Без Веры...
Шрифт:
… а вот патриоты, судя по всему — запросто!
За два летних месяца я изрядно вытянулся и немного окреп, что несказанно радует. Проблем со здоровьем, если сравнивать с предыдущими годами, у меня почти что и нет, если за таковые не считать мигрени.
Два раза легко простужался, несколько раз тянул запястье, и разумеется — были разбитые колени, расквашенный нос и прочие неизбежности мальчишеского бытия. По сравнению с предыдущими годами — ерунда, не стоящая внимания!
К дракам, неизбежным в этом возрасте и времени, я отношусь без малейшего энтузиазма, не горя желанием завоёвывать
Не то чтобы я настолько ценю мнение людей, от которых я собираюсь уехать… Но мне здесь жить не один год, да и в революционное лихолетье полезно иметь если не славу лихого бойца, но хотя бы некоторую репутацию и знакомства среди крепких ребят.
Были драчки и стычки как один на один, так и «наши» против «не наших». Притом, как водится, мальчишки из «враждебных» дворов становились вполне себе «нашими» при драке с «чужинцами». Ничего нового…
Славу лихого бойца я не заработал, но некоторый авторитет всё ж таки заимел, хотя и не без подвоха. Не принято здесь ногами драться… Впрочем, с учётом того, что ещё совсем недавно у меня не было даже сомнительной репутации, плевать!
Я стал выше, раздался в плечах, загорел и могу теперь подтянуться почти три раза и отжаться около двадцати, а ещё стоять на руках у стенки. Результат так себе, но с учётом того, что в конце мая я не мог даже толком висеть на турнике, имею право собой гордиться.
Если верить ненароком услышанным словам одной из одноклассниц Нины, я стал «почти интересным». Прогресс, а?!
Но ладно, шуточки в сторону. Вся эта физкультура с приростом роста и массы одной сплошной плюс, не считая единственного, но немаловажного минуса. Не так, чтобы одежда на мне уже трещит по швам, а пальцы ног в полуботинках не могут распрямиться как следует, но проблема имеется. А вот как её решать…
Во-первых, можно обратить внимание папеньки на эту ситуацию и отдать на откуп ему, но есть нюансы. Если я делегирую эти полномочия дражайшему родителю, то оденет он меня на свои средства и свой вкус, и скорее всего — по остаточному принципу.
Вкус у него есть, но скажем так… с моим он не очень совпадает. Скорее — не совпадает совсем!
А есть ещё девочки, которым в отличие от меня нужно ходить в гимназию, и вообще — старшая уже в том возрасте, когда у барышень появляются кавалеры! Если я захочу откусить от семейного пирога кусок побольше, Люба меня попросту возненавидит! Сказать, может быть, и не скажет ничего, но… это и без слов понятно.
… и это они ещё не знают, что деньги у меня есть. Я не то чтобы скрываю, вот уж нет! Просто так сложилось, что я всё время был погружён в книги и мечты, и всё больше слушал.
Мои походы на Сухарёвку в семье воспринимают снисходительно, искренне удивляясь всякий раз, когда я приношу домой что-то полезное, да хоть те же учебники. Поначалу пытался объясняться и делиться впечатлениями, но папенька любит слушать только себя, а сёстрам я неинтересен, да и не привыкли они воспринимать меня хоть сколько-нибудь серьёзно.
О репетиторстве они знают, но видимо думают, что свои гонорары я трачу как раз на Сухаревке.
В-вторых, можно купить одежду и обувь самому — благо, средства у меня есть. Если, разумеется, не шить у портного, а приобретать в лавке готового платья или вовсе у старьёвщика.
Я приглядывался, там попадаются вполне добротные вещи. Если не торопиться и не пытаться приобрести всё и сразу, можно подобрать неплохой гардероб за вменяемые деньги.Но… здесь уже папенька с его фанабериями! Юрий Сергеевич из тех людей, которые всю жизнь будут кормить семью обещаниями, и тратить большую часть дохода на себя же, любимого, искренне притом не понимая, а как же может быть иначе?!
При этом попытка выйти из зоны его притяжения воспринимается как покушение на личное достоинство, чуть ли не дворянскую честь. Как это часто бывает у людей никчемушных, самолюбие у него болезненно воспалённое, а мнительность возведена в абсолют.
Холодное молчание и игнор я как-нибудь переживу, но дражайший родитель злопамятен и мстителен. А вариантов, как может нагадить по мелочи взрослый человек ребёнку, даже если это «наследник», великое множество.
Для моего же блага, разумеется! В воспитательных целях. Не пустить куда-то, обязать завтракать вместе с семьёй и прочая, прочая…
— Без сестёр этой проблемы не решить, — уныло подытожил я свои размышления, — втроём мы его переиграем, а так…
Быстро прокрутив в голове несколько вариантов, я нашёл несколько условно приемлемых способов нейтрализовать дражайшего родителя, но все они либо очень долговременные, либо требующие от меня нешуточного напряжения всех ресурсов мозга, которые я предпочитаю тратить более продуктивно. В союзе с сёстрами это много проще… хотя и несколько накладно.
— Н-да… буду менять деньги на время, — выдыхаю грустно, прикидывая предстоящие траты, — хотя…
Покопавшись в ящике письменного стола, я достал коробку с часами, приобретёнными по случаю на той же Сухаревке. Я тогда искал себя часы с хорошим ходом и неприметной «рубашкой», дабы не соблазнять карманников.
В итоге купил несколько пар и «произвёл трансплантацию» внутренностей весьма недурственных часов в нарочито помятую медную рубашку. Заодно и сторговался по случаю на полдюжины пар часового хлама, соблазнившись дешевизной и закрыв глаза на явно криминальное их происхождение.
Часики мои тогда затикали и тикают до сих пор вполне исправно, а несколько корпусов и куча запчастей так и остались в шкатулке до случая.
— А ведь и выйдет! — постановил я, складывая детали обратно, — Найти только серебряную рубашку поизящней… ну да на Сухаревке за этим дело не станет!
— Серебряную для Любы и… — я задумчиво забарабанил пальцами по столу, — нет, Нина медной рубашкой обойдётся!
Право слово, разница в цене не настолько велика, но если для почти взрослой барышни изящные часы в серебряном корпусе вполне уместны, то вот для двенадцатилетней малявки это уже перебор!
— Или может, бронза для младшей? А, на месте решу!
Пересчитав для верности деньги, спрятал их обратно, взяв с собой пять рублей серебром и медью, а потом, поколебавшись, ещё трёшку. Мало ли… вдруг на что путёвое наткнусь!
В тайнике осталось чуть больше семидесяти рублей, что в общем-то немало. Но… немало для мальчишки, а для меня, задумавшего де-факто едва ли не эмансипацию, совсем немного!
Если уж я хочу сделать заявку на самостоятельность, то надо будет держать марку и полностью содержать себя. Одеться-обуться, купить книги, внести деньги за экзамены в гимназии.