Безбашенный

– Я не хочу отношений, – выдавливаю из себя наконец.

– Почему? – голос парня звучит довольно резко.

– Потому что я сама по себе. Мне так легче.

– Или я тебе не нравлюсь, – мрачно произносит он.

– Дело не в этом...

– Ладно, я понял.

Дан заводит машину и сдаёт назад. Мы мчим к «Колизею», явно превышая скорость. Но страха я не чувствую, потому что плавлюсь от стыда.

Взяла и обидела его... Он помог мне с работой, устроил такое грандиозное свидание... А я...

– Дан... – виновато смотрю на него.

– Мм?

– Извини.

– За что? – вздрагивают его ноздри.

– За то, что не хочу отношений с тобой.

– Ты отказываешься, потому что боишься. Я всё-таки напугал тебя. Не на аттракционах, а вот так. Поэтому ты должна мне все свидания, Лиза. И не вздумай съезжать с этой темы.

Он говорит довольно жёстко, со сталью в голосе. От приветливого парня ни осталось и следа. Однако сейчас, обнажив истинные эмоции, он кажется более настоящим. Передо мной Дан, не терпящий отказов. Ужасно уязвлённый, потому что получил свой первый отказ.

На этом и закончим, пожалуй. Я уже всё сказала...

Дан паркуется возле «Колизея». Быстро отстёгиваюсь и говорю:

– Спасибо за всё!

Оборачиваюсь назад, чтобы взять свой пакет с формой. На заднем сиденье лежит мягкая игрушка, которую я не решаюсь забрать. Несуразный пыльный пёс мне очень понравился, но... Мне ничего не нужно от Аверьянова. Потому что я не смогу ничего дать взамен.

Тянусь за пакетом. Дан неожиданно обхватывает меня за плечи и дёргает на себя. Животом врезаюсь в консоль между нами. Попа отрывается от сиденья, к затылку припечатывается тяжёлая ладонь.

– Не надо... – успеваю выдохнуть я, прежде чем к моим губам прижимаются его губы.

Шок от происходящего парализует. Требовательный язык быстро проникает в мой рот, и меня окатывает жаром.

Это не просто поцелуй. Дан не пытается деликатничать. Он показывает истинного себя. Напористого, порочного, не по годам взрослого... Никакого юношеского трепета, стеснения... Дан целует глубоко, исследуя мой рот языком, покусывая губы. Втягивая то нижнюю, то верхнюю. А когда на секунду отрывается, позволив мне глотнуть воздух, шепчет:

– Сладкая... Ты такая сладкая девочка... Самая-самая... Не могу остановиться...

А я уже не сопротивляюсь, обмякнув в его руках. Наркотик под именем Даниил в действии. В голове каша, в ушах какой-то гул. И моё сердце... Оно сейчас просто вырвется из груди.

Мои губы шевелятся, отвечая движениям его губ. Они делают это сами. И так, словно умеют.

Поцелуй вдруг становится нежным. Даниил отстраняется и смотрит мне в глаза затуманенным взглядом. Мой тоже затуманен, я с трудом различаю его черты.

– Лиз, не отказывайся от меня! Будь моей, пожалуйста...

Киваю. Дан чмокает меня ещё раз и отпускает.

Не понимаю, как оказываюсь внутри «Колизея». В одной руке – пакет, в другой – пёс. А в голове – последнее обещание Дана:

– Я приеду и отвезу тебя домой после работы.

***

– Ну что, блондиночка, готова?

Никита самодовольно улыбается, поймав меня в коридоре, ведущем на кухню.

– Готова к чему?

– К трешу, конечно. Уже девять, гости прибывают. По воскресеньям народу не меньше, чем в пятницу и субботу. Мажорам ведь не нужно идти на работу в понедельник утром.

Машинально смотрю на свои ноги. В узких туфлях они так болят, что терпеть порой просто невозможно.

– Готова, – тихо отвечаю я и пытаюсь обойти Никиту.

Он не пропускает, замерев передо мной.

– Дай свой телефон.

– Зачем?

– Скину тебе на карту чай. Номер ведь к карте привязан?

– Чай? – зависаю я.

– Ну да, – хмыкает Ник. – Ча-е-вые, – произносит по слогам. – Лёха просил кинуть тебе за вчера. А мы с ним потом рассчитаемся.

Воу!.. У меня есть чаевые?

Дрожащим голосом и в полной прострации диктую свой номер. Деньги мне очень нужны, и это крайне приятная неожиданность.

Никита вбивает мой телефон и ещё пару минут возится с переводом.

– Всё, готово. Пошли работать.

Уходит первым. Догоняю его.

– А сколько там?

Мой телефон лежит в ящичке, но так хочется узнать сумму...

– Двенадцать, – небрежно роняет Ник, направляясь к лестнице, ведущей к випам.

– Двенадцать?

В смысле – двенадцать?

Застываю на месте в полном шоке.

Двенадцать тысяч? Он же шутит, да?

– Блондиночка! – зовёт Ник с первого этажа випов. – Ты чё тормозишь?

– Иду.

Несусь наверх. Даже боль в ногах перестаю замечать.

– Двенадцать тысяч? Серьёзно? – взволнованно спрашиваю у парня.

Он ловит мою косичку и легонько дёргает. Губы кривятся в ухмылке.

– Ага. Твой брат оставил десятку. И пара штук от Лёхи. Он поделился своим чаем.

Сдуваюсь. Восторг сменяется растерянностью.

Дан оставил мне десять тысяч... Снова Дан!..

В памяти всплывает наш поцелуй. Голова вновь немного кружится даже от воспоминаний...

В комнате для персонала лежит моя собака. Уже пару раз за сегодняшний день я забегала, чтобы просто обнять её. И улыбалась, как дурочка, пряча лицо в грязноватом мехе игрушки.

Вера сегодня работает у сцены. За всё время она не сказала мне и пары фраз. Когда мы оказываемся рядом, у неё почему-то непременно находится важная причина, чтобы слинять. А мне так хотелось рассказать ей про свидание... И чтобы она напомнила мне о том, кто такой Аверьянов Даниил. Голос разума в лице подруги сейчас был бы очень кстати.

Я вижу, что она обиделась на меня, но не понимаю, за что. Позже обязательно это выясню.

– Дуй на второй, косичка, – Ник подталкивает меня к лестнице. – На первом я сам разберусь. А потом вместе пойдём на третий.

Никита не собирается меня жалеть. Так он сказал в самом начале смены. И я тоскую немного по доброму Алексею.

Тема с разбитой бутылкой больше не обсуждается. Элины сегодня вообще нет. В целом всё неплохо, сегодня я уже поработала в двух випах. Справлюсь и сейчас.