Бездна

Интересно, откуда он мог знать ее имя? Кажется, кроме Ксюши я никому его не говорил.

— Как только мы добрались до тебя, она встала и отошла подальше. «Он еще жив, но ему срочно нужна медицинская помощь» — вот что она нам сказала. Все-таки странные у вампиров голоса, такое впечатление, что они поют, а не говорят, — на долю секунды Дима отвлекся от своего рассказа.

Неужели голос Амаранты действует так не только на меня? Хотя, собственно, чего я хотел, мои друзья же не глухие. Брат повел плечами, как бы сбрасывая с себя наваждение, которое вызвало воспоминание о голосе вампира, и снова заговорил:

— Дальше все происходило как во сне. Папа тут же схватил тебя на руки и понес к машине. Все бегали, суетились — одним словом, ничего нельзя было толком понять. Помню только, что каким-то образом оказался в машине с отцом, ты был на заднем сиденье с Оксаной. Она ведь в свое время закончила медицинский, не знаю, какая у нее была специальность, но выбора у нас все равно не было, ты не дожил бы до больницы. Пока мы мчались домой, она, как могла, останавливала тебе кровь. Должен сказать, это не очень-то помогало. Как только мы приехали, тебя отнесли на кухонный стол, и Оксана зашила твое плечо. Слава богу, все прошло успешно. Длилось все это, наверное, часа два, и мы жутко нервничали, — Дима поежился от неприятного воспоминания. — Отец так вообще не мог сидеть на месте и пошел на улицу погулять. Он вернулся уже после того, как тебя отнесли в комнату. И кто, ты думаешь, был с ним? Амаранта! О, ты бы видел лицо Глеба, когда она вошла в дом! — Димка рассмеялся. — Это было что-то! Но папа (ты же знаешь, его ж остановить, если он что-то решил) сказал, что если ты выживешь, то только благодаря ей. Не знаю, о чем они там болтали, — Дима задумчиво покачал головой, — но теперь отец стоит за нее горой. Вот уж действительно забавно — у нас в друзьях появился вампир.

Я всмотрелся в его лицо, похоже, это обстоятельство действительно казалось ему забавным. А что думают по этому поводу другие? Были ли они настроены также дружелюбно, как и Дмитрий?

Вряд ли, ответил мне мой внутренний голос.

— Кстати, — продолжил Дима, — она сейчас здесь, если это тебе, конечно, интересно.

Он сказал это нарочито беззаботным тоном, я же чуть снова не лишился сознания при этих словах. Амаранта? Здесь? Мог ли я мечтать об этом, ведь еще недавно я думал, что больше никогда ее не увижу! Неужели кто-то там, наверху, сжалился надо мной и решил дать мне еще один шанс? Я тут же решил, что сделаю все возможное, чтобы не упустить его. Но как ей удалось оказаться рядом, когда она была особенно нужна, и почему она меня спасла? Тысячи вопросов возникали одновременно у меня в голове, но, успокоил я себя, у меня будет еще время задать их ей самой. А пока я спросил у Димы:

— Что она делает?

На первый взгляд мой вопрос был совершенно безобидным, но таким образом я пытался выяснить, как ведут себя по отношению к девушке остальные члены нашей команды.

Ну, когда я видел Амаранту в последний раз, она сидела на диване в гостиной в окружение наших. Они все так заинтересовались возможностью поговорить с живым вампиром, даже Глеб не смог удержаться, — при мысли о Глебе Дима снова усмехнулся. Теперь ясно, откуда он узнал ее имя, должно быть, они все уже с ней познакомились. — Денис так вообще ни на шаг от нее не отходит и все не сводит с нее глаз. Я почувствовал внезапную ненависть к Денису Хлестову. С чего бы вдруг ему так интересоваться Эмми?

Да ты никак ревнуешь, сказал мой внутренний голос. Что ж, возможно, он был прав.

Но все-таки Денису лучше держаться от нее подальше.

— Вот, правда, Ксюха выглядит расстроенной. Амаранта ей вовсе не понравилась, но она все же не может не признать ее заслуги в твоем спасении, — грустно добавил брат.

А я с тоской подумал, что Ксюша, конечно, не заслуживает подобного. Но ведь в этом нет моей вины. Я ничего ей не обещал. Да уж, счастье обычно глухо к чужому горю.

Дверь скрипнула, и в комнату вошел отец:

— Я так и думал, что ты очнулся. Иначе что бы твой брат делал тут так долго? — отец улыбнулся счастливой улыбкой. — Ты уже все успел ему рассказать? — поинтересовался он у брата.

— Так точно, сэр! — Дима изобразил из себя бравого солдата, лихо козырнув.

— К непокрытой голове руку не прикладывают, — отец дал ему легкий подзатыльник, и Димка тут же надулся, хотя я мог видеть, что его глаза все еще озорно блестят.

— Пойду, скажу всем, что ты пришел в себя. Вот обрадуются, — он потер руки.

Дима любил приносить хорошие вести, это было в его натуре.

— Иди уж, — отец махнул рукой, и брат мгновение скрылся в коридоре. — Ну, как дела, сынок? — Он подошел ближе к моей кровати.

— О чем вы говорили с Амарантой, папа? — спросил я.

— Ты только что чудом выжил, и это — единственное, что тебя интересует? — Он казался недовольным, но мне было все равно. Отец внимательно оглядел меня и покачал головой, видимо, поняв, что спорить бесполезно. — Боюсь, я не имею права тебе это рассказывать, — он поднял руку, останавливая мой протест. — Я обещал. Я могу сказать лишь одно — я абсолютно уверен, что она не причинит никому из нас вреда. Если бы я усомнился в этом хоть на секунду, я бы никогда не позволил ей перешагнуть порог этого дома.

— Неужели кто-то в этом сомневается? — Я был удивлен.

Отец не стал бы подвергать других опасности в угоду своим капризам.

— Глеб поначалу думал, что я веду себя так из благодарности за спасение твоей жизни. Но я сумел разуверить его в этом, — он улыбнулся, вспоминая тот разговор, а я подумал о словах Димы насчет реакции Глеба. Да уж, надо думать, убедить его было не легче, чем выдержать битву со стаей оборотней.

— Дима сказал, она сейчас в гостиной, — произнес я полувопросительно. Отец кивнул; хотя я уже начал чувствовать усталость, но ждать больше не мог. — Ты можешь позвать ее сюда?

Отец нахмурился и явно собирался мне отказать, но неожиданно в дверь кто-то легонько постучал. Мое сердце замерло. Не знаю, как я почувствовал, что это пришла она, но я был абсолютно в этом уверен. Папа тоже сразу догадался об этом по выражению моего лица; возможно, раньше он думал, что ему удастся отложить эту встречу, но теперь он понял всю несостоятельность своей идеи.

Пока мы с отцом переглядывались дверь тихо приоткрылась, и на пороге показалась Амаранта.

Было удивительно, как я мог забыть, что она так прекрасна.

Наверное, память человека не может вместить в себя образ подобного совершенства. От восхищения у меня перехватило дыхание, и я не мог произнести ни слова. Казалось, я видел ее впервые. Я жадно всматривался в ее черты, пытаясь запечатлеть в сознании этот неземной образ.

Ее волосы были уложены в ту же прическу как и в прошлый раз, я не мог разобрать замысловатого плетения. На ней снова было короткое белое платье, не скрывавшее длинных стройных ног. И, конечно, она была босиком. Я не мог не улыбнуться этой ее маленькой прихоти.

Амаранта неуверенно улыбнулась в ответ, но осталась стоять на месте. Я почувствовал нетерпение. Почему она не проходит? Я знал, что все россказни о том, что вампиры не могут войти без приглашения просто выдумки. Возможно, их создали сами вампиры, чтобы люди, заходя в свой дом, расслаблялись и становились легкой добычей. Но отчего тогда она медлит? Я нервно заерзал на кровати.

Отец тоже был в недоумении. Но так как его мозг не был парализован восхищением, он гораздо раньше, чем я, понял истинную причину задержки. Он подошел к окну и задернул шторы. Я почувствовал себя идиотом. Ну конечно, все дело было в солнечном свете, который, проникая через окно, заливал всю комнату. Я мысленно поблагодарил Глеба за его любовь к плотным шторам, они полностью скрыли спальню от лучей солнца, и в комнате воцарился полумрак.