Бестолковое время суток

– Прости…

– Знакомая переправа…

– Туда на двоих, обратно на одной.

– Не думал, что так тяжко будет это видеть.

– Почему?

– Я… сюда провожала Соня, отсюда ждала Соня… Я с каждым шагом произносил её имя… Господи… сколько же ещё… Амир, мне некуда возвращаться. И незачем. Не хочу. Что будет – то будет.

– Есть куда, Амба. Я не хотел говорить до выхода в горы. Мы нашли водителя.

– Когда?!

– В тот же день.

– Почему?!…

– Чтоб у тебя был стимул.

– Где он сейчас, в милиции?

– До милиции дело доводить не будем. Решим сами.

– А если не вернёмся?

– Тогда закончит Дамир.

– Спасибо, брат. Я никогда этого не забуду.

– Брат, говоришь? Пусть буду брат.

– И даже не поспоришь?

– А лень мне что-то… Орлы, две минуты на сборы!

– Участок с виду простой. Десять градусов, тягун, троп никаких. Люди там отродясь не ходили. Ни кустов, ни воды. Сложность четыре–пять. Потом относительно легче. Небольшие перепады. Туда идём – не оглядываемся. На обратном пути, то есть второй раз, – придётся включить обзор триста шестьдесят градусов. Местность открытая, спрятаться негде. В общем-то, если нас обнаружат, то прятаться будет уже бесполезно. Два часа такого удовольствия, не меньше.

– Амир, если всё пойдёт по плану, – здесь искать будут в последнюю очередь. К этому времени будем на подходе к долине.

– …А если не по плану?

– По любому прорываться. Тут придётся полагаться только на удачу.

– …Сложный участок от плато до шоссе, примерно половина пути. По карте не понять. Предполагаемая сложность два, не меньше.

– Заши-ибись.

– У нас будет фора. Мы пройдём два раза, туда и обратно. Примечайте всё, что может оказаться полезным.

– И бесполезным тоже. Всяко быват.

– Верно… Задача ясна?… Тогда вперёд. Следующий привал через два часа.

– С возвращением, сынки!

– Спасибо, Керим–ака.

– Как вы?

– Лучше бывает только в кино.

– …Антон, что с глазами?

– Не знаю, пыль, наверно.

– Пыль, говоришь? Вы не в пустыне были… Марат, галазолин командиру, быстро!… Сейчас закапаем, пройдёт… Это солнце… Марат, поезжай в Ангрен. Нужны солнцезащитные очки… Так нельзя.

– …Да знаю я, Керим–ака. Думал, – обойдётся.

– Эх, молодёжь, совсем головой не думаете.

– Не рассчитали маленько. Я виноват.

– Зятю твоему надо выговор сделать. Уж ему-то непростительно.

– Нельзя всего предусмотреть.

– Вы обязаны. Понял?

– Понял… Спасибо.

– Иди в сад, будем ужинать.

– Итак, ребята, слушайте внимательно. Это последняя дневная стоянка. Значит, никаких инструкций и обсуждений больше не будет. Всё, что скажу, вы уже слышали. Но, повторяю, больше никаких разговоров, – только команды и сигналы… Машина выходит ровно через час после прибытия. Прошу учесть психологический момент: после закрытия створов охрана расслабляется. В это время производим закладку. На всё полчаса, не больше.

– Командир, в запасе будет ещё минут пятнадцать до исходной.

– Не будет. У них тоже часы есть. Эти минуты нам будут нужны для выхода на позиции. Перед выездом машины караул начинает смотреть во все глаза. Следовательно, никакой движухи быть не должно. Понятно?

– Да, командир.

– Если закладка пройдёт тихо, ты, Боб, выходишь сюда. Угол градусов пятнадцать. Больше нельзя, – уменьшится возможность для второго выстрела. Марат и Казим по обе стороны дороги дальше на сто пятьдесят. Если у Роберта не получится, – машину придётся гасить любым способом… Мишель, на тебе фейерверк.

– Не подведу.

– После въезда машины поставь на снаряжение час пятнадцать. Это их отвлечёт. Тогда у нас появится дополнительная фора. Правда, лучше на неё не рассчитывать. Хотя я бы купился на раз–два. Опять же… начнут гореть спальники, – могут догадаться.

– Пусть догадываются. Когда шарахнет, им не до них будет.

– В СБ не дураки служат.

– Если в прошлом году вас прошляпили, то и сейчас уйдём.

– …Командир, вы Чаткал по верху прошли?

– Было дело.

– Детям расскажу.

– Если до пенсии доживёшь. Понял?

– Да уж…

– Ну братцы, с Богом…

Ледяное солнце

– Антон, скажи, девочка Лейла больше не снится?

– А почему ты спрашиваешь?

– Ну, она как бы тебе помогала.

– Хорошее выражение… как бы… Помогала, говоришь?

– Помнишь, как тебя у ледника скрючило? Это ведь она меня разбудила.

– Xорошо… А может и плохо…

– Что значит, – плохо!…

– Тихо ты, не ори…

– Так почему?

– Сейчас бы я Соне снился, а не она мне.

– Часто?

– Каждую ночь… Берёт за руку и зовёт… Просыпаюсь от ощущения, что схожу с ума от горя… Сил уже никаких не осталось.

– Терпи, брат, и смирись.

– Брат, говоришь?… Спасибо.

– …Командир, машина…

– Всё, Амир, бери бразды в свои лапы. Я прикрываю.

– Боб, как у вас?

– Тихо. Снайперов нет.

– Значит, в прошлый раз нам просто не повезло.

– Думаю, командир, у них был очень важный груз. Мы оказались не вовремя.

– Похоже… После отмашки Мишеля и Казима сразу выдвигайтесь.

– Сделаю, командир.

– Мы с Василём вас прикроем. Амир пока остаётся на той стороне. Готовность двадцать минут. Я пошёл.

– Чисто сработано. Боб, ты молодец!

– Как эта штука называется, «Винторез»? Очень душевная приблуда.

– Ещё бы… Мишель, что там?

– Кажется, поняли, что машина остановилась.

– Выпускай джинна, пусть погреются.

– С превеликим удовольствием… Ну что, солдатики… Ба–бах!…

– Марат, следи за одометром. До ущелья шесть с половиной… Амир, что в кузове?

– Два двухсотых и металлические сундуки.

– Что за сундуки?

– Не знаю. Алюминиевые.

– Ясно… Сколько?

– Почти приехали… меньше километра.

– Хвоста нет… Вот! Оно… Стоп! Выгружаемся.

– …Марат, разворачивайся… Приготовьтесь, придётся подтолкнуть… Осторожненько, не уроните… Пошла, родимая…

– Ух ты… Аж до центра земли.

– Если вертолёта не будет – ни за что не найдут… Отряд, внимание! Маленький спурт до тропы на полтора километра. У нас пять минут. Отдохнём после. Вперёд!