Бездна Мурены

– И что же в телевизоре такого вредного? – В голосе очкарика прозвучали нотки сарказма. – Правда? Гласность?

– Они самые, – угрюмо отозвался Арфеев. – Такая чернуха на экране, что и здоровый с ума сойдёт. И секс. Вас не смущает обилие обнажённой натуры в телевизоре? Я не ханжа, имею богатый медицинский опыт, но даже меня порой коробит. А контингент у нас и без того предельно чувствителен к разного рода физиологическим проявлениям.

Главврач снова осёкся, поняв, что отвлёкся от темы.

– А Лыжников упрашивал Олега Юрьевича нарисовать голую медсестру Лерову, – воспользовался паузой пациент. – Олег Юрьевич сказал, что на лист бумаги поместятся только её титьки.

Убедившись, что его слова вызвали смех, Р-Нат ещё сильнее воодушевился и продолжил:

– А санитар Шурик Третий говорил санитару Коле Второму, что у вас тут сидит сочная студенточка и у неё под халатом нет трусов!

Оба ухмыляющихся студента повернули головы, с интересом наблюдая за реакцией тех, о ком шла речь.

– Не было такого, Вениамин Константинович! – Санитар злобно сверкнул глазами. – Брешет псина!

– Сам брешешь! Нет трусов! – парировал теннисист.

Покрасневшая от смущения студентка поспешно закинула ногу на ногу.

– Вообще-то есть, – тихо пробормотала она.

Р-Нат почувствовал за собой перевес. У него успешно получалось закрываться щитом от града стрел чужого внимания. Они отскакивали и разили непричастных. Но это уже были чужие проблемы, не его.

– Не верю! – дожимал брюнет несчастную девушку. – Дай позырить!

С этими словами он спрыгнул на пол, встал на четвереньки и пополз к столу, выкручивая шею в надежде убедиться в правоте своих предположений. Обозлённому санитару Шурику достаточно было привстать и замахнуться на говорливого пациента, чтобы загнать того обратно на кушетку.

– Вот видите – какое сразу возбуждение? – констатировал Арфеев. – А представьте – насмотрятся в телевизоре эротики или ужастиков про маньяков.

У студента запиликал наручный калькулятор, знаменуя наступление нового часа. Судя по довольному виду их хозяина, данная техническая причуда служила поводом для его гордости. Иное дело – институтские преподаватели, вынужденные читать свои лекции в больших аудиториях. Эту моднейшую опцию почти любых современных часов они яростно ненавидели.

– Ох ты! – спохватился Вениамин Константинович. – Уже и рабочий день почти закончился.

Он закрыл папку с историей болезни Руслана Искандерова, водрузил её на остальные и подвинул всю стопку в сторону санитара:

– Александр, привлеките Николая и проведите для студентов экскурсию по палатам. А мне ещё надо с документами поработать перед уходом.

Глава IV. Ускользающие цели

Санитара номер два в палате номер три не жаловали. Впрочем, как и в любой другой палате дома номер 19 на улице Довженко. Его повторный за день визит испортил и без того паршивое настроение большинству обитателей третьей палаты.

Санитар Коля носился между кроватями, заставляя пациентов приводить в порядок постель, подтягивать штаны, застёгивать пижамы и устранять беспорядок. На недостатки он указывал своей дубинкой, без которой его уже было трудно представить. Наконец, придирчиво оглядев палату, Второй санитар выглянул в холл:

– Можно заходить!

В палату гуськом проследовали студенты, ещё недавно восседавшие за столами в приёмно-смотровом отделении. Колонну замыкал Третий санитар со стопкой папок в руках.

– Здрасте. – Студентка смущённо окинула палату взглядом.

– Виделись, – ответил капрал.

Заслышав женский голос, Повар приподнял голову от подушки и тут же расплылся в улыбке. Резво подскочив, он упёрся в матрас коленями и ухватился за металлическую дужку кроватной спинки.

– Что я вижу! – воскликнул он избыточно эмоционально и пригладил белёсые усы. – В нашей пыли распустился прекрасный цветок! Разрешите придержать вас до сегодняшнего изысканного ужина, прекрасная незнакомка? Я открою для вас коллекционную бутылку бургундского, а потом мы будем танцевать до утра.

Ещё более смутившаяся студентка поспешно прошла мимо по ряду между кроватями. Андрей подпрыгнул, дотянулся до подола её халатика и задрал его вместе с юбкой, на миг явив публике ажурные красные трусики смущённой гостьи. Студентка взвизгнула, оправляя халат. Публика оживилась. Гипотеза Р-Ната не подтвердилась. Санитар № 2 протиснулся к кровати Лыжникова и затряс перед его носом дубинкой.

– Сейчас тебе так отоварю – точно будешь вприсядку до утра танцевать!

Повар отскочил на другую сторону койки и победоносно пригладил усы.

– А у вас не у всех тут дубинки, как я погляжу, – обратил внимание студент в очках.

– Ни у кого нет и никогда не было, кроме Николая, – пояснил санитар Александр. – Он её себе сам на барахолке купил на днях. Константинычу вряд ли эта самодеятельность понравится. Он просто ещё не видел.

– Шефу не до того, – флегматично отреагировал Второй и почесал себе дубинкой спину. – Под ним кресло горит. Да ещё и дискетку со своим любимым стрип-покером просохатил. Пошёл домой грустный, аж жалко его стало.

Третий открыл первую попавшуюся папку, заглянул туда и прошагал в дальний угол, откуда загнанно хлопал глазами Командор.

– Пациент Дипер. Аутизм и связанное с этим асоциальное поведение, – зачитал Александр информацию из папки. – Плюс ко всему зоофобия – до жути боится животных, особенно насекомых.

– А у вас тут и животные содержатся? – Студент с калькулятором на руке подмигнул студентке, чтобы та оценила его иронию.

– У меня есть дрессированный крокодил! – отозвался Олег Юрьевич.

Он протянул к студенту свою чёрную обувную коробку:

– Пожми лапу Виталику, не бойся, он кусает только тех, кто его пугается.

Командор тут же в ужасе накрылся одеялом.

– Вдобавок у Дипера синдром «капюшона». – Санитар Коля показал на шевелящееся одеяло дубинкой, словно указкой экскурсовода. – Норовит спрятаться от окружающего мира.

– Это наш командор, между прочим! – хмуро заявил Юрич, которому не понравились надменные взгляды гостей, тычущих в сторону Дипера пальцами. – Просто временно лишён полномочий.