Бессмертный

Кок нахмурился, но согласился:

— Хорошо, но только ради тебя.

— Я это ценю, — искренне заверила я. — Вот скажи мне, какого это — влюбиться? Какие симптомы?

Кули даже присвистнул.

— Ну, милая, скажешь тоже. Симптомы. Любовь — это дар, а не болезнь.

— Симптомы, Глеб, — настаивала я.

— Для женщины твоего возраста вопрос…э-э… мягко говоря, неожиданный.

Я пожала плечам, не собираясь оправдываться.

— Пусть так. Ты мне ответишь?

— Ладно, — обычно такой разговорчивый кок задумался, пытаясь подобрать слова. — Говорю только за себя, — предупредил он, — как это у других, судить не берусь, я кивнула, соглашаясь. — Когда ты в кого-то влюбляешься, тебе хочется все время находиться рядом с этим человеком, касаться его, если нет возможности касаться, то хотя бы видеть. Ты, вроде бы, и не специально, но постоянно ищешь его глазами, заходя в помещение, в толпе. А еще ты ведешь себя при нем иначе. Тебе хочется смеяться в его присутствии, а порой наоборот, беспричинно язвить. Ну как? Я тебе помог?

Я молчала. Симптомы на лицо, диагноз неутешительный. Лечение — выстрел в голову.

— Морган, — снова окликнул меня Кули, вырывая из потока мрачных мыслей. — Ты, правда, никого раньше не любила? — он сказал это таким тоном, будто я только что призналась в инвалидности, и ему меня чертовски жаль.

— Я и сейчас никого не люблю, — отмахнулась я. — Я просто спросила.

Кок подарил мне долгий взгляд.

— Спросила она, — фыркнул он, ни на миг не поверив.

Я спрыгнула с высокого стула.

— Спасибо за информацию, обязательно учту, когда в кого-нибудь влюблюсь, — заявила бодро, собираясь сбежать от дальнейших разговоров.

Кули не стал меня останавливать, только проводил все тем же задумчивым взглядом, и я услышала уже в спину:

— Еще не забудь учесть, что жизнь одна.

16

Эту ночь я спала, как младенец. Разговор с Кули для меня многое прояснил, и хотя сначала сделанные выводы напугали, потом они же меня и успокоили.

Стоит признать очевидное: я начала влюбляться в Тайлера, а может, даже уже влюбилась. Глупо и скверно. Но если посмотреть на это с другой стороны, то что такое влюбленность, помимо симптомов, названных коком? Это всего лишь гормоны, а любые реакции организма на тот или иной раздражитель временны. Поэтому я решила вести себя как ни в чем не бывало, надеясь, что это необычное помутнение рассудка в скором времени меня отпустит само по себе.

К тому же, все было бы в тысячу раз хуже, будь у Александра ко мне ответные чувства. Но я была уверена в обратном. А ведь если не подливать масло в огонь, он сам по себе прогорит и потухнет, не так ли?

Таким образом, решив, что мне не о чем беспокоиться, кроме как некоторое время себя контролировать, я покинула утром каюту с легким сердцем и отправилась к капитану, как мы и договаривались накануне.

Он открыл дверь после первого стука. Ждал или просто не был занят?

— Привет, — я дружелюбно улыбнулась и тут увидела Хряща, нагло восседавшего прямо в центре хозяйского стола. — О! А я-то думаю, чего это мой сожитель не пришел ко мне ночевать.

— Ах, вот оно что, — Тайлер остановился как раз между мной и котом, скрестив руки на груди, и одарил нас обоих по очереди таким взглядом, будто только что застал на месте преступления. — А-то думаю, чего он больше не появляется у меня по ночам. Нашел компанию получше, а, предатель?

Хрящ не выразил по этому поводу угрызений совести, лениво зевнул, положил голову на передние лапы и отвернулся.

— Хе-хе, — прокомментировала я. — Сцена ревности не удалась.

— Ага, — Александр скорчил оскорбленное лицо, хотя прекрасно видела, что его глаза смеются. — Ему даже не стыдно.

— А что, — я подошла к столу и погладила кота по лоснившейся черной шерсти, — как истинный мужчина, он предпочитает спать с женщиной. Правда, Хрящ? — котяра довольно замурчал, и я сочла это согласием. — Вот видишь? — я победно вздернула подбородок.

— Сговорились, — вздохнул Тайлер. — Ты присаживайся, — вспомнил он о своей роли хозяина кабинета, — я, кажется, обещал тебе кофе, если ты придешь с утра.

— И покрепче, — напомнила я. И хотя я великолепно выспалась, кофе с утра — это то, что доктор прописал.

Пару минут Тайлер гремел чашками, потом поинтересовался, кивнув в сторону нагло задремавшего Хряща:

— И давно он ночует у тебя?

— Почти сразу, как я здесь появилась, — призналась я. — А что? Я думала, ты не против, что он ходит, где хочет.

— Не против, — подтвердил Александр, — просто удивляюсь. Раньше чаще всего он спал у меня, иногда ночевал то у одного, то у другого, но чтобы постоянно у кого-то конкретного, это впервые. Ты ему понравилась.

— Должна же я хоть кому-то нравиться.

— Ах, прости, забыл, ты же злобная землянка, ты никого не любишь, и тебя, соответственно, все терпеть не могут, — съязвил Тайлер.

Сначала я хотела оскорбиться, но потом поняла, что он просто подтрунивает надо мной за мое поведение на судне в первые дни.

— Между прочим, ты попала в точку, — продолжал Александр, — он не лондорец.

— Вот как? — честно говоря, я думала, Тайлер притащил любимца из дома. — А откуда он у тебя?

— Прибился на одной из станций пару лет назад. Еще котенком. Они там как раз проводили какую-то дезинфекцию, так что от бродячего животного точно бы избавились, вот и подобрал.

Я посмотрела на безмятежного жирного кота, уже мало чем напоминавшего несчастного котенка. Наверное, я бы тоже не смогла пройти мимо в такой ситуации. Вот только куда бы я его дела, подобрав?

— У нас запрещено держать на кораблях живность.

— У нас тоже, — как ни в чем ни бывало отозвался Тайлер.

Вот теперь я удивилась по-настоящему.

— А если ваше командование о нем узнает?

Александр поставил передо мной мою порцию кофе, а сам присел на край столешницы со своей в руке.

— А кто меня сдаст? — невозмутимо поинтересовался он.

Я усмехнулась:

— Нарушаете правила, капитан, как не стыдно.

Но Тайлер и не думал смущаться.

— У меня на «Прометее» свои правила, — уверенно заявил он, отставил кружку, потом подошел, взял котяру по обе стороны его внушительного пуза и поставил на пол.

Кот одарил его возмущенно-презрительным взглядом, отряхнулся, будто к нему только что прикоснулся не хозяин и, заодно, спаситель, а кто-то облил водой. Потом развернулся и важным шагом направился за шкаф. Наверное, там тоже был выход вентиляционной трубы.

— Почему Хрящ?

Тайлер посмотрел на меня так, будто искал подвох в каждом моем слове.

— Что, не достаточно высоко-поэтичное имя?

— Скорее, забавное, — я сдержалась и не стала говорить в ответ гадости.

— А история тоже забавная. В первую неделю на корабле он забрался в запасы Кули и стащил хрящи. Только тот, который он пытался съесть оказался таким большим, что встал поперек пасти. Пришлось Генри его извлекать хирургическим пинцетом. Вот и приросло имечко.