Безмолвная

— Ты должна успеть на последний автобус. Чаги всегда на нём приезжала.

На мой вопрос о расписании движения, тот, лишь пожимает плечами.

— Я не знаю, но постарайся не опоздать на него, иначе, придётся ехать на такси, а это дорого.

[ А во-сколько нунним приезжала домой? ]

— Примерно, в половине двенадцатого, — отвечает Чинчин. Прикидываю в уме время. Если, автобус доезжает за двадцать минут, плюс, минут пять пешком до дома… По всему выходит, что лететь мне на сверхзвуковой скорости до остановки, после конца смены.

Уже погрузившись в машину, осознаю, насколько авантюрное решение поработать вместо СонЁн. Начиная с того, что могут попросить документы, а узнав возраст Лиры, дать пинка под зад. И заканчивая, банальным: «Девочка, ты чего здесь делаешь? Несовершеннолетним вход воспрещён!».

* * *

ЁнХэ была недовольна. Сюжет об отважной девочке никак не складывался. Сначала побег виновницы с места событий. Потом, парень, помогавший вытащить на берег пострадавшего, оказался сыном известного в Косоне богача. Она вспомнила его, по одному из своих прошлых сюжетов. А следом, и спасённого мальчика, чьё имя прозвучало на всю набережную. И это тоже тянуло за собой проблемы. На следующее утро, ей позвонил начальник, и под страхом увольнения запретил беспокоить или, просто упоминать в сюжете, уважаемую семью, чем, не оставил камня на камне от наспех скроенного плана съёмок. Пришлось в срочном порядке его перекраивать, отводя сто процентов времени главной героине.

ЁнХэ, несколько раз пересмотрела отснятый накануне материал, и по знакомой школьной форме, которую, сама когда-то носила, определила, где искать девочку. По ещё не остывшему следу, она отправилась в среднюю школу Косона, предварительно, связавшись с её руководством и договорившись о встрече.

В учебном заведении всё осталось так, как ЁнХэ запомнила, сама еще, будучи ученицей. Длинные, школьные коридоры, наполненные запахами молодости и знаний, живо напомнили о годах, проведённых в этих стенах. Годах, полностью посвящённых утомительной зубрёжке, с раннего утра и до позднего вечера. Не самые приятные воспоминания.

Как ни странно, но толкая дверь в приёмную, женщина испытала лёгкое чувство ностальгии по минувшим дням.

— Взгляните, это она?

Директор СуХван держал в руках кусок плотного картона, к которому была приклеена фотография девочки в школьной форме. ЁнХэ, бросила мимолётный взгляд на изображение и мгновенно узнала в нём свою беглянку.

— Да, это та самая девочка, — подтвердила она.

— Её зовут Ли ЛиРа, — произнёс директор, развернув лист картона к себе. Буквально, минуту назад, карточку принесла секретарь, по распоряжению своего шефа, потребовавшего найти подходящую под описание ученицу с очень короткой стрижкой, европейской внешностью и необычными глазами, ярко фиолетового цвета.

Он, выслушав рассказ, мастерски изобразил удивление, но опытную журналистку было не провести. Мун КванГо, наверняка проведал СуХвана, ещё до её визита, и поставил того в известность. В пользу её догадки говорило то, с какой скоростью секретарь принесла нужный документ. Он, явно был подготовлен заранее.

— У учащихся обеденный перерыв, и это самое подходящее время задать агасси несколько вопросов. К сожалению, дать вам больше времени на интервью я не могу — это пойдёт вразрез со школьными правилами.

Директор перевёл взгляд на, застывшего в ожидании, секретаря:

— Вызови ко мне ученицу Ли ЛиРа… Срочно, — добавил он после паузы. И дождавшись, когда подчинённая скроется за дверью, обратился к журналистке:

— Надеюсь, вы не забудете упомянуть школу, воспитавшую столь отважную девочку?

ЁнХэ кивнула.

— И ещё, хочу вас предупредить, ЛиРа имеет одну, так сказать, особенность, эээ……судя по карточке. Она — немая.

— Саджан-ним СуХван-сии, вы имеете в виду — глухонемая? Мне потребуется сурдопереводчик для общения с ней? — проворно среагировала на новость ЁнХэ. В её голове, тут же закрутились идеи, как выгодно можно подать такой материал. Неполноценные дети вызывают гораздо больше сочувствия, чем их нормальные сверстники. Успех такому сюжету будет гарантирован!

— Что вы, нет! Она всё слышит, только отвечает при помощи планшета, — дождавшись, когда журналистка переварит новость, ответил ей директор. — Такая вот у неё особенность. Да вы и сами сейчас увидите!

Спустя сорок минут, проведённых в томительном ожидании, присутствующие в кабинете, по-прежнему оставались в неизменном составе. Встревоженный директор вынужден был вновь обратиться к секретарю:

— Ты вызвала ученицу ЛиРа?

— Да, по громкой связи.

— Объясни мне, почему её до сих пор здесь нет?

— Может быть, она обедает?

— Обед закончился пять минут назад, мне снова послать тебя за ней?

— Простите меня, саджан-ним, я могу сходить, саджан-ним, если вы настаиваете.

— Не стоит. Вот-вот начнётся урок. Нельзя отвлекать учеников от занятий.

— Но…

— Никаких но, поняла меня?!

— Поняла, саджан-ним, простите, саджан-ним.

— Простите меня за эту оплошность, ЁнХэ-сии, но вам придётся подождать до конца урока. От моих сотрудников никакого толка! — обратился директор к журналистке, всем своим видом изображая раскаяние. ЁнХэ, размышлявшая над состоявшимся диалогом, в котором она заметила интересные оговорки, ответила не сразу.

— Будет лучше, если вы дадите домашний адрес девочки. Я навещу её там.

Было слышно, как директор скрипнул зубами. Возможность прославиться самому, отметившись в кадре, и, попутно, прославить школу на весь Намсан утекала сквозь пальцы словно вода, но поделать он ничего не мог. Не удерживать же журналистку силой?

— Может быть, вы хотите снять что-нибудь в этих стенах, ЁнХэ-сии? Для своего репортажа.

Женщина мотнула головой.

— Благодарю. Весь необходимый материал уже отснят. Не хватает только главной героини.

— Очень жаль! Тогда, не смею вас задерживать. Её адрес…

ЁнХэ не торопилась. После безуспешного визита в школу, она твёрдо уверилась, что её «жертва» больше никуда не денется. Разузнав домашний адрес девочки, и расписание уроков, она прикинула примерное время её возвращения домой, и решила бить наверняка — приехать минут за тридцать, и сначала, как следует расспросить домочадцев, если таковые окажутся на месте. Возможно, её хальмони или харабоджи окажутся дома и согласятся раскрыть некоторые черты характера девочки. Её упорное нежелание светиться перед камерой наводило журналистку на нехорошие мысли о психическом состоянии ребёнка. Покинув школу, ЁнХэ пожалела лишь об одном — в свете открывшихся обстоятельств, она не смогла расспросить одноклассников девочки. Ждать окончания урока, когда у неё висели ещё два репортажа, не имело смысла, а приставать к директору школы с аналогичными вопросами означало — включить того в сюжет, что совершенно не входило в планы журналистки.

До назначенного времени они успели разобраться с текучкой и даже, перекусили в ближайшем кафе её любимым рамёном. К дому семьи Ли автобус съёмочной группы подкатил ровно в четыре после полудня.

Как и предполагала ЁнХэ, совсем пустым дом не был. Их встретила женщина средних лет, представившаяся, как, Сонэ. Ни о чём не спрашивая, она пригласила неожиданных визитёров в дом, предложила выпить чаю. На миг, ЁнХэ даже показалось, что хозяйка знает о цели их визита, настолько уверенно та держалась. Но когда журналистка озвучила их интерес и рассказала историю спасения мальчика, по расширившимся зрачкам Сонэ, она поняла, что та впервые об этом слышит.