Без права выбора

– Как пожелает дама.

Они разошлись, как в океане галеоны, словно и не встречались вовсе в этих водах, будто и не палили из пушек друг по другу, стараясь сломать ядрами мачты и разорвать паруса. Красные и черные паруса.

***

Больше к Алекси в перерыве между танцами никого не подпускали. Верные фрейлины под предводительством Краилы окружили ее, не давая господам проникнуть в уютный уголок, где разместилась утомившаяся принцесса. Ее настроение окончательно испортилось, а сила духа на свершение цели и вовсе развеялась. Но сердце ее равномерно скучно билось лишь до тех пор, пока к захваченной дамами территории не подошел Александр. Краила было поднялась, чтобы остановить очередного наглеца, но Лекси остановила ее жестом, молчаливо приказывая не вмешиваться.

– Вы обещали мне следующий танец, – с мягкой улыбкой произнес он.

Фрейлины бесследно исчезли, признавая в незнакомце Наследного Принца Интара, вот только Краила вернулась с двумя бокалами в руках, с учтивым кивком передавая один своей принцессе, а второй ее удивленному кавалеру.

– Я все прекрасно помню, мой… дорогой друг. Но давайте прежде выпьем за то, чтобы этот вечер расставил все по своим местам.

– Какой тайный смысл несет ваше послание?

Алексия нервничала, от всего сердца желая, чтобы ее брат, наконец, опустошил фужер, но внешне оставалась такой же улыбчивой и спокойной.

– Совершенно никакого. Это всего лишь мое маленькое желание. Разве вы ни в силах если не исполнить его, то хотя бы выпить за его осуществление.

Александр чуть наклонился к ней и, смотря прямо в изумрудные глаза, тихонько произнес:

– Все для вас, моя маленькая Госпожа… – и залпом махнул всю жидкость.

Алексия – то ли для храбрости, то ли за компанию – совершенно неприлично для дамы повторила жест вслед за партнером и грациозно поднялась с диванчика, заслышав музыку для следующего танца.

– Вперед? – спросил Алекс у своей спутницы.

– Только вперед…

Выйдя в самый центр зала, партнеры раскланялись и застыли в ожидании музыки, но, к удивлению Наследного Принца Интара, его спутница сделала шаг назад и с лукавым взглядом начала кружиться вокруг своей оси. Пышное облако кровавых юбок будто таяло на глазах, превращаясь в обтягивающую кринолин белоснежную легкую ткань, вырывая у свидетелей сего действа восторженные, неудержимые возгласы. Корсет также изменился в цвете, став золотым. Часть его исчезла вовсе, непростительно оголяя нежную кожу спины до самой поясницы. Да и перчатки преобразовались, проявившись сеткой из почти не ощутимых золотистых нитей.

Александр смотрел на принцессу во все глаза, неосознанно задержав дыхание. Невеста. Его невеста. Самая настоящая.

***

Алексия постоянно оглядывалась по сторонам и оборачивалась, уводя брата все дальше от шумной бальной залы и ближе к его покоям. Верхние этажи дворца пустовали, удерживая знать и слуг в объятьях бала, но девушке все равно было страшно. Можно, конечно, провести брата по тайным лабиринтам коридоров, но она была не уверена в том, что попросту дойдет до его спальни, потому как Александр уже плоховато стоял на ногах, все чаще опираясь на нее.

Разум его начал затуманиваться под действием линтанора, а желания стали предельно открытыми, явственно выражаясь в настойчивых ласках и попытках зажать девушку в ближайших углах и нишах.

– Еще чуть-чуть, любимый. Совсем немного осталось пройти…

Двери покоев отворились свободно, беспрепятственно впуская пару в свое полутемное нутро и так же легко запираясь за ними на крепкий засов. Пройдя через широкую гостиную в натопленную спальню, Алексия перестала сдерживать названного брата и окунулась в водоворот чувств и желаний. Одежда разлеталась по сторонам – яростно, страстно, опадая лишь изорванными лоскутами на пол и мебель. Ее прическа растрепалась, но с распущенными длинными локонами она выглядела еще восхитительней и притягательней.

Когда Алекс остался в одной лишь нижней рубашке, девушку охватили трепет и волнение. Его тело находилось так близко – горячее, долгожданно доступное. Безумные поцелуи опаляли, обжигали открытые участки тела, и лишь рубашка и причудливой формы камиза, держащаяся на тонких, еле видных золотых нитях, отделяли их от того, чтобы стать еще ближе, слиться в старом как мир действе, познать друг друга глубже, чем когда-либо. Он ласкал губами каждый сантиметр, опускаясь от щек к шее, затем к груди, и вдруг замер, а тело его отяжелело, навалилось на хрупкую девушку.

– Александр… – рваные выдохи, и воздух врывается в горящие легкие.

Но реакции нет.

– Александр! – зовет она его громче, взволнованно, пытаясь выбраться, оттолкнуть.

– Да-да, – сонно отвечает мужчина, переворачиваясь на другой бок и подгребая к себе объемное одеяло.

– Нет! Нет! Нет!

Бесконтрольная ярость овладела ее разумом, погружая его в грязные кровавые краски. Хрустальные слезы обессилено хлынули, молниеносно рождая собой влажные дорожки. Сжав маленькие кулачки, она набросилась на мирно спящего мужчину и начала отчаянно колотить его по спине, груди и лицу, но Александр никак не реагировал, качаясь на размеренных волнах сладостного забвения. Истерика не прекращалась, но вскоре силы покинули ее. Алексия сидела рядом с братом на широкой кровати, обнимая руками собственные ноги, и тихонько всхлипывала, закрывая лицо трясущимися руками.

Зажмурившись, чтобы не видеть своего позора, она думала об истинных причинах нахождения здесь. Несомненно, высокие чувства разъедали ей сердце, заставляя захлебываться отчаянием, но правда о ее неудержимом порыве была куда проще и прозаичнее. Алексия до безумия, до дрожи в коленях, до онемения пальцев рук страшилась первой ночи с мужчиной – любым мужчиной – и не хотела испытать сие новое действие с кем-то, кроме Александра, потому как могла довериться полностью и безоговорочно только ему.

Жертва ради жертвы – вот чем должна была стать эта длинная безумная ночь. Сейчас, в полутьме спальни с давящими стенами, она могла признаться себе, что как бы ни храбрилась по отношению к Наследному Принцу Бетафского Королевства, в душе под толстыми слоями из масок Алексия боялась его на каком-то подсознательном уровне, будто этот человек нес за своей спиной чернильные крылья ужаса.

Дрожь не унималась, а словно еще более нарастала, охватывая тело полностью. Разноцветные мушки мелькали перед глазами, а голова начала кружиться, немея, как и тело. Горячие волны, будто в безудержном море, сходились под ее кожей, испаряя жидкости, заставляя сохнуть губы и рот. Воздуха не хватало – его место заняла все нарастающая паника, проникающая в глубины своими склизкими щупальцами. Уже второй раз за день ее самочувствие так сильно, неописуемо ухудшалось.

Бессмысленно пытаясь ухватить ртом желанную свежесть, она поняла, что ей срочно нужны холод и воздух…

Босиком, на негнущихся ногах она медленно шла по коридору, опираясь рукой о каменные стены. Зрение почти пропало, изображая расплывчатые картины перед ней, а слух улавливал лишь громкий учащенный стук сердца. Если бы кто-то в этот поздний час бродил по коридорам дворца, девушка бы и не заметила его, полностью концентрируясь на своей такой близкой и одновременно далекой цели.