Безнадежные войны

В свое время я доложил Ицхаку Рабину об этом случае, как и о публикациях и слухах на Украине, а также о своих беседах с украинскими чиновниками. Рабин одобрил и поддержал мою позицию и заявил, что никто не втянет нас ни в какие политические игры и мы никогда не выдадим ни этого еврея и никого другого в подобной ситуации. Именно поэтому меня так возмутили слова представителя Министерства полиции на совещании у Переса. Я сказал, что стыдно и позорно слышать из уст представителя полиции Израиля заявления, основанием для которых являются антисемитские статьи в пронацистской газете. История повторилась через полтора года, когда полицейский репортер Ури Агаронов в телевизионной передаче сообщил о сенсационном разоблачении, сделанном полицией Израиля в борьбе с «русской мафией», – обнаружении в Израиле беглого преступника с Украины с 300 миллионами долларов. Вероятно, полиции Израиля, несмотря на все ее усилия, за полтора года не удалось обнаружить ничего нового, что могло бы поддерживать в центре общественного внимания тему российской преступности, и она решила заново воспользоваться старыми байками-страшилками, прибегнув к услугам верного и послушного обозревателя. А что касается самого виновника, то со временем он вернулся на Украину, с него сняли все обвинения, он был заново избран в Украинскую раду и к своему восьмидесятилетию был награжден президентом Украины высшим орденом за заслуги перед страной.

Способность же полиции Израиля справляться с реальной русской преступностью была чрезвычайно низкой. Я помню визит в Израиль министра внутренних дел России генерал-полковника Ерина. Он повторил просьбу о задержании в Израиле преступника, подозреваемого в серьезных преступлениях в России и находившегося в розыске. Российские правоохранительные органы несколько раз передавали полиции Израиля имена, под которыми скрывался этот человек, номера его телефонов и адреса в Израиле, по которым тот проживал. Но полиция Израиля сообщила России, что ей не удается его разыскать. В рамках визита был дан обед в честь министра внутренних дел России в ресторане одной из хайфских гостиниц. К величайшему стыду, разыскиваемый спокойно сидел в фойе гостиницы, поджидая министра и его сопровождающих, чтобы попытаться уладить с ними проблемы.

В той же самой беседе министр Ерин просил посредничества полиции Израиля в налаживании связей с ФБР в Соединенных Штатах. Он рассказал о преступнике Иванькове по кличке Япончик, которого в России подозревали в том, что он являлся руководителем крупной преступной группировки. Иваньков незаконно въехал в США и спокойно проживал и «работал» в Нью-Йорке. В течение нескольких лет полиция США и ФБР игнорировали как обращения МВД России по его поводу, так и факт его незаконного проживания в США. Только по прошествии нескольких лет, когда несколько иммигрантов из СССР обратилось в полицию США с заявлениями об угрозах со стороны Иванькова, тот был арестован, осужден и выдан России. В России через несколько лет он был убит, вероятно, своими соперниками. Этот случай наглядно демонстрирует, насколько «серьезно» относились в мире к реальной, а не мнимой российской преступности. Истерия по поводу «русской мафии» была на руку различным ведомствам, а когда нужно было действительно ловить преступников, органы правопорядка бездействовали.

Со временем я вдруг обнаружил, что Министерство внутренних дел Израиля превратилось в филиал полиции Израиля. Каждая несуразная глупость, исходившая из полиции Израиля, воспринималась МВД Израиля как приказ. Я не мог примириться с этим, в особенности когда это касалось новоприбывших из бывшего СССР. У полиции может быть мнение, но Министерство внутренних дел должно пользоваться при решении своим мнением, а не слепо исполнять желания полиции. Как-то ко мне обратился один еврей с Украины. Он уже полтора года проживал в Израиле, не получая ни статуса репатрианта, ни статуса гражданина. Я обратился в МВД с просьбой выяснить причину. Ответ был следующим: согласно документам израильской полиции, он подозревается в совершении преступлений на Украине. Я обратился в полицию и получил от них копию полученного документа из прокуратуры Украины. Я привожу написанное в этом документе, но не дословно: данный человек был руководителем одного из государственных фондов, возможно, что в фонде были финансовые нарушения, возможно, что он имел отношение к этим финансовым нарушениям, возможно, что в этих финансовых нарушениях были признаки нарушения закона, возможно, что он имел отношение к нарушениям финансовой дисциплины. Вот и все. Не было ни слова о начале уголовного расследования вообще, ни о том, что он является подозреваемым. Только «возможно и вероятно». И на основании этого полиция Израиля возвела его в ранг разыскиваемого международного преступника, заявляя, что она возражает против предоставления ему израильского гражданства. Я запросил полицию, сколько времени человек должен ждать? Полиция проверяет, каково положение дел с ним? Ответ полиции: кроме посылки письма в МВД Израиля, никаких больше действий не предпринималось. Так приговорили человека, который даже не знает за что, без возможности возразить, обжаловать, на основе бумажонки, а даже непосвященному ясно, что она подметная, заказная. Я решил выяснить, как обстоят дела в действительности.

Во время ближайшей поездки на Украину я встречался также и с главой правительства Украины. Мне было известно, что он знаком с этим человеком в Израиле. Я поинтересовался у премьер-министра, есть ли какие-либо подозрения в отношении этого человека или ведется ли следствие. Его ответ был: «С какой стати? Нет никакого следствия и никаких подозрений. Он честный человек». Вернувшись в Израиль, я написал отчет, в котором указал, что согласно заявлению премьер-министра Украины против данного лица нет никаких подозрений и не ведется никакого расследования. Отчет я направил главе правительства Израиля и руководству полиции Израиля. У полиции не оставалось выхода, и она направила письмо в Министерство внутренних дел Израиля, что по данному лицу у них нет возражений для предоставления ему гражданства Израиля. Но, зная, с кем я имею дело, я направил письмо в МВД Израиля, в котором требовал признать данного человека гражданином Израиля с момента подачи им заявления об этом, то есть полтора года назад, поскольку затяжка в предоставлении гражданства произошла не по его вине и он не должен ждать еще год до получения паспорта. Наконец-то дело уладилось и ему дали гражданство и выдали паспорт. Но возникают вопросы: а если бы он случайно не наткнулся на меня? Если бы я не влез в это дело до мельчайших подробностей? Если бы глава «Натива» не использовал свои возможности и связи? Если бы этот человек не был знаком с премьер-министром Украины? Что бы тогда было? И самый пугающий вопрос: сколько подобных случаев произвола было и есть в Израиле?

Однако на этом все не закончилось. Прошло лет шесть-семь. Этот человек уже приобрел квартиру в Натании. По своим делам он несколько раз в год выезжал за границу. В один прекрасный день, когда он вернулся из заграничной поездки, у него отобрали израильский паспорт. Согласно объяснению МВД Израиля, они провели проверку паспортов всех прибывших из бывшего СССР и обнаружили, что когда ему выдали паспорт, то в то время не прошло года с момента предоставления гражданства и до получения паспорта. Я уже к тому времени оставил «Натив», но, поскольку я был знаком с этим случаем, решил вмешаться. Министром внутренних дел был известный борец за права человека, герой борьбы за выезд евреев СССР в Израиль, Натан Щаранский. В письме ему я подробно описал этот случай, объяснив, что произошла бюрократическая ошибка. Через месяц я получил ответ из Министерства внутренних дел, что они не находят дела. Я обратился в «Натив» и попросил выслать в МВД копии всех документов по этому делу. Прошел месяц, и никакого ответа. Я опять обратился в канцелярию министра внутренних дел Щаранского. После нескольких обращений пришел стандартный бюрократический ответ: поскольку во время выдачи паспорта (семь лет назад!) не прошло года с момента предоставления гражданства, решено забрать паспорт. Никакие обращения к Натану Щаранскому, герою борьбы за права человека, не помогли. Это уже было слишком для меня, и я резко выразился в прессе по поводу действий Министерства внутренних дел Израиля. Я сказал, что советский ОВИР не доходил до такой изощренности в издевательствах над евреями, добивающимися выезда в Израиль, как МВД Израиля в своем отношении к приезжающим и пытающимся приехать в Израиль из бывшего СССР. Я возмущался не только этим случаем, но и многими другими. Не раз, когда новоприбывшие обращались ко мне со своими проблемами, я пытался им помочь, обращаясь в Министерство внутренних дел. Например, однажды в кафе официантка рассказала мне, что она приехала по программе НААЛЕ. Она закончила обучение в школе и в ожидании продолжения учебы подрабатывала в кафе. Она не могла получить израильский паспорт, поскольку в рамках программы посетила свою маму в России. Согласно условиям программы, которые мы определили, дети могли раз в год посетить родителей. Невозможно и бесчеловечно отрывать детей от родителей: они должны видеться хотя бы раз в год. Чиновники Министерства внутренних дел Израиля заявили ей, что, поскольку она выезжала из Израиля, они начнут заново отсчет ее пребывания в стране со дня ее возвращения и только по истечении года она сможет получить паспорт. После нескольких моих обращений в канцелярию Щаранского ей выдали паспорт. Я обращался ко всем министрам внутренних дел. Но меня возмутил тот факт, что Натан Щаранский в своей борьбе за права человека не включал в эту категорию ни новоприбывших из Советского Союза, ни граждан Израиля. Он продолжал «воевать» за права человека в России, но не за права человека своих соплеменников в своей стране.

Неоднократно мне приходилось сталкиваться с «профессиональной» работой полиции Израиля с «русской мафией». Но рекордом был прославленный список 36 подозреваемых в принадлежности к преступному миру бывшего СССР в Израиле, составленный полицией Израиля. Я попросил от полиции копию списка. Причина была простая – мы хотели знать, есть ли в нем евреи и есть ли в нем люди, с которыми у нас есть те или иные контакты. Полиция под разными уловками уклонялась от передачи нам списка. Половина Израиля видела этот список. Не раз я слышал от крупных израильских бизнесменов об их отношении к именам, указанным в списке, но нам, в «Натив», полиция под разными предлогами список так и не передавала. Я обратился в канцелярию премьер-министра, и по их указанию нам, наконец, переслали копию списка. Не все, но большинство имен были мне знакомы. Во многих случаях я видел почти дословное цитирование моего отчета о возможности проникновения преступного мира из бывшего СССР, написанного несколько лет назад. Я решил никак не относиться к этому, хотя превращать недоказанные подозрения и слухи и сплетни в оперативную базу информации и на основе этого определять, кто преступник, по меньшей мере не профессионально. Но в отношении одного имени я просто не мог остаться в стороне: Владимира Гусинского. Владимир Гусинский стоял во главе Российского Еврейского Конгресса и в этом качестве пользовался поддержкой Израиля и премьер-министра Израиля. Я не мог допустить, чтобы мы его поддерживали и чтобы премьер-министр Израиля встречался с человеком, подозреваемым в принадлежности к организованной преступности в Израиле.

Прежде чем мы решили поддержать Конгресс и Гусинского, мы проверили по нашим каналам в России, кто такой Гусинский, откуда он и каковы его отношения с законом в России. На основе наших проверок мы рекомендовали премьер-министру Израиля, министрам и государственным служащим принимать и встречаться с ним. Прочитав его имя и обоснование в списке «русской мафии» в Израиле, я не знал, смеяться или плакать. Там было написано, что Гусинский не еврей, что в России он подозревается в ограблении банка и что он является компаньоном Григория Лернера. Я был знаком с мамой Гусинского, вечная ей память, чистокровной еврейкой. И отец Гусинского был евреем. Мы это проверили по записи в загсе о рождении Владимира Гусинского, где было указано, что оба его родителя евреи. Как принято, об этом было составлено официальное донесение, переданное в канцелярию «Натива». На самом деле жена Гусинского не была еврейкой. Как полиция Израиля превратила еврея в нееврея, без всякого основания, сочинив историю о фиктивном браке?! Фиктивном до такой степени, что от «фиктивности» у них родились два сына. Правда, это не имело значения, ведь заведующая отделом регистраций в Министерстве внутренних дел Израиля заявила, что наличие общих детей еще не доказательство в ее глазах, что брак не фиктивный, и такое предписание было ей дано своим подчиненным.

Я направил донесение в полицию Израиля, где указал, что Гусинский еврей, а его жена нееврейка. Так что он не мог въехать в Израиль в результате фиктивного брака с нееврейкой. В отношении ограбления банка, о котором говорилось в документе полиции Израиля, я указал, что единственной связью Владимира Гусинского с банками было то, что он является владельцем банка, довольно крупного по тем временам в Москве. Я добавил, что из документа полиции не ясно, ограбил ли Гусинский свой собственный банк или какой-либо другой. А в отношении Владимира Лернера, который в то время был самым большим пугалом «русской мафии» в Израиле, которым стращали всех и вся, я отметил, что сфера деятельности Гусинского никак не связана с делами Лернера. Гусинский занимался в основном средствами массовой информации и банковским делом, и, согласно имеющимся у нас данным, у него не было никаких деловых или иных связей с Лернером. Мы же и это проверяли не раз и по различным каналам. Скрепя сердце полиции Израиля пришлось вычеркнуть имя Гусинского из списка, но ущерб Гусинскому и вред образу новоприбывших и евреям России уже был нанесен. Полиция продолжала и в дальнейшем распространять всякие слухи, и заместитель министра финансов Израиля увернулся от встречи с Гусинским, потому что кто-то из полиции сказал, что может быть не все так чисто с Гусинским.

До предела низости полиция Израиля дошла в деле Лернера, превратив его в самого крупного и опасного мафиози Израиля. Когда я приехал в Россию, работники МВД России удивлялись: «Яша, скажи, что у вас происходит? У вас там что, спятили? Гришка Лернер мафиози? В лучшем случае мелкий кидала! Какой он мафиози? Зачем и почему вы это делаете?» Я им отвечал, что это полиция Израиля, и я в их дела не вмешиваюсь, и полиция Израиля действительно превратила Григория Лернера в мафиози. Кто-то с извращенной психикой поместил его в камеру, в которой держали Демьянюка. Устроили дешевое представление со спецподразделением полиции в здании суда и с вертолетами, парящими над ним под предлогом того, что «русская мафия», которая существовала только в воспаленном мозгу израильской полиции, попытается похитить Лернера прямо из зала суда и освободить! Какая «русская мафия»? Нет никакой «русской мафии»! Да, в России существует организованная преступность. Но какое им дело до Гришки Лернера? Они пошлют своих боевиков в Израиль освобождать его? Это была чушь несусветная, но надо было произвести впечатление на израильское общество, представив Лернера как показательного, устрашающего русского мафиози. Сам начальник отдела по борьбе с особо опасной преступностью полиции Израиля заявил: «Я его арестовал в назидание другим! Чтобы они знали!» Я не могу понять, как человек, который призван охранять закон, может такое сказать! Арестовывают, если человек совершил преступление, а не для того, чтобы кому-то показать. Это был показательный арест. В демократических странах не может быть ни показательных арестов, ни показательных судов, каким был первый суд над Лернером.

Лернер просидел под арестом полтора года до суда. Полтора года раз за разом полиция просила продлить арест. Обычный израильский судья получает тайные записки от полиции, полные страшилок, которые никто не может ни проверить, ни опровергнуть. Их содержание более или менее на уровне демагогии, которую я описал выше. Средний израильский судья, трясясь от страха от написанного, тут же утверждает просьбу о продлении ареста. Я спросил адвоката Лернера, с которым был знаком по другим обстоятельствам, почему Лернер пошел на сделку с прокуратурой. По его словам, после полутора лет под следствием, когда каждый раз другой окружной судья продлевает арест, Лернер не верил, что в Израиле найдется судья, который осмелится его оправдать. По условиям сделки он получит меньше, да и не растратит миллионы долларов на бесконечные суды, в результате которых все равно сядет на тот же, если не больший срок. Из всех пунктов обвинения ни один не был доказан. Может быть, разве случай с коробкой шоколада, подаренной Лернером работнице банка. Ему инкриминировали попытку убийства, попытку проведения аферы с банком в России. Но Россия даже не требовала его выдачи или просто возможности допросить его. Также не пришло никакого обличающего его и представленного обвинением материала из России. И это по преступлениям, якобы совершенным в России! Так и осудили его на основе слухов и сплетен. Но что меня разозлило больше всего – это не то, что он сидел в камере Демьянюка, а то, что юридический советник правительства запретил ему получать уроки иврита с помощью учителя под предлогом того, что это представляет опасность. Юридический советник правительства еврейского государства, религиозный еврей, носящий ермолку, запрещает еврею, сидящему в израильской тюрьме, учить иврит! Тот же самый юридический советник, который сегодня уже судья в Верховном суде Израиля, не запрещал другим преступникам, не запрещал арабским террористам получать среднее и высшее образование и изучать в тюрьме все, что они хотели. Только одному еврею он запретил учить иврит в израильской тюрьме.