Бестия. Том 2

Нещадно палило солнце.

Джино тем временем разделся до трусов. Хорошо, что он сохранил отличную физическую форму. Ни унции лишнего жира.

Он аккуратно стянул с ее плеч платье. Обнажились великолепные груди. Он стал целовать их.

Девушка не шевельнулась, не произнесла ни слова. Просто сидела и позволяла ему делать все, что он хотел.

Он взялся за нижние пуговицы. Стащил с нее трусики и схоронил голову там, где был светлый треугольник пушистых волос. Она вздрогнула.

— Нет. Пожалуйста, не делай этого.

Он бережно погладил ее и положил на траву. Похожа на Леонору. Но это Мария. Теперь-то уж он не перепутает.

— Ты так прекрасна, — пробормотал он, стягивая трусы и взгромождаясь на нее.

Она раздвинула ноги, но он никак не мог войти в нее. И вдруг понял.

— Иисусе Христе! — Джино скатился с девушки. — У тебя еще никого не было, да?

— Неважно, — прошептала она. — Я этого хочу.

— О Господи! — Джино лег на спину и уставился в безоблачное небо. То, что она оказалась девственницей, вернуло его на землю. Это же дочь Леоноры, ради всего святого. Что он себе позволяет! Хочет наверстать упущенное?

Он натянул трусы.

— Что случилось? — Мария села и инстинктивно прикрыла грудь. Этот жест напомнил ему, что она — чистая, порядочная девушка. Они не пара.

— Я ошибся, — пробормотал Джино. — Прости, детка. Одевайся.

Ее словно ужалили — на щеках появились два ярких алых пятна.

— Я не детка. Я взрослая женщина. И сама этого хочу.

— Да? Ну, так я не хочу, так что будь хорошей девочкой, одевайся, и я отвезу тебя обратно.

Глаза Марии наполнились слезами.

— Вы меня оскорбляете, мистер Сантанджело.

— О чем ты говоришь?

— Если бы вы хоть чуточку знали женщин, вы бы поняли, что нельзя так со мной поступать.

— Как — так?

— Звать меня деткой и хорошей девочкой. Я отдаю себе отчет в своих поступках, так же как и в желаниях, — она протянула к нему руки. — Прошу тебя!

— Слушай, дет… Мария. Не все можно делать, что хочется.

Она округлила глаза.

— Почему?

— Потому что я гораздо старше, — он показался себе очень смешным в одних трусах. Все, чего ему хотелось, это одеться и уехать отсюда, вычеркнуть Марию из своей жизни.

— Хочешь, чтобы я поверила, что ты никогда не занимался любовью с женщинами моего возраста?

— Я этого не говорил.

— Тогда что же? — она искренне не понимала.

Он снова посмотрел на нее. Самая красивая девушка на свете!

Она почувствовала, что в нем просыпается желание, и откинулась на траву.

— Я не знаю, что значит любовь, но хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной. Очень хочу.

Джино вспомнил Сан-Франциско. И как Леонора сказала: «Не нужно ждать». Но он настоял на своем. Нес какой-то вздор насчет того, что нужно беречь любовь до свадьбы. И теперь собирается повторить ту же ошибку.

— Мария, — хрипло произнес он. — Если ты действительно хочешь…

Она потянулась к нему.

— Да, Джино. Очень!

* * *

Дженнифер с Костой одновременно услышали шум мотора.

Дженнифер гневно поджала губы и посмотрела на часы, чтобы убедиться, что сейчас действительно двенадцать часов ночи.

— Спокойно, — попросил Коста. — Она вернулась, и это больше не повторится. Я поговорю с Джино.

— Как я могу не волноваться? — возмущалась Дженнифер. — Я просто в бешенстве! Даже не позвонили, чтобы предупредить, что вернутся заполночь.

Коста поднес палец к губам.

— Ш-ш-ш!

Хлопнула входная дверь, и появилась Мария, а за ней Джино. Сбылись худшие подозрения Косты! Оба сияли, как рождественская елка. На губах у Джино блуждала идиотская ухмылка. Мария раскраснелась, глаза горели.

— Эге-гей! — воскликнул Джино. — Как поживают мои старые друзья-женатики? — он наклонил голову, чтобы чмокнуть Дженнифер в щеку, но она отвернулась.

Коста холодно произнес:

— Почему вы не позвонили? Мы волновались.

У Марии был виноватый вид.

— Дядя, я же оставила записку.

— Из которой можно было понять, что ты через час-другой вернешься. Ты отдаешь себе отчет, который час?

— Я возил ее в ресторан, где подают морские блюда, — легко сказал Джино. — Там сногсшибательные устрицы!

— Да, — подхватила Мария. — Просто необыкновенные! — и улыбнулась Джино. Он ответил ей такой же улыбкой. И подмигнул.

Коста тяжело вздохнул.

— Иди спать, Мария. Нам с мистером Сантанджело нужно кое-что обсудить.

— Все в порядке, — весело заявила она. — Мне разрешено называть его Джино.

Дженнифер встала.

— Идем, дорогая, пожелай всем спокойной ночи. Я хочу тебе кое-что сказать.

Мария нежно улыбнулась Джино.

— Спокойной ночи. И… спасибо.

Он ухмыльнулся.

— Неплохо повеселились, да?

Девушка просияла.

— Очень!

Коста подождал, пока дамы удалились, и резко спросил:

— Выпьешь?

Джино плюхнулся в удобное кресло.

— Ага. Бренди не помешает.

Коста молча налил в бокал янтарной жидкости и передал Джино.

— Что за игру ты ведешь, приятель?

— Какую игру?

Коста рассвирепел.

— Ты со мной не юли! Я слишком давно и хорошо тебя знаю. Какого черта…

Косту нелегко было вывести из себя. В таком состоянии у него на лице выступали красные пятна, а глаза суживались так, что превращались в щелки.

— Я всего-навсего предложил малышке посмотреть дом, который собираюсь купить. Потом съездили поужинать. Что за шум, а драки нет?

— При чем тут Мария?

— Действительно — при чем тут она?

— Почему ты выбрал именно ее?

Джино поболтал коньяк в бокале.

— А, брось. Не понимаю, о чем ты говоришь.

— О том, что вижу. Она моя племянница, дочь Леоноры, черт бы тебя побрал!

— Да ну? — Джино начал злиться. — Какая дочь? Которую она родила в сентябре? Или в декабре?

У Косты хватило совести покраснеть.

— Какой был смысл говорить тебе?