Без края

– Или внучкой, – внешне бесстрастно поправила его Шая.

– Тань, не передергивай! Я сейчас не об этом говорю!

– А я вообще не хочу говорить, не о чем тут говорить, – бросила Шая. – А ты мог бы и постыдиться и хотя бы не защищать ее так.

– Да я только сына своего защищаю! – возразил Ник. – Федьке тридцать лет, да слава богу, что он наконец-то решил обзавестись семьей!

Но Шая уже ушла в спальню и хлопнула за собой дверью.

Вэя проследовала за ней и была ошарашена тем, что увидела в Шае. Никогда не подумала бы, что до сих пор все дело в ней, в Вэе, и что причина, из-за которой мучается ее светлая мудрая Шая, так банальна. Но в этом и заключается коварство человеческой натуры – эмоции способны увести так далеко от сути, на многие годы, на жизни даже.

Мысли и эмоции бурлили в Шае, поэтому Вэя наконец без труда увидела все, что искала так долго.

У Вэи в той жизни остался ребенок, дочка Аня. Она была не от Ника, а от ее бывшего мужа, с которым они прожили совсем недолго. После ее ухода Аню воспитывала бабушка, и это они были между собой родными душами – Аня, бабушка и уже умерший дедушка, который помогал им из поднебесья. Именно поэтому Вэя и ушла от них относительно легко, и после ухода думала о них мало – это была какая-то их история, из-за которой все должно было сложиться именно так.

Теперь Федя собирался жениться на Ане, потому что она была беременна от него. А Шая не могла принять это – она была готова отвергнуть собственного сына из-за того, что до сих пор, как оказалось, не простила Вэю ни за измену, ни за ее уход, и это отношение перекладывала на ее дочь.

Вэя и подумать не могла, что Шая могла застрять на такой элементарной, много раз пройденной задаче, как прощение. Но так и бывает – мы переживаем что-то много раз и, кажется, обретаем мудрость, которая всегда будет защищать от таких испытаний, но возникает ситуация, что-то нас цепляет, уводит в сторону, и вот мы опять споткнулись, смешались и ушли в обиду. И очень часто такие ситуации связаны с самыми близкими – они дают самую большую силу, но и наиболее уязвимыми делают тоже они.

В ту ночь Шае снова приснился сон – словно она маленькая девочка, и она знает, что у нее нет мамы и никогда не будет. Но тут приходит Федя и говорит, что он будет ее папой, и он такой добрый, такой хороший, девочке так хочется, чтобы он был ее папой, но почему-то она знает, что не может согласиться на это, надо отказаться, не может она позволить ему быть его папой…

Шая проснулась со слезами на глазах и весь день ей настойчиво вспоминался этот сон, хотя думать о нем за всеми срочными делами, которые навалились на нее с понедельника, было категорически некогда. Сон вызывал досаду, смутное чувство вины, доставлял дискомфорт, потому что принимать Федину невесту и ребенка она по-прежнему не собиралась, но при этом у нее все-таки было ощущение, что она что-то делает не так.

В этот момент Вэе снова потребовалась помощь Флайи.

Прошлое исправить нельзя. Испытывая сожаления относительно событий, имевших место быть в прошлом, мы только мучаем себя, но при этом ничего не меняем. Однако что мы действительно можем сделать, так это думать с теплом, с мудростью о тех моментах и о тех людях, на которых нам когда-то не хватило этого тепла и этой мудрости. Словно посылать эти добрые чувства в прошлое, представляя себе, что мы находимся там и помогаем участникам происходящего своей незримой поддержкой, участием.

Так вот Флайя помогала оказаться там, в прошлом, в тех моментах, в которых нам когда-то не хватило сил на то, чтобы быть добрыми, щедрыми, любящими. Хотя если быть точнее, она не возвращала в прошлое, а словно создавала петлю, в пересечении которой сходилось настоящее и нужный момент прошлого, как два проезжающих мимо друг друга поезда. И можно было помахать из своего поезда тем, кто проезжал мимо, – своим близким или самому себе.

Сначала Вэя отправилась туда, где Шая чувствовала себя особо одиноко. Уже прошло какое-то время после ухода Вэи, боль притупилась, Шая снова понемногу возвращалась к обычной жизни. Но однажды она шла через парк в ресторан, где ее ждал Ник, и вспомнила, как они когда-то гуляли там с Вэей. И Шая вдруг с жестокой ясностью осознала наконец, что никогда больше не будет как раньше. Раньше она могла обижаться на Вэю, в чем-то винить ее, отвергать, но теперь она не может даже этого, потому что Вэи просто нет.

От этого нового осознании Шая почувствовала себя такой навсегда потерянной, что у нее даже потемнело в глазах. Ей пришлось остановиться у скамейки и присесть. Слез не было – была только такая невыносимая тоска и мука в душе, что просто не хотелось жить. Исчезнуть бы, подумала Шая тогда, просто раствориться бы в воздухе вместе со всем, что на душе… К сожалению, иногда наши желания начинают сбываться просто-таки с буквальной точностью.

Именно в тот момент и направилась Вэя. Создала из своей любви и нежности облако настолько тончайшее, насколько смогла, наполнила его запахом елей, которые стояли рядом со скамейкой, куда присела Шая. Недавно прошел дождь, и хвоя пахла влажно и свежо. И этим облаком, этим запахом Вэя окружила Шаю. Даже не мысль в него вложила, а только чувство, едва уловимое ощущение – я с тобой, я всегда с тобой…

Флайя замедлила время, Шае показалось, что она целую вечность просидела на этой скамейке, хотя на самом деле прошло не больше десяти минут. Ник даже не хватился ее, не начал названивать и выяснять, где она, не потревожил ее. Зато когда Шая поднялась со скамейки и продолжила путь через парк, она уже могла жить дальше.

И был еще один момент, когда Шая осталась совсем одна. Федя тогда переехал от них, пошел работать, снял квартиру, сказал, что хочет жить один. Для Шаи оказалось неожиданным оказаться наедине с Ником, Федино решение казалось чуть ли не предательством, и снова так отчетливо вспомнился уход Вэи.

Вэя выбрала тот момент, когда Шая была одна дома, с Ником они поссорились, и он уехал на дачу, хотя был уже конец октября. Шая не находила себе места, не находила точку опоры в себе, в жизни, снова казалось, что жизнь пуста и бессмысленна. Долго не могла уснуть, но наконец задремала зыбко и беспокойно.

Вэя снова окутала ее, убаюкала. Отогнала нечисть, которая уже готова была напасть на Шаю в ее самом беззащитном, уязвимом состоянии. Разгладила, успокоила ее сон, и он стал более глубоким, целебным.

Шае тогда не снились сны, но когда она проснулась, то даже удивилась, из-за чего устроила весь сыр-бор накануне. Собралась и поехала на дачу к Нику. Вдруг так захотелось ощутить аромат влажных елей, которые росли на их участке. И после того дня, который они с Ником провели у камина за бутылкой красного вина, все как-то снова наладилось.

Вернувшись в настоящее, Вэя обнаружила, что Шая собирается на свадьбу к сыну. По-прежнему напрочь отрицает возможность отношений между их семьями, но присутствовать на свадьбе исключительно ради приличий и традиций все-таки находит нужным.

Потом так же исключительно ради приличий она поехала на выписку снохи и внука из роддома. Чтобы не ехать с пустыми руками, купили несколько наборов одежек для новорожденного, подгузники, погремушки, большой букет и торт.

Шая полагала, что на этом визите ее общение с семьей сына прекратится раз и навсегда, но посмотрела в личико внука, взяла его на руки и поняла, что никого не любила так – даже, наверное, сына, – как это хрупкое, нежное создание.

Шая и Ник поехали к Феде и Ане домой, и Шая сама уговорила Аню пойти поспать, уверила ее, что с маленьким Сережей уж точно ничего не случится, пока она за ним присматривает.