Бессмертная магия

— Должен иметься какой-то способ, — ахнула Наоми, схватив Файрсторм за плечи и встряхнув её.

Из неё не выпали ответы — по крайней мере, не те ответы, на которые надеялась Наоми.

— В данный момент демоны не полностью соединились с вашими малышами, — сказала Файрсторм. — Когда дети родятся в одном теле, вы можете провести ритуал Драконорожденных, чтобы разделить их души и магию в два тела. Ритуал спасёт жизни ваших детей, но также завершит связи демонов, запечатает их души в душах детей. Если вы не совершите ритуал, дети умрут, и демоны покинут их тела.

Таков выбор: или их дети умирают, или их захватывают демоны. Принцы ада поймали их в невообразимую ловушку.

Свирепая бесчеловечность этой ситуации тут же ударила по Наоми. Она пошатнулась назад, её голова закружилась. Макани подхватил её, глядя то на её живот, то на лицо. Потребность защитить своих детей явно воевала в нём с необходимостью убить демонов, которые угрожали им всем.

— Вы должны поверить мне. Я ничего не знала об этом, — сказала Файрсторм, и отчаяние так и сочилось из неё.

Теперь она смотрела на Наоми, умоляя поверить её словам. Она осознала, что Макани не поддастся.

— Я понятия не имела, что натворил Дарксайр, какую сделку он заключил с демонами. Но потом прошлой ночью демоны рассеяли моё магическое лассо, в которое я тебя поймала.

Так вот что за странную магию почувствовала Наоми. Это была не её магия. Это происходило от демонов. Они освободили её. Они не хотели её смерти — по крайней мере, пока её дети не появятся на свет.

— Затем я почувствовала их, — Файрсторм взглянула на живот Наоми. — Демоны внутри тебя. Я никогда не думала, что Дарксайр зайдёт так далеко. Создаст демонов, которые настолько слились с телами детей, что те уже не будут носителями. Они будут неотделимы, — её лицо скривилось от отвращения. — Демоны, которых нельзя отправить обратно в ад. Демоны, которые могут беспрепятственно ходить по Земле, правя и здесь, и там, как владыки Земли и ада.

Мука взбурлила внутри Наоми. Желчь подступила к её горлу, и её стошнило на пол.

Её малыши. Демоны отнимут их от неё. И единственный способ остановить это — позволить им умереть. Материнство казалось таким нереальным, будто это происходило с кем-то другим — до этого момента. Любовь пылала в её теле, потребность защитить её крошечных малышей взяла над ней верх.

Макани наблюдал за ней так, будто она бомба с часовым механизмом, которая вот-вот взорвётся.

— Нет, — она попятилась от него. — Я не позволю тебе убить их, Макани.

— Наоми.

— Я буду бороться с тобой, — прорычала она, и её зрение застлало красным. Магия затрещала на её пальцах, такая яркая и мощная. Она будет сражаться за своих малышей. Она никому не позволит навредить им.

Макани просто смотрел на неё. Боль исказила его черты, в глазах бурлило страдание.

— Драконы защищают своих, — слова Файрсторм выдернули Наоми из этой дымки. — Макани скорее умрёт, чем позволит кому-то убить его детей. Вот именно на это и рассчитывают Дарксайр и демоны.

Файрсторм сама выглядела так, будто её вот-вот стошнит. Вопреки всему, вопреки тем ужасным преступлениям, которые она совершила за много веков, именно это выдернуло её из транса. Но могло ли это быть правдой? Действительно ли она отреклась от Дарксайра.

Взгляд широко раскрытых глаз Файрсторм подрагивал, нижняя губа дрожала. Казалось, она готова расплакаться. Если она врала, то она действительно лучшая актриса во всех мирах.

Макани гневно смотрел на неё так, будто она была самым злобным злодеем из всех, кто когда-либо ступал на Землю.

— Ты охотилась на Драконорожденных. Ты помогала Дарксайру и Дамариону убивать их. У тебя уже нет души. Так что не притворяйся, будто тебе есть дело до того, что случится с моими детьми.

— Мне не всё равно, — ответила она одновременно резким и дрожащим тоном. — Они и моя кровь тоже.

— Ты ожидаешь, что мы поверим, будто это не очередной трюк, не очередное предательство?

— Тебе просто придётся довериться мне.

Воздух вокруг него затрещал от взвинченной магии.

— Вот уж вряд ли.

— Я могу вам помочь.

— Помочь с чем? — потребовал он. — Ты сама сказала, что демонов нельзя извлечь.

— Такого способа мне не известно, — сказала она. — Но если мы заполучим книгу, которую демоны использовали для сотворения этого заклинания, может быть, есть какой-то способ обратить всё вспять.

— И дай угадаю, ты знаешь, что это за книга заклинаний, — если бы его тон мог сделаться ещё более испепеляющим, то его слова натурально воспламенились бы.

— Нет, — сказала Файрсторм. — Но когда я сломала разум Дарксайра…

— Ты сломала разум Дарксайра? — Макани расхохотался. — Эта фантазия становится всё лучше и лучше.

Она наградила его сердитым взглядом.

— Это правда.

— Позволь ей рассказать, — сказала Наоми Макани.

— Мы не можем доверять ни единому её слову.

— Ну не знаю, — ответила Наоми. — Я довольно хорошо читаю людей, и в данный момент она выглядит весьма раскаивающейся.

— Она умело обезоруживает. В противном случае она не смогла бы годами дурачить меня и других Драконорожденных. Но не забывай, кто она, — Макани приподнял одну бровь. — Или что она сделала.

— Я ничего не забываю, — Наоми посмотрела на Файрсторм. — Расскажи нам, что тебе известно о заклинании.

— Ломая разум Дарксайра, я мельком уловила, кто сотворил заклинание, чтобы соединить демонов с вашими детьми, — её лицо оставалось совершенно нейтральным, но в глазах пылала огненная буря эмоций.

— Паладин и Парагон не сами сотворили заклинание?

— Нет, — сказала ей Файрсторм. — Такая магия за пределами их возможностей. Я не знаю, кто сотворил заклинание. Я не видела лицо демона. Но в разуме Дарксайра я видела, как он говорил с демоном-наёмником по имени Лоринг.

Наоми знала это имя. Лоринг был демоном, которого они с Макани встретили в Адском Казино — он протянул им свою визитку.

— Лоринг — посредник в аду, — сказала Файрсторм. — Он договорился об этом заклинании с другим демоном. Я могу отправиться с вами. Я помогу вам найти Лоринга.

— Мы не можем доверять ни единому её слову, — сказал Макани, обращаясь к Наоми. — Скорее всего, она ведёт нас прямиком в ловушку.

— Ты можешь сломать её разум, — предложила Наоми. — Ты можешь подтвердить, говорит ли она правду.