Бесславные дни

– Второй пилот, не желаете взять управление на себя, пока я немного вздремну?

– Разумеется, с удовольствием.
– Футида не без восхищения отметил, как Мато изящно отдал приказ вышестоящему офицеру.

– Хорошо. Domo arigato,– сказал лейтенант.
– Разбудите, если возникнут проблемы, или, когда радист получит сигнал с I-25.

– Сделаю, - искренне пообещал Футида. И в самом деле, сажать Н8К на воду самостоятельно Футида хотел меньше всего. Мато закрыл глаза и через несколько минут начал тихо посапывать. И снова Футида с восхищением отметил его спокойствие.

Коммандер внимательно следил за компасом, спидометром и альтиметром. Он вел самолет тем курсом, который задал Мато. С каждой минутой они оказывались на 5,5 километров дальше от Сан-Франциско и на 5,5 километров ближе к Гонолулу. Жаль, что лететь ещё очень долго.

Футида был рад тому, что полет до материка прошел без проблем. Днём всё могло оказаться значительно сложнее, чем ночью. Футида рассмеялся. Если бы японские самолеты появились в небе Сан-Франциско в разгар дня, им был бы оказан более теплый приём.

В любом случае, путь до Сан-Франциско и обратно занимал около двадцати часов. Без остановок - что маловероятно - большая его часть должна пройти ночью.

Примерно через три с половиной часа, лейтенант Мато зевнул, потянулся и открыл глаза. Он посмотрел на Футиду и спросил:

– Ну, как дела?

– Нормально, - ответил коммандер.
– Мы же идем из Сан-Франциско к Панамскому каналу, так ведь?

– К Панамскому каналу?
– Мато взглянул на компас. Убедившись в верности выбранного курса, он рассмеялся.
– О, вы знаете, как быстро разбудить, господин коммандер.

– Стараюсь, - ответил Футида. Лейтенант Мато тихо хмыкнул и помотал головой. Несмотря на то, что Футида пошутил, он продолжал смотреть на юго-восток, в сторону Панамского канала. Если бы Япония смогла вывести его из строя, это стало бы оглушительным ударом по Америке. После этого американцам придется вести свои корабли вокруг Южной Америки...

Он с сожалением помотал головой. Панамский канал находился в два раза дальше от Гонолулу, чем Сан-Франциско. Даже для Н8К это слишком далеко. К тому же канал был хорошо защищен и, случись что, американцы горы свернут, чтобы его починить. О нападении на него можно было только мечтать. Примерно, как мечтать о сексе с красивой киноактрисой. В реальности, осуществить подобное было нереально.

Небо постепенно светлело. Они летели в противоположную от рассвета сторону, но тот их всё равно догонял. Но даже при свете солнца, кроме неба и бескрайнего океана, смотреть было особо не на что. Футида проверил датчик топлива. Перед взлетом они заправились под завязку, но до Гонолулу этого всё равно бы не хватило.

Через полчаса в наушниках обоих пилотов раздался голос радиста:

– Есть сигнал с I-25!

– Отлично!
– воскликнул Мато и облегченно выдохнул. Всё это время он тоже пристально следил за опускающейся стрелкой топливного датчика.
– Направление?

– Пять градусов южнее, господин, - ответил радист.
– Надо будет смотреть в оба. Судя по мощности сигнала, они должны быть недалеко.

– Передайте эти данные остальным экипажам по низкочастотной связи. Вряд ли кто-то сможет нас запеленговать, но даже если так, сделать они всё равно ничего не смогут.

– Есть, - ответил радист.

Первым всплывшую подлодку заметил пилот другого самолета. Их радист тут же сообщил об этом Мате с Футидой и третьему экипажу. Коммандер с лейтенантом дружно прильнули к стеклу кабины. Мато направил самолет на снижение. Из-под корпуса взлетел фонтан воды и Н8К сел. Внезапно, его движение приняло иной характер. В небе он двигался просто отлично, но на воде... Футида сглотнул. "Я хороший моряк", - предупредил он себя.

Мато подвёл самолет к I-25. Матросы на палубе подводной лодки замахали им руками.

– Ну, как прошло?
– выкрикнул кто-то. Мато и Футида замахали в ответ и улыбнулись. Матросы захлопали в ладоши. Послышались выкрики: - Banzai!

Затем они занялись делом. Подлодка I-25 была заправлена топливом, на котором они полетят до самого Гонолулу. Два матроса вытащили топливный шланг и подсоединили его к Н8К. Футида прислушался к звуку льющегося горючего. Заправив самолет, матросы отсоединили шланг.

Мато отвел машину в сторону. На его место тут же встал другой экипаж. Когда с заправкой всех трех самолетов было покончено, подлодка отчалила. Самолет поднялся в небо и Футида облегченно выдохнул. Взлет с воды напомнил ему стаю уток, разбегавшихся по поверхности озера. При взлете гидросамолеты были очень уязвимы. Оказавшись в небе, они уже могли о себе позаботиться.

В порт клиперов "Пан Американ" они вернулись в районе четырех пополудни. Выстроившиеся на причале японские офицеры были похожи на прибывших на Гавайи туристов с американского материка. Под аплодисменты и выкрики "Banzai!" пилоты выбрались из самолетов.

– Все американские станции, будто с ума сошли!
– выкрикнул офицер-связист.
– Янки говорят, что подобного унижения они не испытывали со времен Перл Харбора!

Футида и Мато поклонились друг другу. После чего оба зевнули и рассмеялись.

Джо Кросетти меньше всего хотел получить отпуск с формулировкой "по семейным обстоятельствам". Но он всё равно, мчал через страну на всех парах в самом быстром поезде на свете. Большая часть бомб, выпущенных японцами, упала на порт и районы возле него. Но на обратном пути они опустошили люки над жилыми кварталами и одна из бомб упала на дом, где жили дядя Тони с тётей Марией и четырьмя детьми. Один ребенок выжил, но лишился ноги. Взрывной волной его швырнуло в заросли через дорогу. Без всяких сомнений, именно это и спасло ему жизнь. Но вся остальная семья погибла.

В порту япошкам удалось повредить крейсер, эсминец и два транспорта, ещё один транспорт они утопили. Их никто не ждал. Японцы явились посреди ночи, нагадили и испарились.

Судьба кораблей не так волновала Джо, как судьба собственной семьи. Если бы дом его дяди и тёти не был разрушен, он бы по достоинству оценил элегантную работу вражеских летчиков. Но не в этом случае. Война для него стала делом личным. Ему хотелось надавать по шее командованию силами гражданской обороны Сан-Франциско за то, что проспали японский авианалет. Был ли у них радар? Если был, почему он не сработал? Судя по случившемуся, ничего у них не работало.

Пока он ехал домой, на него никто особого внимания не обращал. Вокруг было много военных. Солдат было больше, чем моряков, а моряков больше, чем офицеров, так что и сам Джо внимания не привлекал. И его это устраивало. Ему хотелось побыть наедине со своими мыслями.

Его семья жила в нескольких кварталах от того места, где раньше стоял дом дяди Тони. Бомба с тем же успехом могла убить его родителей, как убила дядю и тётю. Ничего, кроме слепой удачи на ум не приходило, и эта мысль Джо совершенно не радовала.