Безмолвная
Шрифт:
«И правда, теперь это больше похоже на тряпку» — констатирую неутешительный факт, внимательно рассмотрев трофей. Недолго думая, присоединяю её к пиджаку в своём шкафчике — пусть там полежит, потом выкину — вместе с остальным барахлом.
В клуб я прихожу сильно заранее. Бессмысленно пошлявшись по городским окраинам и заскочив перекусить сэндвичем, понимаю, что времени нужно убить слишком много, а переться домой мне неохота. От слова «совсем». Видимо поэтому, сам того не замечаю, как оказываюсь перед одиноким зданием из серого кирпича.
Смена сегодня незнакомая, и сотрудники с некоторым подозрением косятся в сторону девочки в школьной
Не успеваю скрыться в гримёрке, открыв её дверь заветным ключиком, как в гости является управляющий. Он, к счастью, тут в единственном числе.
— Лира-ян, ты сегодня рано. Что то случилось?
Отрицательно мотаю головой, но мужик не сдаётся.
— Может быть, тебе что-нибудь нужно? Директор КванГо распорядился оказывать тебе посильную помощь.
— На миг задумываюсь, затем, жестами изображаю процесс сна. У управляющего чуть расширяются зрачки, когда он соображает, чего я хочу.
— Дай мне несколько минут, я что-нибудь придумаю, говорит он, и вежливо поклонившись, скрывается за дверью. Управляющий не подводит. Действительно, не проходит и десяти минут, как раздаётся негромкий стук, и на пороге появляется женская фигура со скатанной постелью в руках. То, что мне и нужно! Ибо, до моего выступления ещё три часа, а спать, скрючившись на диване в подсобке, меня больше не тянет. Хочется комфорта. Я же восходящая звезда, в конце концов?!
Конец двадцать пятой главы.
Продолжение следует…
Глава 26
Глава 26
Я стою перед входом в здание. Мне оно знакомо — это окружная больница в Сокчхо, куда, в бессознательном состоянии, доставили тело Лиры, и откуда, спустя полтора месяца, её благополучно выписали. Подхожу к дверям, и те приветливо распахиваются, пропуская меня внутрь. Вхожу. В приёмном покое малолюдно. Несколько человек ожидают своей очереди, да дежурный врач за стойкой. На меня никто не обращает внимания, словно, я — невидимка. Прохожу знакомым путём, оканчивающимся ступеньками. По широкой лестнице поднимаюсь наверх, на нужный этаж, сворачиваю направо в кишку длинного коридора. Моя цель — палата в самом его конце. Долго стою возле двери, не решаясь войти. Наконец, толкаю её. В просторной комнате находится единственный пациент. С виду молодой, темноволосый парень, крупные черты лица, высокие скулы… Он неподвижно лежит на кровати, глаза закрыты. Из его носа выходит кислородная трубка, а от датчика, закреплённого на пальце, тянутся провода к монитору жизнедеятельности. Что-то толкает меня подойти к пациенту вплотную. Упираюсь ногами в край больничной койки, склоняюсь к его лицу. Внезапно, глаза парня открываются и в их глубине, словно полыхает молния, разряд от которой вызывает у меня сильный болевой импульс, прошедший через всё тело…
В это субботнее утро, против обыкновения, меня никто не будит. Я просыпаюсь сам, от боли, что испытал в очередном странном сне.
Ещё вчера, поздним вечером приехав домой, я обнаружил, что Манхи отодвинула свой матрас от моего и спала в гордом одиночестве, с головой завернувшись в одеяло. Будить девчонку я не стал, отложив объяснения до утра. А объясниться необходимо, чтобы постараться не потерять последнего близкого человека в этом холодном, неприветливом мире.
Пока Манхи необыкновенно долго плещется в ванной, успеваю заправить обе постели и подготовить объяснительную речь, постаравшись не перебарщивать с длиной изложения.
Расположившись поверх одеяла в позе лотоса, сижу, жду…Замотанная в полотенце Манхи появляется на пороге и, завидев меня — бодрствующего — хмурится. Ладонью похлопываю по одеялу, возле себя — приглашаю подругу занять место рядом. Поколебавшись, Манхи подходит и усаживается напротив. Двигаю к ней планшетку, заранее включённую, с набранным текстом. Соседка, поджав губы берёт её, долго вчитывается в моё сочинение.
— Я сразу не поверила этой фотографии! Но ты могла бы всё мне рассказать, — наконец, произносит она.
«Справедливо»
— Я — твоя лучшая подруга, Лира! И любой пустяк — как ты выразилась — может отразиться и на мне, — добавляет девочка, прочитав мой ответ.
«Неожиданно, в кавычках»
[ Я не знала что делать. То, что со мной сейчас происходит, для меня в новинку. Я думала, что защищаю тебя ]
— Это не так, — терпеливо принимается объяснять Манхи. — Здесь, у нас: или ты с коллективом и все за тебя горой, или одна, и никто тебе не поможет. Сейчас, в школе главная — СоМин, и все её слушаются. Если ты идёшь против неё, то идёшь против коллектива.
«Логично. Подстраивайся под всех или тебя растопчут»
Поразмыслив, рассыпаюсь в извинениях:
[ Прости, что подставила тебя вчера, в столовой. Ты не обязана была вставать на мою сторону ]
— Я поступила так, потому что, ты моя подруга и я тебя люблю, — повторяется Манхи. Девочка лезет обниматься, благо, всего лишь руку протянуть, какое-то время сопит носом в плечо.
— И ты меня прости, Ли-и-ра! — не выдержав внутреннего напряжения, ударяется она в слёзы. — Я испугалась и предала тебя! Мне так стыы-дно-о!
«Ну вот, опять драма!»
* * *
Сортирую ещё тёплые яйца, размышляю над древним, как мир, спором: «Что же было раньше?» Столь замысловатый вопрос помогает отвлечься от куда более насущного: «Что делать?»
После нашего с Манхи утреннего выяснения отношений, я, грешным делом, решил, что на этом нервотрёпка закончится. Но не тут-то было! Сегодня суббота, а это значит, что всё семейство отправляется в столицу, о чём я благополучно позабыл, но был, почти своевременно, поставлен в известность.
— ЛиРа, не затягивай со своим завтраком. Если ты не успеешь поесть до отъезда то останешься полуголодной. Останавливаться по пути ради тебя одной мы не будем.
Тупил я секунд двадцать, переваривая услышанное. А догадавшись, о чём сыр-бор, чуть было не выронил солонку на сковороду, где подрумянивалась яичница.
«Мне нельзя в Бельдяшки, я работаю все выходные!» — испуганной ланью пронеслась подходящая случаю мысль, пока я справлялся с ускользающей из пальцев солонкой. Следующая фраза хальмони добила меня окончательно:
— У тебя должны быть два выходных дня, я узнала у Чинчина. Они как раз выпадают на субботу и воскресенье, так что, ты сможешь хорошенько отдохнуть.
«Чёрт, чёрт, чёрт! Как я мог упустить из виду такую дыру в безупречном плане срубить бабла на танцах? Все вокруг, до сих пор думают, что Лира — посудомойка на полставки. Нужно немедленно что-то придумать, чтобы остаться дома!»
Пока я размышлял над проблемой, мне на выручку пришла судьба в образе «несравненной» Оби.
— Ама, я не поеду с вами в Сеул, — огорошила девчонка присутствующих.
— Но дочка, мы же договорились что поедем вместе, а в Сеуле ты сядешь на поезд до Инчхона.