Бессмертие не для всех

На том же малом совете было решено, что Дориан приведет нарисейцев на переговоры о мире. Дориан ушел до того, как король был убит. Я ошибался тогда, сказав вам, что он убийца, потому что был ослеплен горем. Дориана видели уходящим стражники дворца, его проводила Айрен. После этого она вернулась в кабинет короля, чтобы выслушать его последние распоряжения. Была уже глубокая ночь, и король отпустил ее. Все это вам говорила сама Айрен. Не сказала только, что потом она встретила Юниэра. Да, убил короля не Дориан, а Юниэр. И после этого убийца пошел к принцессе.

– Юниэр не мог этого сделать, – возразили Зараду солдаты.

Тогда он отдал им завернутый в платок и перепачканный грязью и кровью кинжал.

– Это нашли в Розовом саду, случайно. Дворовая собака рычала, пытаясь его откопать, – объяснил Зарад.

Солдаты узнали походный кинжал Юниэра. Они не хотели в это верить, многие любили его.

– Прежде чем огорчить вас, я сообщил итоги своих расследований Мирэе, – продолжал Зарад. – Я знал, что ей будет больно, но посчитал это своим долгом. Королева пережила все хуже, чем я ожидал. Она больна, плачет и практически невменяема. Надеюсь, что наши лекари ей помогут. Мирэя сказала однажды, что снимает с меня ответственность за месть убийцам. Скажите мне, считаете ли вы это разумным сейчас?

Через несколько дней почти все горожане были на стороне Зарада. Министры, посовещавшись, решили, что куда разумнее сделать королем опытного и полного энергии военачальника, чем девчонку, которой так не повезло с самого начала. Король должен быть удачливым. Конечно, по закону Мирэя должна быть королевой, но вряд ли она сможет справиться с такой ответственностью.

Зарад обещал быть решительным в борьбе против фейров, Сарказа и прочих, в борьбе за благополучие людей.

– У нас будет все: земли, золото и бессмертие! – не скупился он на обещания.

Народ верил, но многие приближенные и простые люди спрашивали о здоровье королевы и хотели ее увидеть.

Эльсия подстрекала его.

– Пока Мирэя жива, у тебя не будет полной власти; надо либо уничтожить её, либо лишить разума, чтобы другим было заметно, что она безумна. Иначе она перегрызет тебе глотку. Ты должен что-то предпринять.

“Верно, я должен что-то сделать”, – думал Зарад. Придется избавиться от нее. Идея держать сумасшедшую женщину в доме не нравилась ему. Лучше убить, меньше будет мучиться. А народу по случаю ее похорон придется раздать побольше золотых монет и подарков, чтобы утешился.

Зарад отправил в Крор солдат с приказом арестовать государственного преступника Юниэра и вернуть его в Сундар для совершения правосудия.

Улыбаясь блаженно, Зарад прогуливался по замку. Скоро все это будет принадлежать только ему. В тронном зале он завесил зеркало Нара плотной тканью. Зарад не очень-то верил, что Нар следит за владыками Сундара и наказывает тех, кто нарушает его заветы. Если бы Нар интересовался жизнью Сундара, ему не нужно было бы волшебное зеркало, чтобы знать, что тут творится. Может, он и рассказывал Хему, что все люди видны ему как на ладони. Но это было давно. С тех пор справедливый Нар никому не являлся. Он умчался бороздить океаны Вселенной и навеки забыл о людях Сундара. Возможно, сделал себе новых. Учел ошибки. Надо полагать, его новые подопечные получились не хуже фейров! Даже покрытое тканью зеркало раздражало. Надо убрать его в чулан, как было при Ханимаре, чтобы не мозолило глаза. Подумаешь реликвия!

"Перестрою дворец по-своему, – думал Зарад. – Здесь неуютно, слишком тихо и мало блеска".

Все эти дни Зарад ночевал дома: ему казалось, что дух Киннара витает во дворце. Как обычно, он вернулся поздно и прошел в свой любимый каминный зал. Летом камин не топили, но слуги, знавшие привычки хозяина, всегда украшали его и освещали множеством свечей. Они принесли горячий ужин и любимое вино. Довольный Зарад плеснул вина в золотой кубок.

– Привет, я ждал тебя, – услышал он хриплый голос за спиной.

На диване сидел человек, завернутый в черный плащ. Зарад терпеть не мог старикашку Терлока и побаивался его.

– Что случилось? – поморщился Зарад, не отвечая на приветствие.

– А зачем я к тебе прихожу? – осклабился старик.

– Ты получил свое вознаграждение.

– Это очень плохо – быть жадным королем, – в голосе Терлока прозвучала угроза.

"Я должен был это предвидеть", – подумал Зарад.

По их договору Терлок убил Киннара, и теперь, по-видимому, решил, что может шантажировать его всю жизнь. Нужно быть осторожным со стариком, особенно сейчас. Прикончить бы вымогателя, но Терлок – колдун, с ним шутки плохи. Может быть, он читает его мысли. Лучше использовать старикашку себе во благо.

– Хорошо, получишь еще, – кивнул он уныло.

Когда Терлок ушел, Зарад подумал, что в целях укрепления власти он должен жениться на Мирэе. Тогда никто не посмеет оспаривать его права на трон. Он, правда, уже обещал Ларту жениться на Эльсии. Но Ларт – мужчина толковый, поймет, что союз с Эльсией может подождать. Он вовсе не отказывается жениться на ней. Но это произойдет чуть позже.

Кузина вряд ли захочет стать его женой, но деваться ей некуда.

В последующие дни Зарад сражался с взбешенными женщинами. Сначала Эльсия чуть не задушила его, когда он сообщил ей об изменении в их планах. Больших трудов стоило втолковать ей, как это необходимо ему, чтобы стать законным королем.

– Потом, когда люди ко мне привыкнут, и я обрету могущество, которым никогда не обладал ни один король Сундара, мы решим что делать с Мирэей. Но сейчас она мне нужна.

Мирэя встретила его воплями: "Убийца! Убийца!" – Пришлось заткнуть ей рот и связать руки за спиной. Он прямо сказал, что либо она выйдет за него замуж, либо умрет. По ее знакам и хрипам было понятно, что она предпочтет смерть. Зарад каждый день приходил к узнице и втолковывал ей свою правду. Это было удобно – она не могла возразить. Он твердил о том, как любил и уважал Киннара, и что держит ее здесь лишь затем, чтобы она не завела страну в бездну, так как управлять людьми она не в состоянии. И еще он поносил фейров и говорил, что Юниэр ее околдовал. Ничего не помогало. Синие глаза Мирэи сужались в лезвия ненависти, она бы перерезала ему глотку, если бы могла сделать это взглядом.

– Завтра ты скажешь свое последнее слово, – заявил Зарад, – и я очень надеюсь, что это будет «да». Иначе я тебя уничтожу.

Она расшвыряла мебель в своей клетушке, потом поутихла, прижалась лбом к холодной стене и задумалась: "Пусть я умру, но никогда не получит этот негодяй согласия на брак! Как он объяснит моему народу, что со мной случилось? Почему никто до сих пор не пришел мне на помощь? Неужели у меня нет друзей? Никому не интересно, где я, никто не хочет знать, как я себя чувствую! Умру, и все забудут. Мертвая я никому не нужна. И у меня нет выбора. Он меня уничтожит!"

Ее приводило в ярость то, что она зависит от расположения убийцы, вознамерившегося на ней жениться. "Интересно, насколько для него это важно? Почему ему необходимо со мной считаться? Я должна выжить, – подумала она вдруг. – Если умру, то он победит. Конечно, это омерзительно, невозможно, позорно выходить за него замуж, и я никогда не смогу объяснить своего поступка Юниэру, но иначе нельзя, нельзя даже вырваться из этой комнаты и рассказать людям о его происках, предупредить Юниэра об опасности… И просто хочется жить".