Бесстыжая

— Очень разумно, — сказала я Майлсу. — С такой головой никто не догадается, кто он.

— Ты полагаешь, что это обязательно он? — пробормотал Майлс.

— Но, Майлс… посмотри, что с ним проделывает королева Мария!

— Или что она проделывает с ней? — лукаво заметил Майлс.

Если меня не шокировали отношения между Филом и Донни, то почему должны шокировать отношения между двумя женщинами? Однако, когда наблюдаешь пару одного с тобой пола, это выглядит по-другому. Настораживает.

На каждом столе стоял массивный серебряный поднос с белым порошком, который гости передавали друг другу. Я знала, что это кокаин, и Майлсу не нужно было предупреждать меня держаться от него подальше. Я жила своим умом и не могла допустить, чтобы его чем-то затуманивали.

Вскоре после нашего приезда свет приглушили и начались танцы. Сначала мне показалось странным танцевать современные танцы в костюме XVIII века, однако и императора Нерона или Кота в сапогах это, видимо, ничуть не смущало. Майлс казался мне еще более загадочным и привлекательным в своем черном одеянии, и я даже начала сомневаться, что сумею сохранить самообладание до конца вечера.

— Ты кажешься мне очень соблазнительным в этом костюме, — прошептала я.

— А мне ты кажешься соблазнительной всегда, — прошептал он в ответ.

Мой загадочный мужчина привлекал не только мое внимание, и девушки из кожи вон лезли, чтобы увести его у меня. Пока он с кем-то разговаривал, я танцевала с Генрихом VIII и Ричардом III, однако Ричарду мешал танцевать все время сползающий горб. После этого я решила отдохнуть от внимания монархов и стала танцевать с Авраамом Линкольном и Наполеоном.

Наконец я с облегчением увидела, что сквозь толпу ко мне пробирается мой укутанный в черный плащ Венецианец. Мы начали танцевать, и он, наклонившись ко мне, отыскал рукой разрез на юбке и запустил туда руку. Пальцы были холодные, что было не похоже на Майлса, но он умело ласкал меня, так что вскоре я почувствовала возбуждение. Я оглянулась вокруг, но на нас никто не обращал внимания, потому что почти все танцующие были заняты тем же.

— Этим не насытишься, — прошептал он. — Давай попробуем найти более уединенное местечко.

Он подтолкнул меня к двери, за которой оказалась небольшая комнатка. Там был столик, на котором находилось все необходимое для приготовления кофе, на другом столике лежало блюдо с самыми разнообразными фруктами. Но я мало что успела разглядеть, потому что он сразу же выключил почти все лампы.

Он распахнул плащ, и я уже протянула руки, чтобы помочь ему раздеться, когда увидела, что в этом нет необходимости. Под плащом у него ничего не было.

— Значит, вот что ты сделал, когда уходил, — сказала я.

Он хрипло хохотнул и, взяв мою руку, направил ее вниз. Его инструмент был в полной готовности — большой, напряженный, и я стала направлять его рукой в разрез юбки.

Вдруг мой нос уловил слабый запах. Запах был чужой, он не мог принадлежать Майлсу. Он был такой слабый, что я не сразу его почувствовала. Это был неприятный запах лосьона, и я знала, кто им пользовался.

Лорд Литл.

Я мгновенно поняла, что все было спланировано заранее. Это Серафина предложила Майлсу костюм, который так надежно скрывал надевшего его человека, что даже я не сразу заметила подмену. Литл был братом леди Кэролайн, так что у него были свои мотивы для сведения счетов со мной. Серафина же, наверное, уже вела сюда Майлса.

— Почему ты остановилась? — прохрипел он, и я удивилась тому, что могла принять его голос за голос Майлса.

— Ты знаешь, что я не люблю торопиться, — прошептала я. — Иди сюда.

Говоря это, я шаг за шагом пятилась назад. Литл следовал за мной. Правда, у него не было выбора. Потому что я все еще держала в руке его пенис. Приблизившись к кофейному столику, я свободной рукой нашарила на столе то, что мне было нужно, — щипцы для сахара. Схватив их в руку, я медленно протянула ее под плащ.

— У меня для вас сюрприз, лорд Литл, — тихо сказала я.

Он замер от неожиданности, поняв, что игра закончена. Воспользовавшись его замешательством, я успела наложить щипцы на нужное место и сжать их. Он заорал так, что мог бы разбудить и мертвого.

— Сучка! — вопил он. — Ах ты, двуличная сучка!

Я включила свет. Схватившись руками за раненое место, он прыгал по комнате и ругался на чем свет стоит. Воспользовавшись этим, я сорвала с него треуголку и маску. На долю секунды мне показалось, что я ошиблась и это Майлс, но это был Литл, смотревший на меня с такой яростью, словно готов был убить.

— Перестань обзывать меня, — проговорила я. — Я ведь тоже могу сказать, кто ты такой.

Он попытался схватить меня, но запнулся. Воспользовавшись этим, я толкнула его, и он повалился на ковер, придерживая рукой свое раненое мужское достоинство. За дверью послышались голоса, и я узнала Майлса и Серафину. Чтобы завершить свою победу, я схватила с подноса яблоко и наклонилась над Литлом.

— Открой рот пошире, — приказала я.

Он так ошалел, что не раздумывая подчинился. Я засунула яблоко в его открытый рот в тот самый момент, когда распахнулась дверь.

— Ты не поверил мне, но тебе придется поверить своим глазам, Майлс, — говорила Серафина. — Я делаю это для твоего же блага.

При виде Литла, растянувшегося на полу, голого, с яблоком во рту и руками, прикрывающими пенис, она застыла на месте.

В руке у нее был «Полароид». С быстротой молнии я выхватила у нее камеру, направила объектив на Литла и нажала кнопку. Все произошло так быстро, что Серафина не успела остановить меня. Когда, придя в себя, она хотела выхватить у меня камеру, я уже извлекла снимок и засунула его за лиф платья.

— Может быть, кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит? — вежливо попросил Майлс.

— С удовольствием, — ответила я. Остановившись у двери, я сказала поднимавшемуся с пола Литлу: — Если вы когда-нибудь вздумаете причинить мне какое-нибудь беспокойство, я отошлю этот снимок в газеты. Во все газеты. — Потом я взяла Майлса за руку: — Пойдем. Вечеринка закончилась.

В машине по пути домой я рассказала ему, что произошло, и мы вместе разглядели снимок. Он получился великолепно. Я с большим удовольствием включила бы его в качестве иллюстрации в эту книгу, но Литл с тех пор держался от меня подальше, а я верна своему слову. Но если ты читаешь эти строчки, Литл, помни, что снимок все еще у меня.