Бессердечное небо

Пока ничего страшного не произошло, меня окружают люди, которые могут помочь мне найти ответ. Брат у меня самый лучший Провидец Солярии, а парень — самый умный профессор.

— Что происходит? — Голос Тори вырвал меня из моих собственных мыслей, и я вскрикнула, вскочила на ноги и побежала к ней, когда она вошла в комнату. Я прижалась к ней, крепко обняв ее, а на глаза навернулись слезы. — Мне так жаль. Это все моя вина.

— Все в порядке. — Она прижала меня к себе, и мое сердце немного успокоилось от того, что я воссоединилась со своей близняшкой.

Дариус выхватил ее из моих рук, целуя ее волосы и защитно рыча. Ей пришлось наполовину вырваться из его рук, чтобы снова добраться до меня.

— Что случилось?

— Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, — твердо сказала она, с беспокойством глядя на меня, когда Габриэль подошел, чтобы тоже обнять ее. — Что случилось? Почему все выглядят такими встревоженными?

Я выдохнула и сказала ей правду, но при этом подняла подбородок, бросая вызов.

— Я проклята, — сказала я, эти слова, казалось, заполнили всю комнату, и моя сестра начала качать головой в немедленном отказе.

— Нет, ты сказала, что победила проклятие. Ты сказала, что твой Феникс справился с ним, — твердо произнесла она, словно желая, чтобы это оказалось правдой.

— Я ошибалась, — призналась я, мое сердце разрывалось больше от боли за нее, чем за себя, потому что я увидела, как страх овладевает ею, и мне не нравилось быть причиной этого.

Орион пересел на мою сторону, его рука скользнула по моим плечам.

— Мы немедленно отправимся в библиотеку. — Он посмотрел на мою сестру. — Я найду ответ на этот вопрос, — поклялся он, а горло Тори дрогнуло, когда она попыталась довериться ему.

Я посмотрела на Ориона и нахмурила брови, заметив два серебристых следа от укуса на его шее.

Что это? — Я подняла руку и провела пальцами по ним.

— Калеб и я… — Он прочистил горло и посмотрел на Габриэля, который бросил на него знающий взгляд. — Мы испили друг друга у алтаря и случайно образовали что-то вроде… Вампирского ковена. Это то, что противоречит Кодексу Вампиров, поскольку он заставляет наш инстинкт охотиться. Теперь он мой кровный брат, мой sanguis frater. Это связь, которая заставила нас создать союз и положила конец нашему соперничеству.

— Союз? — Я прорычала это слово, вспомнив узы Опекуна, которые причиняли ему такие страдания, но он покачал головой.

— Эта связь ничего не требует от меня, она лишь обеспечивает мне некое родство с Калебом, — объяснил он.

— Это нечто большее, — сказал Дариус, удивленно подняв брови. — С ним тебе будет хуже, чем с твоим драгоценным Нокси.

— Да пошел ты, ему со мной не хуже, — прорычал Габриэль, затем указал нам на дверь. — Пойдемте, пойдемте. Если вы уйдете сейчас, то вернетесь до наступления ночи… если только, дерьмо, неважно. — Он потер глаза. — Просто поторопитесь, хорошо? — сказал он немного резко, и мы быстро кивнули.

Я бросилась к шкафу и взяла оттуда черную юбку, белый свитер и нижнее белье, переоделась за дверью и обула ноги в сапоги на плоской подошве, а затем вышла вслед за Габриэлем из комнаты вместе с остальными.

Тори держалась рядом со мной, бросая на меня тревожные взгляды, и я вырвалась из рук Ориона, взяв ее за руку. — Пожалуйста, не смотри на меня так. Я не могу этого вынести.

Она кивнула, отводя взгляд, и я сжала ее пальцы, чтобы снова привлечь ее внимание.

— Что с тобой случилось там? Ты была в опасности?

— Немного, — призналась она. — Но вообще-то, я… видела нашу маму. — Она достала из кармана маленький амулет, показала его мне, и я удивленно посмотрела на крошечную Гидру.

— Правда? — спросила я, чувствуя боль в груди от того, что упустила такое.

Тори стала рассказывать обо всем, что видела, и остальные тоже подошли поближе, слушая её. Когда она рассказала нам о том, что сделал Вард и через какой мерзкий ритуал он прошел, чтобы получить свой теневой глаз, меня пробрала дрожь отвращения.

— Как ты думаешь, почему она показала тебе это? — спросил Габриэль, пока Тори рассматривала амулет Гидры.

— Я не знаю, но думаю, что это важно.

Мы погрузились в задумчивое молчание, направляясь к выходу из Берроуз, и перед тем, как выйти, Дариус двинулся вперед и обнял меня, заставив мои брови взлететь вверх.

— Я собираюсь пойти и рассказать обо всем остальным, маленькая землеройка. Я хочу, чтобы ты знала, в твоем распоряжении золото Дракона, на которое ты сможешь купить любое лекарство в этом мире, которое тебе понадобится, и весь гнев моего Ордена, чтобы помочь тебе в поисках разгадки этого проклятия.

Он отпустил меня, и я с замиранием сердца посмотрела на него. — Спасибо, Дариус.

Он кивнул, посмотрел на Ориона и похлопал его по плечу, когда между ними и Габриэлем промелькнул взгляд, обещавший, что они разорвут мир на части в поисках разгадки этого проклятия. Затем Дариус поцеловал мою сестру на прощание и трусцой побежал по коридорам.

— По крайней мере, мне не придется быть там, когда узнает Джеральдина, — сказала я Тори, издав легкий смешок, но Тори не улыбнулась.

— Ты всегда улыбаешься, даже когда идет дождь, — сказала она, ее глаза заблестели от слез.

— Мне нравится дождь, — заметила я, но когда она посмотрела на меня так, словно у нее разбилось сердце, я крепко обняла ее. — Клянусь, оно пройдет, как и любой другой ливень, мы найдем способ пройти через него вместе.

Она кивнула на моем плече.

— Я буду бороться с каждой каплей дождя, если придется. Одну за другой, я вырежу их из воздуха.

— Я знаю, что ты сделаешь это, — ответила я, обожая то, как сильно моя сестра любит меня.

Мы все вместе вышли на улицу, Орион держал свою руку на моих плечах, его выражение лица соответствовало охоте на ведьм, когда он вел меня за Габриэлем, а Тори шла с другой стороны.

Мой брат повернулся ко мне, когда мы вышли за границу, вырвал меня из объятий Ориона и обнял до хруста костей.

— Там тебя встретит моя подруга. Она поможет тебе найти то, что тебе нужно.

Я кивнула ему, крепко прижавшись к его плечу, и он отступил назад, нахмурившись и посмотрев на Ориона через мое плечо. — Присмотри за ней, Орио, — предупредил он.

— Всегда, Нокси, — прорычал Орион.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой? — с тревогой спросила Тори, притягивая меня в свои крепкие объятия.