затянутое в тренировочной костюм производства Смоленской трикотажной фабрики (Долин знал это в точности, поскольку дома ходил в таком же), затем - небритое, мятое лицо с крупным носом в натянутой, будто в спешке, по самые брови, ярко красной вязаной шапочке с большим белым помпоном. Трудно было поверить, что эта полуразвалина затрапезного вида и есть тот человек, который ради денег ежедневно рискует своей и не только своей жизнью. Однако, тень волнения, пробежавшая на лицах встречающих, не оставляла сомнений - это, действительно, был главный врач Ораевский Виктор Николаевич.

– Похудел-то как! Синяки под глазами! Ещё бы: тёщу похоронить - это надо пережить!
– шёпотом комментировалось явление начальника.

Следующей из "Хаммера" неловко вылезла старуха с цветастым целлофановым пакетом в руке. На ней была одежда проще одежды главврача. Так одеваются деревенские бабы, собираясь в лес по грибы. По толпе встречающих прошёл восторженный шелест:

– Всё та же - красавица! Фигурка, как у тридцатилетней девушки! Ни капельки не изменилась!

Не трудно догадаться, что старуха была супругой главврача.

Ораевские разочаровали Долина, а откровенный подхалимаж в их адрес возмутил его. "Чёрт возьми, где они увидели тридцатилетнюю девушку?" - нервничал Долин. На его взгляд Ораевская ничем не отличалась от старух, часами просиживающих у подъезда его многоквартирного дома, не давая спокойно жить нормальным людям.

Кроме начальствующей четы, из джипа вышли женщина и мужчина средних лет, также одетых подчёркнуто скромно. По логике - это могла быть дочь и зять главврача.

Плешивый, замучивший Долина анекдотами, и всё также державшийся рядом с ним, тихо сказал:

– Ты гляди, как интересно!

– Что именно?
– полюбопытствовал Долин.

– А то, что людям с таким достатком, как у Ораевских, совершенно безразлично во что одеваться. Мы, как идиоты, готовы из штанов выпрыгнуть, последнюю копейку потратить, лишь бы купить модную вещицу, а им на это наплевать. А всё почему? А потому, что у них, в отличие от нас, совершенно другие ценности.

С этим утверждением Долин вынужденно согласился.

Тем временем Аркаша выдвинулась вперёд для произнесения приветственного слова вновь прибывшим.

– Слава Богу, Виктор Николаевич, вы приехали, а то мы уже стали сомневаться - вдруг неотложные дела опять не позволят вам провести время с коллективом. И вот вы приехали. Мы очень рады. Без вас какое веселье? А с вами какое...?

Аркаша запнулась. Она, похоже, сбилась и потеряла нить своей короткой речи. Всем как-то сразу сделалось очень неловко. Выручил сам Ораевский: он поднял руку и голосом уставшего после спектакля оперного певца произнёс:

– Спасибо, Аркаша, за встречу. Впереди уйма времени, наговоримся ещё. А пока организуй, Аркаша, мне двух человечков - закинуть чемоданы в номер. Лады?

Сказав это, Ораевский с членами семьи двинулся в сторону главного корпуса дома отдыха, ни секунды не сомневаясь в том, что его просьба будет выполнена, и что люди, стоявшие у него на пути, разойдутся, чтобы дать ему дорогу, как ни секунды не сомневался Долин, что участь "закинуть чемоданы" выпадет именно ему. Так и вышло. Аркаша нашла жену Долина, та соответственно своего мужа.

Кляня судьбу, Долин направился к багажнику "Хаммеру".

Водитель джипа, из четырёх, лежавших там чемоданов, выбрал Долину два самых больших.

Вторым человеком для перетаскивания багажа Аркаша назначила плешивого. В том, что это будет так, Долин почему-то тоже не сомневался.

– Судьба-индейка, - сказал плешивый, улыбнувшись Долину.

Желая оторваться от своего навязчивого друга, Долин ускорил шаг. Но его чемоданы оказались слишком тяжелы, и плешивый быстро его догнал.

– Мне кажется, - тяжело дыша сказал плешивый, - шофёр Ораевского и сам мог бы чемоданчики шефа отнести, чай, помоложе нас будет. Он, кстати, попросил, чтобы мы с вами вернулись. Видимо, в машине ещё что-то осталось.

– Обойдётся, - пробурчал Долин.

Он чувствовал себя униженным и оскорблённым не тем, что вынужден таскать чужие чемоданы, а тем, что плешивый чувствует унизительность момента не менее остро, чем он сам.

* * *

Непоздний вечер. Главный корпус дома отдыха "Поляны", кажется, почти обезлюдевшим: редкое окно светится жёлтым светом, лишь изредка где-то стукнет дверь, послышатся воровато-приглушённые голоса и шаги, смягчённые ковровыми дорожками, и вновь становится тихо.

Каково же было удивление Долина, когда он с женой вошёл в ресторан и увидел битком набитый людьми зал. Им с большим трудом удалось отыскать свободный столик. Не сразу подкатила официантка с тележкой. Сдув, через выпяченную губу, выбившийся локон, она спросила:

– Рыбу будете?

– Кроме рыбы, есть что-нибудь?
– истекая слюной, поинтересовался Долин.

– Ничего, - ответила девушка и выставила на стол две порции рыбы с гречкой.

– Зачем же тогда спрашивали?
– ухмыльнулся Долин, обращаясь как бы к жене.

– Фы-фы, - подула официантка на непослушный локон.
– Странные вы люди: откуда мне знать - будете вы рыбу или нет?

– - Будем, - сказал Долин.
– Надеюсь, кроме рыбы ещё что-то будет?

– Раньше нужно было приходить. Тянетесь, как на похоронах, - проворчала официантка, но, увидев нездоровый блеск в глазах Долина, немного смягчилась.
– Хочите, салаты могу принести? Чай потом сами себе нальёте.