Бессердечное небо

Глаза Рокси горели любовью ко мне, и я прильнул к ее губам, не в силах поверить, что мне так чертовски повезло, когда в моих объятиях оказалась женщина моей мечты, а на ее пальце красовалось мое кольцо. Она приподняла голень, встречая меня, ее пальцы вцепились в переднюю часть моей рубашки, и я сократил последние остатки расстояния между нами, целуя ее, затаив дыхание под серыми облаками без единой гребаной звезды в поле зрения.

Она права. Нам не нужны ни судьба, ни кольца в глазах, чтобы понять, что мы принадлежим друг другу. И прямо здесь, без всего этого, я ощутил силу нашей связи, гораздо более глубокую, чем могли бы дать нам любые узы, когда я заявил свои права на женщину, которую так чертовски долго жаждал.

И я знаю, что теперь даже смерть не сможет больше разлучить наши души.

Калеб

Военный совет занял все проклятое утро, отчасти потому, что нам пришлось ждать больше часа Дариуса и Тори после их свадьбы, когда он затащил ее в их комнату на обратном пути, дабы скрепить их проклятый союз.

Мы провели это время, стараясь не замечать, как дребезжат стены, и в то же время изо всех сил стараясь не попасть в ловушку мучительных раздумий о судьбе Дариуса.

Я не спал всю ночь вместе с остальными, обсуждая это, и в конце концов мы все согласились сосредоточиться на битве, а потом подумаем над тем, как изменить его судьбу.

Габриэль усердно искал наилучший путь к нашему успеху, и в итоге мы сошлись на том, что битва состоится через неделю.

Однако без звездной пыли для транспортировки нашей армии нам предстоит проделать огромную работу, чтобы привести сражение к Лайонелу, поэтому мы задумали заняться подготовкой повстанцев в течение следующих нескольких дней и провели день, участвуя в огромном митинге, воодушевляя всех на битву.

Но после нескольких часов, проведенных на митинге, когда они скандировали о своей поддержке истинных королев и чувствовали себя участниками всей этой военной кампании, я начал ощущать результаты пропущенного ночного сна.

— Только подумай, мы можем вернуться домой уже через неделю, — сказал Макс, становясь рядом со мной, прижимая руку к моему плечу и помогая мне снова почувствовать себя свежим и бодрым.

— Трудно себе это представить, — признал я, когда звуки празднования повстанцев заполнили туннели и эхом отозвались в моем черепе. Было выпито не мало напитков, и было ясно, что к вечеру все это превратится в веселье, но мне трудно найти в себе силы, чтобы присоединиться к празднованию.

— Мы все выясним, — поклялся Макс, чувствуя мой страх за Дариуса через его прикосновение, и я отчаянно взглянул на него, желая, чтобы это было правдой, но я просто не понимаю, как. — У него еще есть несколько недель, и мы найдем решение. Мы самые могущественные Фейри в Солярии — должен быть способ изменить ситуацию.

— Я очень надеюсь, что ты…, - оборвал я себя, когда по моей коже пронеслось гудение, предупреждая меня о том, что в кожаном журнале, который мне подарила мама, появилось новое сообщение, ожидающее моего внимания. «Моя мама только что прислала нам сообщение», — сказал я, и глаза Макса расширились от страха, как это происходило каждый раз, когда она вступала в контакт. У наших семей никогда не было проблем раньше, но мы все ожидаем, что Лайонел в любой момент может обернуться против них, так что страх за их безопасность никогда не уменьшался.

— Где все? — спросил я, оглядывая толпу кричащих, кровожадных Фейри и замечая Сета и Дариуса в дальнем конце комнаты, но я не смог разглядеть никого из остальных.

Я схватил Макса за руку, взвалил его на плечо и пронесся сквозь толпу — возможно, сбив пару человек среди тесно набитых тел — и остановился перед другими Наследниками.

— Эй, что случилось? — спросил Сет, глядя между мной и Максом и явно замечая беспокойство в наших лицах.

— Нас ждет сообщение от мамы, — объяснил я.

— Тогда пойдемте и прочтем его, — ответил Дариус. — Близняшек все равно поглотила толпа, а Лэнс следит за тем, чтобы их не захлестнуло. Я думаю, что при таком раскладе эта вечеринка будет продолжаться всю ночь.

— Тогда пошлите, — согласился я и, развернувшись, направился в королевские покои, в комнату, которую я делю с Сетом.

Мне довольно трудно не думать о том, как хорошо его рот прижимался к моему в этой самой комнате, не говоря уже о других частях моего тела, но с тех пор, как я уговорил его вернуться сюда, мы старались не переступать эту черту. Нам все еще нужно поговорить об этом, но я все тянул, пытаясь дойти до той точки, когда я не буду думать о нем каждый раз, когда дрочу, чтобы можно было обсудить все без страха, что в итоге я не выставлю себя полным идиотом.

Я пронесся через всю комнату, пока остальные стояли у двери, и осторожно вытащил из тайника кожаный дневник, который мама дала мне, в котором отражались слова ее писчего камня, сняв магические замки и маскировку, которые я установил для его защиты.

Послание ждало меня на страницах, и мое сердце замерло в груди, когда я прочел его.

Лайонел позвал нас в свое поместье, но что-то не так. Он держит Хэдли и остальных и не дает нам увидеться с ними, пока мы не придем к нему. Я боюсь, что он что-то задумал.

— Блядь, — выругался Макс, когда Сет завыл.

— Что нам делать? — спросил я, мой пульс участился.

— Мы пойдем к ним, — твердо ответил Дариус, глядя на нас. — Я не позволю своему отцу забрать у вас ваши семьи.

Я судорожно сглотнул, думая, не сошли ли мы с ума, раз рассматриваем такую возможность, но мы ведь сильнейшие Фейри нашего поколения и почти год оттачивали свои боевые навыки в ожидании именно такой ситуации.

— Может, попробуем найти остальных? — спросил Сет, глядя в сторону двери.

— Хрен знает, где Вега и Джеральдина, — сказал Макс. — Последнее, что я слышал, Джерри заставляла их по отдельности благословлять своим прикосновением каждого гребаного Фейри здесь, внизу. Тори выглядела не особо довольной, но Хэмиш тоже настоял, и они отправились с ними в туннели.

— Я могу найти их, — предложил я, зная, что могу бегать туда-сюда по этим туннелям без особого труда, хотя они уже были чертовски обширны.

— Мы можем вызвать панику, если повстанцы поймут, что мы уходим, — заметил Макс. — Я предлагаю просто уйти. Мы все знаем, что все равно сделаем это, так зачем рисковать, заставляя армию волноваться, когда им нужно готовиться к войне?

— Да. Я согласен с Максом, — согласился я, страх за свою семью побуждает меня действовать немедленно.

— У нас нет звездной пыли, — заметил Дариус. — Но я могу доставить нас туда. Дорога отсюда займет час или больше.

— Тогда вперед, — решительно сказал Сет. — Мы вернемся сюда с нашими семьями, целые и невредимые, еще до того, как закончится митинг, и тогда они тоже будут готовы сражаться вместе с нами. Это не может не получиться.

Мы смотрели друг на друга, понимая, что существует много способов, благодаря которым все может пойти к чертям, но у нас нет выбора. Это семья. Они нуждаются в нас.