Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Бестиарий спального района
Шрифт:

В деревне опального приняли с почтением: мало ли что, ныне серчают на него баре, а завтра, того и гляди, снова вознесут. Поселил карлу к себе сам староста Ефимка, угощал сладко, стелил тепло.

А карла вдруг Акульку увидал – и прикипел. Та-то поначалу отмахивалась, посмеивалась: экий потешный! Росточком с Фроську, голова большущая, ножки кривые, коротенькие, руки, наоборот, длинные, чуть не до земли, сразу видать – сильные. И досмеялась мамка – сдалась, пустила в дом, на печи спать укладывала, с собою рядом. Фроська слышала по ночам: возятся они там на печи, карла пыхтит,

мамка криком кричит. Страшно делалось, а после девочка поняла – мамке-то ой как хорошо…

Правда: веселый был карла. Балаболил без устали, песни пел, в пляс пускался, глазищи так и сверкали! Отзывался на «карлу», как на имя; Фроська хохотала до упаду: ишь, Карла-марла! А он на Карлу-марлу тоже отзывался, только зубы скалил, будто ярился; ну да то притворно… Баловал Фроську, по голове гладил. А уж маменька-то – пышным цветом цвела!

Так прожили до самой зимы. А потом уехал староста и воротился не один – с барскими гайдуками. Схватили те Карлу-марлу под белы рученьки, в сани закинули – поминай как звали!

Собрался мир, Ефимка Пегий и поведал: страсть озлилась барыня, как узнала про карлу своего ненаглядного и про Акульку. И сказала барину: будь, мол, по-твоему – сечь его до полусмерти, а после к свиньям бросить. Барин-то смекнул… Тут староста запнулся, поскреб бороду и закончил вовсе про другое: Акулька-то наша Кузькина – блядь. Барыня молвить изволили: блядь!

Мужики помолчали; кто в затылке почесал, кто головой покрутил, кто плюнул смачно. Молча и разошлись.

Весь день и всю ночь мамка убивалась. Металась от стены к стене, выла, лицом почернела. Фроська забилась в самый темный угол, смотрела со страхом и безнадежностью.

Наутро отправились по воду – как-никак, а жить-то нужно… Вышли со двора, глянь-поглянь – ворота-то в дегте. А на улице – парни молодые, Акульку с дочкой увидали – засвистели, заулюлюкали. И девки тут же – хохочут, пальцами показывают, слова срамные выкрикивают.

Фроська плохо запомнила, как прошли они с ведрами и коромыслом через этот строй, как воротились. И что дальше было – тоже словно в тумане. Мамка больше не плакала, это точно. Все сидела на лавке, руки на коленях сложив. Неподвижная, как покойница.

Потом стемнело, Фроська заснула, а проснулась, еще до света, – нету мамки, а печь остыла, холодно в доме…

Девочка помолилась на образок, что в углу, укуталась потеплее, запалила лучину, выбежала из дома, а затем и со двора. На улице было пусто и темно, лучина не больно-то помогала. Фроська заплакала, и тут из-за облаков выглянула полная луна, ярко осветив дорожку следов на свежем снегу.

Идти по следам оказалось недалеко – через маленькую рощу к речке. А там, по толстому льду, – до проруби, только-только затянувшейся. Рядом с прорубью валялся знакомый колун с почерневшим топорищем.

Девочка отшвырнула ненужную лучину – та зашипела и погасла, – схватила колун, принялась вскрывать прорубь. Три с половиной столетия спустя, став Ангелиной Яковлевной, она оценивала свои тогдашние действия современными словами: действовала автоматически, все чувства притупились. И притом – какое-то новое знание капля за каплей наполняло

ее. Это еще предстояло переварить, осознать, осмыслить. Ну, время было…

Фроська едва не упустила топор под воду, чуть не упала в прорубь сама, но в конце концов полынья расчистилась, и из непроглядной глубины всплыла маменька.

Ее лицо быстро покрывалось коркой льда. По-прежнему не отдавая себе отчета в том, что делает, девочка пыталась вытащить мать на лед. Мешали рукавицы, Фроська сбросила их. Руки сразу же заледенели, а своего лица она не чувствовала уже давно.

Звонко упала новая капля непонятного пока знания. И еще одна, и еще. Фроське показалось: захоти она чего-нибудь сильно-сильно – оно сбудется. И захотела: вытащить мать. Волоча ее по льду и по снегу, добраться до дому, хоть ползком. Растопить печь. Отогреть маменьку, оживить.

И чтобы воротился тятенька или хотя бы веселый, добрый Карла. И чтобы никто не смел мазать их ворота дегтем, свистеть, кричать: «Блядь с выблядушкой!»

Она вытянула маменьку из полыньи, задыхаясь, упала рядом, и враз сделалось черным-черно и безмолвно.

5

Очнулась от того, что кто-то тихонько рассмеялся прямо у нее над ухом и произнес:

– Красавица-то какая!

– Ты про которую? – лукаво спросил другой голос, потоньше.

– А обе хороши, – ответил первый.

Опять смех, теперь на два голоса. И, почувствовала Фроська, веет холодом, но не мертвым, какой сковал маменьку, а… не передать… живым, свежим.

Второй голос сказал:

– Старшей-то уже не поможешь. А младшую давай-ка домой снесем, вон следы. По следам и снесем.

– У-у! – притворно сердито отозвался первый. – Я было подумал, ты ее к нам домой снести хочешь!

Послышался легкий шлепок, за ним опять смех.

Фроська попыталась открыть глаза – не вышло, ресницы смерзлись. Хотела спросить – кто, мол, вы такие, люди добрые? – и тоже не смогла.

– Да зюзи мы, девочка! – сказал первый голос, будто услышал Фроськины мысли. – Обыкновенные зюзи! Хочешь к нам?

– Что ты пристал? – теперь невсамделишно осерчал второй голос. – Бери старшую да неси, а я младшую возьму.

– У-у, тяжелая… Да пошто ее брать, ей уже без надобности…

Второй голос рассердился не на шутку:

– А волки объедят? А вороны исклюют? Ты что?

– Ох, да шуткую я… Ну, подмогу надо, вдвоем не снесем. Или… девочка, а девочка, ты хоть знак подай: хочешь к нам? У нас хорошо, весело, холодно!

Фроська наконец умудрилась издать стон.

– Видишь, не хочет! – озабоченно произнес второй голос. – А супротив воли нельзя!

– Да-а… – протянул первый. – Супротив воли это никак… За подмогой-то бечь – путь не ближний, как бы совсем не замерзла. Ох, ну взяли…

Сильные руки подняли девочку, перехватили поудобнее. Заскрипел снег. Фроську быстро укачало-убаюкало, и она задремала.

Сквозь дрему доносились голоса. Первый жаловался – тяжело, мол, второй утешал – дескать, уже вот они, ворота, за воротами свою ношу и положишь, а малую в дом надо, отогревать.

Поделиться с друзьями: