Бесславный

Впервые, Ник услышал говорящие голоса. Некоторые принадлежали духам умерших, отражением их жизней, заключенных в ловушку. Но большинство принадлежало живым… мысли во вселенных, никогда не оставляли чувствительных к ним, которые могли послушать их личные тайны. А оставшаяся часть была предупреждениями от живых существ, с которыми люди не умели общаться.

И все что нужно делать – слушать.

Это как ловить радио волну. Вначале лишь шумы, а затем над ними проясняются звуки. Чем осторожнее поворачиваешь, тем чище они становятся. И когда подберешь нужную чистоту, услышишь любой нюанс.

Торн обхватил голову Ника своей массивной ладонью.

— Сейчас ты слышишь звуки жизни. Почувствуй свое в ней место и осознай, насколько она огромна. Как много созданий называют ее домом.

Он был прав, она огромна. Но…

— Столько людей испытывают боль, — это подавляло. Он знал, что люди страдают, но слышать это в живую…

Совокупность их боли заставило его открыть глаза. Хотя он чувствовал себя одиноким в своих страданиях, но понял, что он был одним из миллионов, что испытывали то же самое разочарование, что они были одни, и никто не понимал их ситуацию. Что они не могли контролировать то, что грызло их души, одну за одной, пока они не умирали от шока.

Торн сузил свои загадочные зеленые глаза.

— Все испытывают боль, Ник. Просто некоторые скрывают ее лучше других. Как когда-то красноречиво сказал Уильям Голдмен «Жизнь это боль, Ваше Высочество. Кто говорит иначе, точно пытается что-то продать».

Ник кивнул, когда наконец понял.

– Весь смысл жизни – научиться жить с последствиями неверно принятых решений.

Торн нахмурился, будто пытаясь прочитать его мысли.

— Откуда ты это узнал?

— Так часто говорит Калеб.

Он нахмурился еще сильнее, пока не понял что-то.

— Ты говоришь о демоне, Малфасе?

И словно по совпадению, появился ворон, пролетев между ними, разделяя их.

Развернувшись лицом к ворону, Торн достал свой мечь для боя.

С яркой вспышкой ворон стал Калебом в полном демоническом обличии. Черные доспехи, которые он носил, казалось кровоточили из каждой трещинки. Красные ручейки текли по металлу и беззвучно падали на пол. У него были длинные рыжие волосы и желтые, как у змеи глаза. Словно этого было недостаточно, его кожа была красной, как то, что сочилось из его доспехов. Его черные, кожаные крылья были раскрыты, и дергались, словно в ожидании атаки Торна.

— Чувак, — сказал Ник сухо. – Нам нужно повидаться с пластическим хирургом, чтобы обсудить твой неудачный, данный при рождении дефект. И рыжие волосы… правда? Нам нужно поговорить с Лореаль. Лучше нейтральный черный. Понимаешь? Он не будет так плохо контрастировать с тоном твоей кожи.

Раздраженно обнажив клыки на Ника, Калеб отошел в сторону, расчищая путь для Торна, он махнул руками в сторону Ника.

— Если хочешь убить его, Торн, то я не возражаю.

Торн засмеялся.

— Сколько дураков купилось на эту тактику?

— К сожалению, недостаточно. Он все еще жив. И вот я здесь… — Калеб наклонил голову на бок, пристально изучая Торна. Его глаза сузились на мече, который Торну нужно было опустить.

— Мы деремся?

— Не знаю. А ты собираешься нападать?

— Если только ты нападешь на мальчика.

— Ну, тогда… — Торн убрал оружие, и покачал головой, глядя на Калеба. – Не могу поверить, что Адариан может тратить таланты хорошего даева на присмотр за младенцем.

«Даева» — так называли вид демонов Калеба. Хотя они классифицировались как демоны среднего уровня, но сила Калеба была увеличена, и он был гораздо выше этого. А еще у него были силы, которыми большинство даева не владели. Для этого была какая-то причина, но Калеб не хотел делиться. Даже когда Ник умолял.

Калеб подозрительно посмотрел на Ника.

— Нам нужно уводить тебя отсюда. Немедленно.

— Хорошо, — согласился Ник. – Потому что Татошка хочет домой, Дороти.

И он прищелкнул каблуками.

— Нет места лучше дома, нет места лучше дома.

Сморщившись, Калеб посмотрел на небо.

— Если на меня упадет дом, то я на вас обоих обижусь.

Торн фыркнул.

— Для этого нужна хорошая ведьма. Удачи в ее поисках здесь, друг мой.

— Верно. Мы на задворках ада, в конце концов, и да, Торн, я отношу тебя к данной категории. Я провел с тобой слишком много времени, чтобы знать, насколько подлая у тебя натура.

Торн засмеялся.

— Если бы ты был женщиной, Малфас, за подхалимство ты бы не остался один на ночь.

Калеб сложил крылья вокруг тела, так что они сформировали еще один слой доспехов.

— Я даже отвечать на это не собираюсь. Сейчас, когда твои мозги работают, у них есть идея, как забрать этого сопляка отсюда?

Ник задохнулся от этого необоснованного оскорбления. Сопляк?

— Простите, что?

— Хотел бы я простить, Ник, — выдохнул Калеб.

Торн обдумывал ответ, прежде чем заговорить.

— Никаких… кроме того, что ему надо прийти в сознание.

Калеб достал жезл, затем сделал шаг к Нику, который быстро отступил.

Торн вырвал жезл у него из руки.

— Я сказал, придти в сознание, Малфас, а не умереть.

— Да ты что, выродок демонов. Небольшой удар по голове… пожалуйста. Я заслужил. По какой еще причине я притащился сюда за ним.

Ник обиделся бы, если бы не знал, что Калеб шутит. По меньшей мере он на это надеялся.

— Это же шутка, да?

Калеб потрепал его по щеке.

— Ну конечно же, хулиганище. Зачем мне убивать тебя, старичок?

Когда причина возникла у него в голове, то по спине пробежал холодок.

Но это не шло по сравнению с той паникой, которая захлестнула его, когда через пару секунд в офисе Торна появился Бейн.

— У нас проблема, — он взволнованно переводил взгляд с Торна на Калеба.

— Какая? – спросил Торн.

— Нойр уловил запах нашего маленького приятеля, и готов объявить тебе войну, чтобы вернуть его. Он думает, ты нашел его и собираешься использовать силу Малачай против него.

— Ну конечно же. Идиотский параноик, — Торн выставил руку вперед и осветил противоположную сторону комнаты. Картинки мелькали, пока они не остановились на одной из стен, окружавших крепость. По направлению к ним шли всевозможные существа. Ник мог распознать лишь немного демонов, остальных же…