Бессердечное богатство

Комната, которую мне отвели, была роскошной спальней для гостей с белой кроватью с балдахином, покрытой пуховым одеялом в голубые и розовые цветочки. Сверху был настоящий балдахин. Комната была роскошной и привлекательной, с полутора миллионами подушек всевозможных видов, которые только можно вообразить, и ковром под ногами, таким пышным, что ноги утопали в нем. Больше всего мне будет не хватать этой комнаты.

Всего две ночи на пуховой перине, это были лучшие ночи сна в моей жизни. Я действительно с нетерпением ждала еще одной ночи в этой постели. Но, увы, это не случиться.

Я раздраженно швырнула лифчик на кровать, натянула шорты и слишком большую футболку, волосы собрала в беспорядочный пучок на макушке. Я отшвырнула платье в песке в угол и вытащила из шкафа два чемодана. Я научилась быстро собираться. Результат, что я выросла в семье военного, и год за годом путешествовала по разным местам, куда нас посылало ВВС. И поскольку я подрядилась быть наблюдателем за домами, вся моя жизнь заключалась в этих двух чемоданах, так что мне было легко переезжать. А теперь, что было еще важнее, убраться вон отсюда.

Все указывало на то, что для меня прожить в этом особняке два месяца было прекрасной возможностью. Теперь же все указывало на то, чтобы сбежать отсюда как можно быстрее. Предстать перед ними в более неловком виде, быть такой непрофессиональной, нужно еще умудриться. Но на меня что-то нашло. Скорее всего реакция, что я снова встретила Пенна. Видно, мозг отключился, а рот открылся. Я была готова наброситься на незнакомого мне человека.

Незнакомого, который оказался сыном моего босса.

Который был другом женщины, которая меня наняла.

Я раздраженно покачала головой, расстегивая молнию на чемодане и вытаскивая упаковочные пакеты. О чем я вообще думала?

Конечно, об этом я совсем не думала, а действовала импульсивно. Шесть лет сдерживаемого гнева просто вырвались наружу.

Я рывком открыла первый ящик шкафа и вытащила одежду. Это была настоящая чертовая катастрофа.

Теперь я понятия не имела, на какие средства буду существовать до конца года. Это была отличная работа. Просто жить в этой прекрасной комнате и наблюдать за домом. Да еще платят, чтобы я наблюдала за домом? Эм... да, без проблем. Но поскольку у меня теперь не было работы, мне придется вернуться домой. Вернуться в Чарльстон. Начало месяца, проведенного дома, мне хватило под завязку. С моими родителями, постоянно спорящими по поводу моей работы и ворчащими из-за отсутствия у меня парня, и моей идеальной младшей сестрой Мелани, заканчивающей в этом году школу с тем же парнем, с которым она встречалась с тех пор, как мы переехали в этот город. Я не могла больше это терпеть.

Мне придется найти другой способ зарабатывать на жизнь. Может Эми поможет мне найти работу в галерее, хотя, на самом деле, она не нуждалась в помощниках. Может я смогу временно снять себе какое-нибудь жилье. Или переехать к Стиву или Чаку, или к тому, как там его зовут, хотя мне это вряд ли понравиться. Они всегда думали, что они единственные, пока несколько месяцев назад Эми не вышвырнула их из дома, потому что в город приехал новый художник для ее галереи. Это был нескончаемый и повторяющийся цикл. Она любила художников, хотя продолжала довольствоваться неудачниками.

Мне нужно было ей позвонить.

Она бы взбесилась, если бы узнала о Пенне.

Именно она с самого начала предупреждала меня о нем.

Конечно, я ее не послушала тогда.

Но я вдруг поймала себя на мысли, что не знаю, куда засунула свой телефон. Куда я его бросила после того, как получила те ужасные письма и письмо от ассистента моего агента? Наверное, в гостиной.

Я проворчала себе под нос, запихивая кучу нижнего белья в маленький пакет. Я находилась в данный момент в полной заднице, потому что ни за что на свете была не готова возвращаться туда, чтобы выставлять очередной раз себя полной идиоткой.

Достаточно того, что в доме находился Пенн, вернее весь этот дом был семейным домом Пенна. Не говоря уже о том, что он видел меня голой и видел очередной раз мое унижение. Мне не нужно было усугублять эту ситуацию.

К тому же, что, черт возьми, у меня общего с этими людьми? Я бросила пакет в чемодан. Все они выглядели знаменитыми в потрясающей одежде, идеальными прическами и маникюром, стильным макияжем и уверенностью в себе. Их привилегированность была дана им на серебряной ложке при рождении. А я выросла ни с чем. У Эми в семье были деньги, но даже она не была такой богатой, как они.

В жизни были богатые и еще очень богатые.

Я никогда не следила за жизнью богатых и знаменитых, но знала, что имя Кенсингтон весит на вес золота.

Оказалось, что я полная идиотка. Еще в Париже я поняла, что он при деньгах. Он открывал все двери. Но мне и в голову не приходило, что он наследник Кенсингтонского состояния. Что он настолько богат.

Стук в дверь моей спальни прервал мою безмолвную тираду.

— Натали? — Крикнул Пенн с другой стороны двери.

Какого черта? Он что пытается со мной поговорить?

Я фактически сбежала от него и его друзей. Прошло не так уж много времени, чтобы он счел свое предложение об уединении исчерпанным.

— Что? — Я сделала полшага к двери и остановилась.

— Можно мне войти?

Войти? Какого хрена? Конечно, нет!

Я осмотрела свою одежду. Все еще находилась в шортах и огромной футболке университета Гримке. Это была одна из лучших, черт возьми, частных школ на юге, и к тому же в Чарльстоне было еще одно преимущество. Но все равно... мой наряд был не намного лучше, чем мое платье.

Черт, почему меня это вообще волнует?

О, конечно, мне было не все равно. Он был сексуальный, как чертовый грех. Этот человек сделал слово «восхитительный» существительным собственного рода. Это было просто смешно.

В конце концов, я замерла у двери, спросив:

— Э-э... зачем?

— Я хотел поговорить с тобой.

Очень оригинальный ответ.

Я закатила глаза.

— Пожалуй, да.

Дверная ручка повернулась, и я постаралась выглядеть естественно. Так естественно, как олень, пойманный фарами машины, как газель смотрит на льва сверху вниз, когда он подминает ее под себя.

Иногда мне действительно хотелось, чтобы мой писательский мозг отключался.

Например, именно прямо сейчас.

Пенн шагнул в открытую дверь, и у меня перехватило дыхание. Он снял пиджак и черный галстук. Белая рубашка была расстегнута на горле на две пуговицы, и она сидела на нем так, словно была сшита специально для него. Широкие плечи, сужающиеся к тонкой талии, и эти невероятные ноги.

Я мысленно шлепнула себя по лицу и встретилась с его холодным голубым взглядом.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?