Без выбора

Тот, под крышей дома которого она живет.

Вита облизнула пересохшие губы и на каком-то интуитивном уровне порадовалась, когда увидела, как его взгляд задержался на её губах. Он часто на них смотрит, и, к собственному стыду, Вита начинала получать от этого какое-то извращенное удовольствие. Аналог женской мести?

– Скажу. В машине.

– Вита…

– Меня никто не обижал, - выдохнула она, кое-как закидывая на плечо сумку и обходя столик.

Вита встала напротив Романа.

Пигалица да и только.

– На тебе лица нет. Бледная. Ты шла, пошатываясь.

Вита на долю секунды прикрыла глаза.

– Я просто стала свидетельницей одной сцены… Рома, я тебя в последний раз прошу – уйдем. Не могу здесь находиться. Задыхаюсь.

Она видела, как внутри него происходит самая настоящая борьба. Как темнеет и без того темный взгляд, как угрожающе прищуривается. Как на висках сильнее проступает венка, как сжимаются губы, и подбородок выступает вперед.

Вита мысленно взмолилась, чтобы он всё же пошёл ей навстречу.

Прошла секунда. Вторая.

– Хорошо. Но ты мне всё расскажешь.

– Да. Я же сказала ранее.

Вита не могла находиться в ресторане.

Не после того, что случилось с ней в дамской комнате.

Вита даже не протестовала, когда Роман поменял положение, приобнял её за плечи, спрятав, точно в кокон. Какая ирония судьбы! Она на самом деле могла бы быть за таким мужчиной, как за каменной стеной.

Что же ей мешает?

Полчаса назад она бы сказала: всё.

Они быстро миновали зал и вышли на улицу. Вита остановилась, задрала лицо к небу и несколько раз глубоко вздохнула. Ей перекрыли кислород. Не буквально, но очень близко к этому.

– Тебе плохо? Воды? – она услышала в голове Ромы искреннее беспокойство, и ей захотелось расплакаться. Навзрыд.

– В машине есть?

– Есть.

– Тогда буду.

Она бы не вернулась в ресторан, и одна на улице тоже не осталась бы. Вот такой парадокс. Чем объяснить подобное поведение, она не знала. Да и надо ли?

Они прошли к черному внедорожнику, Роман снова помог ей забраться в салон, осторожно подсадив, аккуратно закрыл дверь и уже через десять секунд занял место водителя. Открыл подлокотник и достал небольшую бутыль с водой.

– Родниковая, - уточнил он, всматриваясь в её лицо.

– Спасибо.

Вита снова пила с жадностью, не замечая, как несколько капелек стекли по подбородку. Не узнала она, какой эффект эти капельки произвели на сидящего рядом мужчину.

Возвращать бутылочку она не спешила.

Как и смотреть на мужчину.

А тот ждал.

– Меня никто не обидел, Рома, - выждав небольшую паузу, сказала она, не глядя на мужчину. – Просто я… слишком впечатлительная, наверное.

– Подробнее, Вита. Что ты увидела? Или услышала. Я хочу знать.

Вита откинулась на сиденье. Как о таком говорить мужчине? Тем более, Багровскому.

– Я зашла в дамскую комнату, и сразу же услышала какие-то звуки. Насторожилась, - Вита провела рукой сначала по лицу, потом запустила пальцы в волосы. – Не знаю, зачем я заглянула в приоткрытую дверь. Наверное, подумала, что кто-то нуждается в моей помощи… Вдруг, мало ли. Может, девушке плохо. Не знаю… Одним словом, я подошла и… - Вита замолчала, покраснев, казалось, до кончиков пальцев на ногах. Выдохнула и порывисто продолжила: - Сначала я услышала. И ведь поняла, дура, что происходит, но не остановилась. В соседней кабинке я увидела свою знакомую, даже не так, одноклассницу. Мы с ней не дружили, наоборот, но не в этом дело. В общем, она делала минет. Прямо на полу туалета, стояла на коленях и…

Вите бы остановиться. Где-то глубоко в голове зазвенел колокольчик, оповещающий, что ей совершенно необязательно рассказывать об увиденном, но её понесло. Ей необходимо было выговориться.

– Я не хотела подсматривать, но и уйти почему-то не могла. Ирина стояла и… удовлетворяла взрослого мужчину, ему не менее шестидесяти. Он прямо совсем взрослый! Блин, да он ей в отцы годится, если не в деды! А он намотал её волосы себе на руку и насаживал так, что от нее слышались хрипы, а из ее глаз капали слезы. Как в порнороликах.

– Тебе надо было уйти, - негромко и очень серьезным тоном сказал Роман.

Вита, соглашаясь, кивнула.

– Знаю. Но у меня, словно ноги приросли. Понимаешь?

– Что дальше? Мужик тронул и тебя? – в голосе снова низкие, угрожающие нотки.

Виталина, вцепившись в бутыль, даже не повернула голову в сторону Ромы. Не могла.

– Нет… Нет…Он выплеснул ей на лицо… кинул деньги на пол и ушёл. Видел меня, но и слова не сказал. Поправил брюки и ушёл. Рома, это…

– Так, девочка, тихо. Хватит, - он аккуратно обнял её за плечи, пытаясь развернуть к себе.

– Нет-нет, постой… Это всё не то! Ирина, она же потом увидела меня! Размазала по лицу, подняла деньги и на меня выдвинулась. Я к стене прижалась, а она…

– Убью суку.

Двух слов хватило, чтобы Вита вынырнула из воспоминаний и посмотрела в лицо Роману. Вместо лица - ожесточенная маска: губы плотно сжаты, крылья носа гневно раздуваются, в глазах – арктический холод, от которого кинуло в дрожь.

– Не трогай её. Не смей… Или это будет последний раз, когда я тебе рассказываю…

Их взгляды встретились.

– Что она ещё сказала? Она же ещё что-то сказала.

– Да.

– И?..

– Что если бы я не была под защитой Багровских, то тоже отсасывала бы в туалетах. Это правда?

Телефонный звонок в её сумочке в образовавшейся тишине показался слишком громким.

– Ответь, - сказал Рома, с явной неохотой отпуская плечи Виты.

Та послушалась. Сил сопротивляться не было.

Вита никогда бы не подумала про себя, что она настолько впечатлительная. И ведь по факту ничего страшного, ужасающего не произошло. Говорят, в клубах и не на такое можно натолкнуться, а если потерять бдительность, то и быть вовлеченной.

Тогда почему слова Ирины произвели на Виту оглушающий эффект?

Вита достала смартфон и увидела имя звонившего: «Сидоров Дм». Как же не вовремя! Разговаривать с Дмитрием при Романе не хотелось. Но и сбросить звонок она не могла. У Багровского точно будет неадекватная реакция.

– Да, Дмитрий, - сказала она и, не удержавшись, бросила любопытный взгляд на Романа.

Багровский смотрел на неё. Услышав мужское имя, сжал губы, положил руки на руль.

– Привет, Виталина. Говорить можешь?