Бессмертный

Но прежде чем он успел отойти, она обхватила его эрекцию обеими руками. Он был таким горячим в ее ладонях. Твердым. Большим.

Голова Джима запрокинулась, испещренная венами, мускулистая шея напряглась, и он выругался. — Сисси…

— Я хочу почувствовать, как ты кончаешь у меня в руках.

Его стон пронесся вибрацией по всему телу… и в груди зарождался еще один, когда она начала ласкать его, снизу и вверх, по стволу до самой головки. И снова вниз. Вверх. Она понятия не имела, что делает, но чувствовала, что на верном пути… особенно когда его бедра начали двигаться в такт, увеличивая трение.

Она наблюдала за всем, его бедра вращались, подаваясь вперед, мускулы живота напрягались. Это пьянило ее: чувство власти, что она и она одна делала с ним это, подводила все ближе к краю. Он был мужчиной, сильным, агрессивным мужчиной… и сейчас был в ее власти.

И это заводило.

— Дай мне свои губы, — прорычал он, поднимая ее подбородок.

Он целовал ее жестко, без извинений, а его пах двигался все быстрее в ее хватке. Он пах свежим табаком и дикостью, и как бы она ни хотела на все сто процентов осознавать происходящее, вскоре ее тоже унесло.

А потом он кончил, выкрикивая ее имя, прикусив ее нижнюю губу.

В этот раз не было ничего быстрого и легкого. Отчаянно, по-животному. Его эрекция содрогалась в ее хватке, из члена вырывались горячие струи.

И ей это нравилось.

Он дышал как товарный поезд, тело было таким же горячим, как и эрекция. И все же, казалось, он еще не закончил.

Скорее испробовал закуску перед основной трапезой.

Когда Джим поднял голову, его глаза все еще горели. Особенно когда он выпрямился, схватил свою футболку и стянул с великолепной груди. Переложив все еще дымящуюся сигарету в другую руку, он прижал мягкий хлопок к ее рукам, вытирая.

Он смотрел на нее так… что она чувствовала себя жертвой.

В хорошем смысле.

***

Она не должна быть такой, подумал Джим, сминая сигарету в пепельнице на столе.

Предполагалось, что она выбежит из комнаты, когда он слегка перешел границы, пытаясь привести ее в чувства. Вместо этого, она заставила его кончить в ее руки. И сейчас, когда все закончилось, она сидела, прижавшись спиной к шкафам, он сжимал руками ее спутанные волосы, ее покрасневшие губы приоткрыты, ноги… раздвинуты.

Для него.

Он хотел сказать ей «позже». Хотел ответить «нет».

Но не смог. Он швырнул грязную футболку на пол и потянулся к Сисси, скользя руками по ее бедрам, устремляясь к ее лону. Прямо здесь, на кухне.

Просто стяни с нее джинсы и опустись на колени, позволив языку творить все, что вздумается.

Но он не хотел, чтобы Эд, закончив все, вернулся сюда промочить горло.

Другой вариант — войти в нее по настоящему, и, видит Бог, он был все еще твердым и ко всему готовым.

И, опять же, этот вариант включал ее без штанов, и при мысли, что другой мужчина увидит ее раздетой и в предоргазменном состоянии во время секса ему хотелось схватиться за ядерное оружие.

И последний вариант был консервативным. Но лучше так, чем вообще остановиться… и не так позорно, если их застукают.

— Знаешь, что я сейчас представляю? — прошептал он ей на ухо.

— Что… — Такой хриплый. Ее голос был невероятно хриплым, и ему нравился этот звук.

— Тебя обнаженную. — Он начал быстрее тереться о ее лоно. — Ты лежишь на спине…

Она со стоном подалась к нему, будто хотела именно того, что он собирался ей дать.

— Ты обнаженная, лежишь на спине, а я между твоих ног. — Он поцеловал ее в губы. — Но я делаю это… — его рука кружила по ее лону. — …своим ртом.

Он вошел в ее рот языком, когда она кончила, впиваясь ногтями в его спину, ее груди подались вперед.

Он помогал ей пережить оргазм, пока Сисси не расслабилась, ее тело было таким податливым, мягким, он подумал, что если бы мог просто скользнуть в нее и…

Стук молотка затих. Значит, Эд либо сделал перерыв, либо только собирался.

Отклоняясь, Джим смахнул волосы с ее лица. Ее щеки раскраснелись, взгляд был затуманенным. Она была полностью открыта перед ним… самая красивая женщина, которую он когда-либо видел.

— Сейчас ты мне веришь? — прошептал он, целуя ее шею.

— Да…

— Хорошо.

Когда она зевнула так широко, что хрустнула челюсть, Джим сгреб ее на руки. Он повернулся и обалдел от беспорядка, который они устроили: стулья перевернуты, вещи со столешницы разбросаны по полу, пачка сигарет рассыпалась по столу.

— Нам нужно перестать громить этот дом, — пробормотал он, выходя из кухни.

Глава 25

Эд зашел в кухню, и не нужно быть гением, чтобы понять, что стало причиной бардака… и в этот раз метафизика тут не при чем.

Хотя, он был готов поспорить, что кому-то здесь знатно вынесли мозг.

Эд положил древний фолиант на стол и поставил стулья на место. Потом он уселся и принялся ждать. Со второго этажа доносились разные шорохи, ходьба, стук дверей. Спустя мгновение с лестницы послышался топот одной пары тяжелых ног.

— Я здесь, — крикнул он.

Джим зашел в кухню, весь из себя «я-мимо-проходил». — Готов для ужина?

— Нам нужно поговорить, — ответил Эд.

Джим открыл холодильник. — О чем?

— О твоей девочке.

Три, два, один… но нет, парень не стал отрицать ее принадлежность.

— Что с ней? — Джим захлопнул морозильную камеру и начал шариться по шкафам. — У нас вообще есть еда?

— Картофельные чипсы с морской солью и уксусом, свежая пачка, от тебя на одиннадцать часов.

— Идеально, чтоб меня.

Эд подождал, пока парень сядет напротив и откроет пачку. — Не пойми меня неправильно…

— Тогда не говори ничего.

— … но мы не можем игнорировать факт, что Сисси может быть одержима.

Пачка опустилась по стол, а тяжелый подбородок перестал жевать. — Чего?

Эд потер центр груди… потому что он дергался от одной темы. — Я думаю, что Сисси принесла с собой кое-что из Ада. Я думаю, оно в ней, и чем дольше оно там находится, тем больше углубляется и прорастает.