Без права на выбор

— Устраивайся. Ночевать будем здесь, — сказал Поль. Он достал из рюкзака фонарь, проверил, как тот работает, и повернулся к Никите. — Я пройду немного дальше, посмотрю проходы. Там был еще один выход на поверхность. Будем надеяться, что его не завалило.

Через несколько минут послышался шорох, и в пещеру пробрался Карим. Он шел последним и задержался у входа. Как он сказал — для всеобщей безопасности.

— Откуда вы знаете этого чеченца? — спросил Никита.

— Умара Гаргаева? — опустив рюкзак на землю, уточнил Карим. Сверху он положил автомат и осмотрелся. — А пещерка хороша. Уютная. Ничего не изменилось…

— Да, Гаргаева.

— Как тебе сказать… — пожал плечами Шайя. Он развернул спальный мешок и достал из рюкзака упаковки армейских пайков и спиртовку. Несколько минут они устраивались на ночлег. Когда в котелке уже закипала вода, приготовили кружки для кофе. Карим грустно усмехнулся и задумчиво повторил, будто разделял слова по буквам: — Умар… Гаргаев… Как тебе сказать, Никита? Сталкивались с ним на узкой тропинке. Была одна нехорошая история. Примерно лет десять назад.

— Давно, — Никита покачал головой, — я тогда еще пацаном был…

— Ты и сейчас еще не мужик, — «успокоил» его Карим. Он поерзал на камне, усаживаясь поудобнее, и взял кружку с кофе. Держал ее обеими руками и задумчиво рассматривал слабый огонек спиртовки, на которой они разогревали консервы.

— Что за история?

— Что за история?.. — переспросил Шайя. — Долгая. Длиной в нашу жизнь.

— Расскажете?

— Да нечего там особо рассказывать, Никита. Если коротко, то надо было вытащить людей из плена. Их взяли местные и попытались получить выкуп.

— И вас попросили быть посредниками?

— Нет. Это, как бы тебе объяснить… дела семейные. Деньги нужно было заплатить быстро, а их не нашлось. Сумма была неподъемная. Твой отец тогда привез все что мог. Он даже грузовик продал. То, что нам удалось собрать, пошло на уплату отсрочки. Купили немного времени у бандитов. Больше надеяться было не на что и не на кого. Веры этим отморозкам тоже не оставалось. Случалось, что деньги они брали, а пленных возвращали в состоянии полутрупов. Или инвалидами. Или кусками, в разных мешках. У меня всегда были сложные отношения со здешними обитателями. Я никогда им не верил.

— А этот Гаргаев?

— С Умаром мы схлестнулись случайно. Можно сказать, что нас столкнули лбами в тщетной попытке остановить. Нам тогда повезло. Мы без потерь и почти без стрельбы освободили пленников. Потом кое-что пошло не так, и к западному побережью пришлось пробиваться напролом. В таких ситуациях не смотришь, в кого стреляешь. И уж тем более — не спрашиваешь, к какой шайке принадлежит встречный оборванец. Сначала стреляешь, а потом разбираешься. Так вот Гаргаев в эту историю вляпался случайно. Его тейп не имел отношения к похищению, но когда все завертелось, то мы убили несколько человек из его семьи. Если честно, то мы просто валили всех, до кого могли дотянуться. Умару тоже досталось. У него должны были сохраниться шрамы на лице. Результат нашего последнего разговора.

— К какому тейпу он принадлежит?

— А ты знаешь все здешние союзы, мой юный друг? — улыбнулся Карим. — Ну-ну… Если для тебя это так важно.

— Нет, — смутился Никита, — конечно, не все, но кое-какие знаю. По работе приходится изучать ситуацию в регионе.

— Знаешь, что я тебе скажу… Медвежонок… Убивай их всех. На том свете разберутся.

5 год по летоисчислению Нового мира.

В двухстах пятидесяти километрах западнее Порто-Франко.

— Лучше бы мы ехали в одиночку. Без этого балласта в виде толпы гражданских. — Карим кивнул в сторону автобусов и выругался. Оперся на крыло нашего джипа и даже сплюнул от злости. — Право слово, было бы гораздо быстрее. Но с этими! Где это видано — за день проехать двести пятьдесят километров?!

— Это еще нормально, Карим! — к нам подошел Александр Козин. — Однажды мы пятьдесят километров неделю шли. Еле доползли.

— Это где же с такой скоростью летают? — недоверчиво покосился Шайя.

— В Антарктиде. Санно-гусеничный поезд со станции «Мирный» на станцию «Восток». Ладно, это так, дела минувших дней, — Козин усмехнулся и протянул две жестяные кружки, — налейте лучше кофе для страдальцев арьергарда, а то у нас закончился. Эндрю все выхлебал.

— Забирай весь термос, у нас еще есть.

Когда Александр ушел, Шайя проводил его взглядом и покачал головой:

— Сильно! Представляю себе эти условия, если за неделю они прошли на тягачах всего пятьдесят километров! Это тебе не медичку дразнить, — Карим пнул колесо и без всякого перехода продолжил: — Bordel de merde! [6] Какой болван подкинул шефу идею двигаться с этим балластом?!

6

В данном случае можно перевести как «черт возьми!» (фр.)

— Я.

— Ты? — Он даже развернулся. — Зачем?!

— Claire comme le jour… [7] Нечто вроде живого щита из свидетелей. Чем больше вокруг людей, тем больше у нас шансов добраться до форта без потерь. Ты не согласен?

— Опасаешься повторения истории с Биллом Тернером?

— Остерегаюсь, Карим. Всего лишь остерегаюсь. Мне не хочется закончить экспедицию, как этим бедолагам. — Я кивнул на останки машины.

Рядом с нами, метрах в пяти от дороги, стоял брошенный, покрытый толстым слоем пыли джип. Судя по всему — бросили совсем недавно. Месяц, может — чуть больше. Кто-то сильно разозлился на владельца этой машины — весь передок разбит. Левое крыло и передняя дверь разорваны на несколько частей. Вскрыли, как консервную банку. Пулевых отверстий не видно. Следов крови в салоне — тоже. Значит, большое животное подвернулось. Представляю, как было «весело» пассажирам! Один из охранников, осмотрев эту машину, сделал пометку в своем блокноте. Скорее всего, на обратном пути эту колымагу на одном из грузовиков вернут в Порто-Франко.

7

Ясно как день… (фр.)

— Ну, — Шайя проследил за моим взглядом и хмыкнул, — может, Поль, ты и прав. Но все равно: меня это бесит. Дьявольщина, еще и этот придурок выполз!

Из фургона выбрался Джерри Стаут. Он пренебрежительно посмотрел на колонну машин, поморщился и неторопливо закурил сигарету. Несколько минут спустя погасил окурок и аккуратно убрал его в карманную пепельницу. Стряхнул с рукава невидимую пыль и убрался обратно в фургон. Лязгнула дверь.

— Чистоплюй… — сквозь зубы процедил Карим и хрустнул костяшками пальцев. — Прибил бы суку…

— Не связывайся, — отмахнулся я.

Застряли мы надолго. По крайней мере, Джек, ходивший к начальнику конвоя, вернулся злой как собака. В ответ на наш вопрос буркнул что-то матерное, упомянул чью-то мамочку и полез в фургон.

Через несколько минут Чамберс выполз обратно. Одернул рубашку, которую носил навыпуск, хмуро осмотрелся и повернулся к нам.

— Ночевать будем здесь, — подвел он итог сегодняшнему дню. — Я разговаривал с начальником конвоя. Машины перегоняем к тому валуну и можем устраиваться на ночлег.