Бессмертны, как боги

– Это невозможно.

– Да почему?!

– Ты это перемены, перемены это нарушение закона, – Баргоокса повела плечами.

– Вот заладила, – Алексей по дну оврага заходил взад-вперёд. – Ну, не бывает так, что ничего нельзя сделать, всегда есть выход.

– Конечно, выход есть, мы можем сдаться.

– Сдаться это не выход, – Алексей провёл большим пальцем по шее, – я имею ввиду как-то выкрутиться, чтобы все остались довольны. Ты получишь волшебный белок, я вернусь домой.

– Невозможно. Можешь пока гулять под соснами, греться на солнышке… счастливчик, – Баргоокса вздохнула.

– Ну, уж нет! Так не бывает! – Алексей, забыв об осторожности, повысил голос. – Нет безвыходных ситуаций! Вы ведь здесь тысячи лет так?

– Гораздо дольше.

– Значит, остались какие-то прежние здания, ходы, ну хоть что-нибудь от старого мира?

– Всё давно разрушилось, уничтожено, или переделано, хотя… – Баргоокса задумалась.

– Что хотя? – Алексей затаил дыхание.

– Старая канализация, та, что существовала до появления глазроонов, она, вероятно, проходит под всеми зданиями.

– Так чего ждём? Идём скорее!!

Алексею хотелось действовать, энергия кипела и требовала выхода. Он вдыхал чистейший воздух, смотрел на прекраснейшую девушку и чувствовал себя готовым на подвиги.

– Может она давно затоплена, – Баргоокса робко поднялась.

– Надо проверить! – Алексей за рукав потянул Баргооксу.

– Хорошо, идём, это должно быть где-то здесь…

Они двинулись по дну оврага.

Баргоокса шла впереди и внимательно изучала землю под ногами, Алексей плёлся следом, распинывая старую листву и сухие ветки.

Шагах в десяти от Баргооксы овраг пересёк полосатый бурундук, налетел порыв ветра и деревья пригнулись, зашумела листва.

– Как же хорошо!.. – Алексей огляделся вокруг. – Ну, почему так всегда? Стоит найти нечто стоящее, как сразу оказывается, что это недоступно, закон, дорого, долг, патриотизм? Отчего нельзя, просто наслаждаться жизнью и делать, что хочется, а не что от тебя ждут или требуют?

– Может всё проще? – Баргоокса шагала осторожно и внимательно глядела под ноги.

– Проще?..

– Да, проще, ты просто не умеешь ценить настоящее, оглядываешься в прошлое, заглядываешь в будущее, но забываешь жить настоящим. Впрочем, тебе и некогда жить, ведь ты сроишь планы на будущее. Первое чему учит бессмертие это ценить мгновения настоящего, для бессмертного бога нет ни прошлого, ни будущего, есть лишь настоящее.

Алексей налетел на Баргооксу.

– Это здесь, – она смотрела под ноги.

– Ничего не вижу, – Алексей опустился на колени и руками разгрёб листву.

Под тонким слоем рыхлой чёрной земли пальцы нащупали металл, Алексей подобрал толстую короткую ветку и с её помощью вычленил в земле ровный колодезный люк.

Сунул ветку в выемку, приподнял, но ветка обломилась, люк тяжело рухнул обратно.

– Сейчас, – Алексей поднялся и пробежал вперёд.

Шагах в двадцати нашёл длинную толстую палку.

«То, что надо!»

Вернулся к люку, осторожно поддел, чуть приподнял и в образовавшуюся щель просунул палку. Отдышался.

– Сейчас, сейчас… – он взялся за металлический край, больно упёрлись колени, металлическая крышка откатилась и глухо плюхнулась на землю.

Комочки сухой земли и листва с шорохом посыпались вниз.

Алексей заглянул в колодец. Из глубины пахнуло сыростью.

Стенки выложены круглыми плитками, слева вниз уходят узкие металлические ступеньки, дна не видно, но когда глаза немного привыкли к темноте, Алексей различил блики.

– Кажется, там вода.

– Можем остаться здесь, – Баргоокса повела плечами.

Алексей обернулся, её лицо спокойно, взгляд холоден, губы сложены тонкой линией.

– Нет, лезем! Но девушки вперёд, – он посторонился.

– Ты очень любезен, – Баргоокса произнесла это своим обычным равнодушным тоном, но Алексею показалось, что в её словах мелькнула ирония.

Пока Баргоокса спускалась, он засунул голову в люк и следил.

Когда её белая фигурка почти растворилась в сумраке, послышался всплеск.

– Спускайся.

– Посторонись! – внизу вновь заплескалась вода, Алексей кинул палку. – Пригодится.

Его полное тело с трудом протиснулось в люк.

Воды на дне оказалось немного, но летние туфли промокли.

Алексей подобрал палку и огляделся: сырой тоннель с высокими потолками уходил в обе стороны.

– Куда нам?

– Думаю сюда, – Баргоокса пошла вперёд.

– Хорошо, что хоть кто-то уверен, – Алексей шагнул за ней. – Лаборатория далеко?

– Не знаю, по тропе около километра.

Алексей старался не отставать, его летние туфли хлюпали, окружающая темнота позволяла с трудом различить лишь белеющую спину Баргооксы.

– Ты хорошо видишь? – он перед собой вытянул руку.

– Да, почти так же как днём, – Баргоокса быстро шлёпала по туннелю.

– Везёт. А я почти ничего не вижу.

– Держись за мной.

– Стараюсь, – Алексей шлёпал за Баргооксой и чувствовал, как от холодной воды начинает сводить ноги.

Сколько они шли трудно сказать, но когда Баргоокса остановилась, Алексей с облегчением перевёл дух.

– Подожди, – Баргоокса полезла вверх.

Она почти совсем скрылась из глаз, когда вверху вспыхнула полоска света, свет потух и Баргоокса спустилась.

– Не то, но мы близко.

Алексея не покидало ощущение, что он в глубокой норе. Глаза так и не могли приспособиться к кромешной темноте, туннель окутывал сырой прохладой, от холодной воды ныли ступни.

«Прям как вся моя жизнь – ползёшь в кромешной темноте там, где не хочешь, к непонятной цели… хорошо хоть не один», – Алексей разглядел белую фигурку Баргооксы и улыбнулся.

Им пришлось ещё долго шлёпать по воде, погружая ноги в склизкую жижу. Баргоокса несколько раз ловко вскарабкивалась наверх, вверху вспыхивал свет, затем исчезал и она возвращалась.

Наконец, блеснувший сверху луч света не исчез, а наоборот расширился и превратился в толстый световой столб.

– Поднимайся, – эхо многократно повторило слова Баргооксы.

Стараясь не выронить палку и проклиная лишний вес, Алексей вскарабкался по скользкой лестнице.

Люк вёл в комнату, заставленную странными кубами, креслами с козырьками и прочими непонятными предметами, по центру располагался огромный, в человеческий рост, матовый шар. Внутри шара тлели красные огоньки. Стены комнаты так же отсвечивали красным.