Бессердечный любовник

Когда она сжимает основание и качает сильнее, мои яйца напрягаются.

Я запускаю пальцы в шелковистые волокна ее бархатных волос и крепко хватаю их в кулак.

— Сильнее, — командую я, и, как хорошая девочка, она делает именно то, что я ей говорю.

Черт. Она прекрасна и является воплощением фантазий каждого мужчины в одной великолепной упаковке.

Клянусь Богом, я не перестал возбуждаться из-за нее, и я не перестал жаждать ее вкуса, и потребность быть внутри нее.

Она берет меня еще глубже, и я начинаю вбиваться в ее горячий влажный рот, трахая ее лицо. Мои яйца подтягиваются, когда я погружаюсь глубоко в ее горло до точки, где она почти задыхается, но все же она все равно берет меня. И мне нравится, что она это делает.

Я ускоряюсь, вбиваюсь в ее рот с такой силой, что по ее щекам текут слезы, но она все равно берет меня и не протестует.

Я стону глубоко и долго, и как только мой член снова набухает, я понимаю, что не выдержу, но я не стану лишать себя удовольствия кончить в нее.

Желание заставляет меня вырваться из ее рта. Она смотрит на меня этими страстными глазами и этими пухлыми губами.

— Я хочу быть внутри тебя, — говорю я ей. — Оставайся на четвереньках.

Я не уверен, просто ли она делает то, что ей говорят, или же она следует за мной, как и я, поддавшись искушению.

Когда я подхожу к ней сзади и готовлюсь трахнуть ее, она поднимает свою стройную попку выше, и я точно знаю, как хочу кончить.

Я смотрю в зеркало передо мной и смотрю на нас. Я специально хотел посмотреть.

Что я могу сказать, я вуайерист. Мне нравится смотреть, как люди занимаются сексом, и мне нравится смотреть, как я трахаю свою женщину и владею ее телом.

Она видит, что я смотрю, и отводит взгляд, как раз когда я погружаюсь в ее мокрую киску. Ее киска такая же жадная, как мой член.

Я врезаюсь в нее и наслаждаюсь видом ее грудей, подпрыгивающих, когда я двигаюсь внутри нее. Стоны, вырывающиеся из ее горла, звучат для меня как музыка. Как магические ноты чистого женского удовольствия. Я знаю каждую из них, потому что это я владею ею.

Она кончает именно так, как я и хотел, и я сопротивляюсь, чтобы не выплеснуть свой заряд прямо сейчас.

Я выхожу из нее, мой член жаждет взорваться, а она оглядывается на меня через плечо.

Когда она видит, как я достаю тюбик со смазкой из ящика тумбочки, и видит озорное выражение на моем лице, я уверен, она знает, какую часть ее тела я хочу заполучить следующей.

Я открываю крышку, и ее спина напрягается от напряжения и страха. Я знаю, что это не первый раз, когда она это делает, но когда я закончу с ней, я не хочу, чтобы она помнила, что была с кем-то еще, кроме меня.

Только я.

Я смотрю на ее задницу, которая все еще красная от моей руки. Как бы мне ни нравился цвет на фоне ее загорелой кожи, это альтернативное так называемое наказание было намного лучше.

Я провожу по ее влажной киске, собирая ее соки и размазывая их по тугой дырочке.

Черт возьми, она такая тугая, но при этом отзывчивая, несмотря на свой природный инстинкт бороться с удовольствием.

Я вижу ее лицо в зеркале. Ее выражение лица говорит мне все, что мне нужно знать. Оно говорит мне, что ей нравится то, что я с ней делаю, и нравится, когда я ее трогаю.

— Тебе не кажется, что пора перестать бороться со своими чувствами? — говорю я, прорываясь сквозь завесу молчания, повисшую между нами.

Когда ее лицо затвердеет, я беру большое количество смазки и добавляю ее к мази из соков, которой я ее ранее покрыл.

— Я не борюсь, — лжет она, находясь на грани отчаянного стона, который она не может сдержать.

— Говори себе все, что хочешь.

Я снова встаю позади нее и, вставляя свой член в ее задницу, я проскальзываю, но знаю, что все еще причиняю ей боль. Это удовольствие и боль для нас обоих, потому что она чертовски тугая.

— Эрик… — бормочет она мое имя, и страдальческое выражение, нарисованное на ее отражении в зеркале, прекрасно. Это бесценно, и я хотел бы запечатлеть это.

— Все в порядке, детка, будь хорошей девочкой для меня. Обещаю, через секунду тебе станет хорошо.

Я чувствую этот момент, потому что ее проход расширяется, чтобы принять меня, и я скольжу глубже.

В этот момент я окончательно теряю контроль и начинаю трахать ее в задницу.

Мое тело берет верх и отдается удовольствию, пульсирующему во мне, а также мысли о том, чтобы завладеть другой частью ее тела и наполнить ее своей спермой.

Она стонет при каждом моем безжалостном толчке, и звук ее стонов разжигает мое плотское желание.

Я ускоряюсь, и когда вижу, как ее пышная задница принимает мой член, я вдыхаю в нее воздух, извергаясь, как разъяренный вулкан.

Рычание вырывается из моей груди, и мы оба падаем в обморок, когда я заканчиваю с ней.

Несколько мгновений я лежал на ее покрытой потом коже, вдыхая запах секса.

У меня звенит в ушах, и когда я вытаскиваю и смотрю, как моя сперма стекает по ее бедрам, я уже чувствую, что снова хочу большего. И я вижу, что она тоже этого хочет.

Дерьмо.

Это именно то, чего я боялся: мое желание к ней овладело мной, и я не могу здраво мыслить.

Я пошел против всего, что говорило мне быть осторожнее с ней, и, честно говоря, я знаю, что мне захочется большего.

Наблюдая, как моя сперма движется по ее коже, в голове зарождается еще одна идея.

Не самая разумная идея, учитывая проверку реальности, которую я только что провел. Это другая идея, потому что мне нужно больше, и я человек, который всегда, всегда получает то, что хочет.

Когда она переворачивается, заметив мои колебания, я провожу пальцами по ее гладкому животу и поднимаюсь к мясистым холмикам ее грудей, где беру ее розовые соски между большими и указательными пальцами и нежно сжимаю их.

— Я хочу, чтобы ты была в душе. Последний раз, — говорю я. Не знаю, сколько раз я говорил ей “последний раз” за последние несколько часов.

— В последний раз? — спрашивает она, покусывая внутреннюю часть губы.

Этот жест мог бы показаться попыткой сдержать улыбку, если бы она по-прежнему не смотрела на меня с опаской.