Без имени

Медленно на лице Элеонор расплывается улыбка.

– Добро пожаловать в семью, рядовой.

Сижу в казарме и собираю свои вещи. Что-то это мне напоминает.

Другие рядовые на ужине, но после сегодняшней встречи с Безлицыми кушать совсем не хочется. Желаю поскорее уехать из Лагеря. Не представляю, что должна буду делать для Совета, чтобы стать одной из них. Зато, я точно знаю, чем следует заняться в Столице, чтобы уничтожить Безлицых. У меня было два года на размышления.

Для начала стать одной из них.

Стук по стене привлекает внимание. Я поворачиваю голову и вижу в дверях Алекса. Не думала, что он придет, а точнее, что Марго его пустит.

– Думаю, твоя девушка снова попытается меня убить или покалечить, даже если я просто на тебя посмотрю, - говорю я, возвращаясь к сбору вещей.

Алекс фыркает. Он подходит ближе, слышу его шаги и дыхание.

– Зачем ты пришел?

– Хотел попросить тебя об одолжении.

– Неужели?
– хмурюсь я.

Алекс поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Впервые за два года я смотрю в эти голубые глаза, полные решительности. Они холодные, как лед, мне кажется, словно я никогда его и не знала.

Я мотаю головой, прогоняя сожаления.

– Держись от меня подальше, - говорит он.

На удивление я больше не чувствую сильной боли в груди, его слова меня не жалят, скорее раздражают.

– То, что было в Содержательном доме, должно там остаться, - продолжает он, - я увлекся тобой, но все это было давно. У меня есть Марго, и я не хочу, чтобы между нами было напряжение.

По моему лицу расплывается улыбка.

– Я поняла тебя, - говорю я, поднимаясь с кровати.
– У меня есть только один вопрос к тебе, скажи, как можно полюбить такое чудовище, как Марго? Она бездушная.

Алекс напрягается и сжимает руки в кулаки. Он разворачивается на каблуках и уходит к двери, но перед тем, как покинуть комнату, останавливается и кидает через плечо:

– Наверное, все потому что я такой же бездушный, как она.

Глава 3.

Сразу после ужина всех рядовых, прошедших финальное испытание, собирают на отдельном построении. Нас пересчитывают, проходятся по спискам имен, и командир произносит напутственную речь. Конечно, Безлицых здесь нет. Они на то и Безлицые, что все их боятся, но мало кто знает в лицо, а я с сегодняшнего дня вхожу в состав Совета.

Несмотря на мою ненависть к Безлицым, я рада, что теперь числюсь одной из них. Отныне я на шаг ближе достижению цели. Существует проблема в лице Марго. Знаю, что она не доверяет мне, скорее всего девушка будет следить за каждым моим шагом, признаться, меня это напрягает.

Командир говорит о врагах, о долге каждого солдата и цитирует высказывания военноначальников, которые нас заставляли учить. Я слушаю вполуха, размышляя о сегодняшнем визите Алекса.

Я очень долго заставляла себя ненавидеть его. Блокировала воспоминания о тех чувствах, которые когда-то питала к Безлицему. Два года назад он стал моей самой большой ошибкой и великим разочарованием.

– Ты молчишь, - раздается голос откуда-то из-за спины.

От неожиданности я вздрагиваю, понимая, кто со мной говорит.

Командир закончил свою речь, солдаты ликуют, только я, задумавшись, молчу.

– Ура!
– кричу я, пытаясь придать себе невозмутимый вид.
– Ура!

На тройном ура! торжественная часть, если ее можно так назвать, заканчивается. Плац пустеет, все направляются к поезду. Я пытаюсь затеряться в толпе солдат, но Дмитрий хватает меня за локоть и притягивает к себе.

– Ты поедешь в нашем вагоне, - только и говорит он.

Дмитрий тащит меня в другую сторону от общей массы уставших и радостных молодых людей. Во мне вспыхивает мгновенная злость в ответ на его прикосновение.

– Я могу идти самостоятельно, - сквозь зубы проговариваю я.

– Знаю, - отвечает Дмитрий, но руку мою не выпускает.

В течение десяти минут мы идём, не проронив ни слова. Я поглядываю на него со стороны, пытаясь понять, что же в нем изменилось. Цвет волос остался прежним, шрамы на лице отсутствуют, несмотря на это, он кажется другим человеком. Мне никогда не нравился Дмитрий, я считала его поверхностным. В Содержательном доме Безлицый не отличался серьезностью, но только до тех пор, пока я не узнала всей правды. Сейчас мне достаточно всего лишь взгляда на него, чтобы понять, что он стал взрослее.

Мы подходим к поезду, я поворачиваю голову направо и вижу, как рядовые толпятся у вагонов. Дмитрий тянет меня за собой, мы поднимаемся в поезд, тот самый в котором меня сюда привезли. Проходим по узкому коридору, Дмитрий открывает одну из дверей и запихивает меня в купе.

– Теперь я официально должна буду спать с тобой в одной постели?
– язвительно говорю я, растирая запястья.

Плечи Дмитрия напрягаются.

– Вынужден отказаться от твоего предложения. Не хочу подхватить какую-нибудь заразу от девушки, которая работала в Содержательном доме, - его слова, как пощечина, выбивают весь воздух из лёгких.

За два года я настолько привыкла к мысли о мести, что совсем забыла о том, как мне будет сложно воплотить свои намерения в жизнь. Забыла, что не представляю для них особой угрозы. Забыла, что я всего лишь бывшая проститутка, и если бы Элеонора не вытащила меня из Содержательного дома, то сейчас я бы надевала не берцы, а туфли на высоких каблуках.

Дмитрий, молча, оставляет меня наедине со своими мыслями.

Спустя, как мне кажется, вечность, поезд трогается и набирает скорость. Я ещё долго сижу и смотрю в окно. Темнеет и практически ничего не видно, только тени и свет фонарей. Усталость и головная боль от схватки на испытании дают о себе знать, я сворачиваюсь калачиком и засыпаю.

Мне снится Рейчел. Она улыбается и кажется счастливой. Сестра что-то говорит мне, но я никак не могу расслышать её. Мы находимся в Содержательном доме, но кроме нас здесь никого нет. Все кажется таким родным.

– Что такое? Рейчел, говори громче, - прошу ее я, но она не слышит.

Девушка смеется и отдаляется. Рейчел радостно кружится и ведёт за собой. Мне становится так хорошо, неописуемая радость заставляет меня забыть обо всем плохом. Я поддаюсь ее влиянию, начиная пританцовывать. Чувствую, как развивается платье.